Внимание!

Текст книги переведен исключительно с целью ознакомления, не для получения материальной выгоды. Любое коммерческое или иное использование кроме ознакомительного чтения запрещено.

Любое копирование без ссылки на переводчика и группу запрещено.

Создатели перевода не несут ответственности за распространение его в сети.

❄Переводчик: Panther Lily

✎Редакторы: Екатерина и Иришка

✎Обложка: Иришка Котолуп

✎Вычитка: Женя

♛Специально для группы: Золочевская Ирина || Б. Б. Рейд

Рано утром в субботу Майкл Ларсон уже не в первый раз просыпался в чужой кровати, но впервые незнакомая кровать была в его собственном доме.

Он с минуту прислушивался к тишине, которая периодически прерывалась звуком спускаемой воды в унитазе. Но ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять – Кэрри Аддисон, мать его будущего ребенка, снова тошнило.

Вскочив с кровати, но прежде чем броситься ее проверять, Майкл натянул спортивные штаны, чтобы прикрыть обнаженную часть своего тела. Тихо постучав, он приоткрыл дверь спальни и увидел, что в постели никого не было.

– Кэрри? – негромко позвал он. Не услышав ответа, Майкл бесшумно вошел внутрь и тихо постучал по полуприкрытой двери ванной. То, что он услышал по другую сторону, заставило его желудок сжаться от сочувствия.

Майкл осторожно открыл дверь и снова позвал ее по имени, в тот момент, когда она в очередной раз спускала воду.

– В основном я в порядке, – печально сказала ему Кэрри, нисколько не удивившись, увидев Майкла, из-за шума который она создавала. – Думаю, что худшее уже позади.

Она взглянула на его лицо и увидела жалость, отчего ее глаза наполнились горючими слезами сожаления. Она отмотала туалетной бумаги и использовала ее, чтобы их вытереть.

– Испытывать тошноту, не так уж и плохо по сравнению с чувством жалости к самой себе. Я никогда не была такой мямлей. Ненавижу постоянно плакать, так же как и блевать. Надеюсь, я не буду плакать в течение всей беременности.

Чтобы добраться до раковины Майкл обошел вокруг сидевшей на полу Кэрри. Потянувшись к полке, он взял тряпочку для мытья, и прежде чем ее намочить быстро спустил воду так, что она стала настолько холодной, насколько это было возможно. Сложив тряпочку, он наклонился к Кэрри и приложил к задней части ее шеи.

– Держи это здесь. Поможет успокоить рвотный рефлекс, – мягко приказал он.

Затем Майкл вернулся к раковине и намочил в холодной воде еще одну тряпку, все время думая о том, что весь предыдущий месяц, каждый раз когда такое случалось, Кэрри была одна. И порадовался тому, что она согласилась переехать к нему на время беременности.

Кэрри недоуменно фыркнула, но плотнее приложила тряпочку к шее.

– Спасибо, доктор Ларсон, – с сарказмом сказала она.

– Нет, ближе всего к доктору в нашей семье будет Шейн, которому я бы не позволил даже наложить лейкопластырь на себя или кого-то, кто мне не безразличен. На самом деле, раньше, когда мы болели, такой трюк с холодной тканью проделывала наша мама. И каждый раз это срабатывало, – сказал ей Майкл.

Он уселся на полу и обнял Кэрри, которая в настоящий момент обнимала унитаз. Майкл протянул руку и похлопал второй тряпочкой по ее лбу и покрасневшим щекам.

И удивился, когда Кэрри стала плакать горячими слезами.

– Эй, ну-ка, – сказал он, обнимая ее до того, как смог подавить желание это сделать.

– Прости. Я просто это ненавижу, – сказала Кэрри, извиняясь сквозь слезы. – Хотя все в порядке, похоже, просто не могу перестать плакать.

– Рад это узнать. Немного человеческой доброты – не повод разразиться слезами, – пошутил Майкл, стараясь не хмуриться от того, насколько ранимой она казалась.

Это было так не похоже на обычное для Кэрри решительное отношение к собственной жизни. Наблюдение за тем, как она этим утром плачет, было как мгновенный повтор той ночи, когда она пришла, чтобы сказать ему о ребенке. Стараясь не думать обо всем, чем она с ним поделилась той ночью, он использовал ткань, чтобы вытереть ее слезы. Хотя ничто из того что он делал, их не замедляло. Ее тело было напряженным, и в этих слезах Майкл видел крушение ее надежд.

Удивительно, насколько ему на самом деле хотелось ее успокоить. Все чего он хотел, было просто держать ее в своих объятиях и показать ей, что он находится здесь ради нее.

Подвинувшись ближе, Майкл крепче прижался к ней, стараясь соприкасаться телами как можно сильнее.

– Ты самая сильная женщина, которую я знаю, и каждый раз, когда ты плачешь, меня это убивает. Мне действительно жаль, что тебе так плохо. Никто не должен через такое проходить, не выбрав добровольно, – тихо сказал Майкл.

– Думаю, мы оба знаем, что к этой ситуации меня привело то, что я выбрала, – голосом полным честности и жалости к себе, со слезами ответила Кэрри.

Очень внушительная, очень твердая эрекция Майкла, была прижата к ее бедру, даже теперь, когда он просто ее держал. Ее слезы жалости к самой себе высохли, только для того, чтобы их заменило чувство стыда, когда она почувствовала возбуждение.

– Ты имела в виду эту старую штуку, – подразнил Майкл, ухмыляясь и прижимаясь еще ближе. Было блаженством даже представить возможность снова быть с ней вместе, но сегодня утром он был согласен на то, чтобы просто заставить ее рассмеяться. – Не беспокойся о том, что это будет проблемой, милая. Для большинства парней, такое состояние – обычное явление по утрам.

Кэрри фыркнула и положила голову на сидение унитаза. Она могла смеяться только потому, что знала, не самый худший из мужчин станет соблазнять женщину, которую рвало каждые две минуты. По ее стандартам Майкл был развратником, но не внушал отвращения.

– Я дважды была замужем и знаю, как устроены мужчины. Это была просто ирония, в то время как тебя тошнит, думать о… неважно. Думаю, что тошнота пока отступила, и ты можешь меня отпустить, – сказала ему Кэрри, забирая тряпку из рук Майкла и вытирая все лицо. – Будет хорошо, если ты принесешь стакан холодной воды, чтобы я могла принять лекарство от тошноты.

Майкл провел рукой по ее затылку, касаясь коротко стриженных каштановых волос и переворачивая тряпку на ее затылке на более холодную сторону.

– Конечно. Я не против заботиться о тебе. Хочу, чтобы ты обращалась ко мне, когда будешь нуждаться в помощи.

– Ты все время это говоришь, – возразила Кэрри, вздыхая и кивая, и продолжая прятать выражение своего лица под тряпкой. – Я снова заплачу, если ты прямо сейчас не уйдешь. Похоже, любезность активирует выделение слез.

Майкл отодвинулся в сторону и использовал раковину для того, чтобы подняться.

– Оставайся здесь, пока я не вернусь.

Кэрри закатила глаза, убрала с лица тряпку и увидела как очень привлекательные спина и зад Майкла Ларсона быстро исчезают через открытую дверь ванной. Его волосы были распущены после сна, и она в очередной раз удивилась, что они были длиннее, чем у большинства женщин. То, что сделало бы женоподобным многих мужчин, только усиливало мужественность, которую он, казалось, источал, даже не пытаясь этого делать. Воспоминания о ее руках в его волосах возбуждали, даже, несмотря на волны тошноты.

– И это именно то чувство, глупая, гормональная женщина, из-за которого ты снова залетела от этого мужчины. Ты ничему не учишься, Карлин, – отчитала она себя.

Ее слова тихим эхом отразились в пустой ванной комнате, когда она, шмыгая носом, пыталась остановить очередной приступ горючих слез.

Оперевшись на унитаз, Кэрри поднялась на ноги и обессилено прислонилась к умывальнику. Она снова намочила обе тряпочки в холодной воде. Та, что лежала на ее шее, действительно помогала, и желание вырвать уменьшалось с каждой секундой.