Когда он, наконец, закончил, а она неподвижно лежала под ним, Майкл умудрился положить их все еще соединенные тела полностью на кровать, так что голова Кэрри снова оказалась на матрасе. Он приподнялся на руках, пытаясь не давить на нее всем весом. Через минуту Кэрри убрала его руки и, сильно дернув, крепко обняла.

– Я не хочу навредить тебе или ребенку, – сказал Майкл, перемещаясь до тех пор, пока снова не смог опираться на руки, хотя она не позволила сделать слишком много.

Не объясняя своих действий, Кэрри просто держала его, очень крепко и очень решительно, до тех пор, пока Майкл почти не заплакал от того, насколько близко она прижимала его к сердцу. Прошло несколько минут, а они продолжали просто лежать соединенные друг с другом, крепко обнимаясь, не говоря ни слова.

Наконец Кэрри ослабила хватку, и Майкл сделал тоже самое.

– Малыш еще не достаточно большой, чтобы его раздавить и я тоже в порядке. Я тебе скажу, когда ты станешь слишком тяжелым, – сказала Кэрри, потянув горсть волос, за которые теперь держалась как за спасательный круг. – Мне нравится эта часть… то, что происходит после. Так что замри и дай мне этим насладиться.

– Хорошо, – смиренно сказал Майкл, и тихо рассмеялся, осторожно ее обнимая. Ему тоже нравилось то, что было после…. или, по крайней мере, ему нравилось делать это с ней.

Это было еще одним доказательством того, что они были предназначены друг для друга, подумал Майкл. Определенно тот тип женщины, о котором говорил его отец, Кэрри была женщиной, к которой Майкл страстно стремился и хотел возвращаться снова и снова.

– Теперь удовлетворена? – спросил он, целуя ее в губы.

– Пока что, – иронично ответила она, улыбнувшись, когда Майкл насмешливо фыркнул. – Ты слишком много разговариваешь во время секса, но это прикольно, когда тебя сравнивают с доменной печью.

– Лучше привыкай к этому, потому что мне нравится с тобой разговаривать. И то, что я тебе сказал, не было лестью во время секса. Я действительно так думаю, – сказал ей Майкл, целуя ее лицо, продолжая на ней двигаться и заставляя ее вздыхать. – Наш ребенок определенно был создан огнем.

Не в силах этого отрицать и, не желая подтверждать, Кэрри только кивнула Майклу в ответ.

А затем она закрыла глаза, чтобы избежать воспоминаний, которые грозили разрушить ее нынешнее сексуальное удовлетворение.

Возможно, если Майкл смог забыть первый раз с ней, то и она могла бы забыть свой первый раз с ним. Сейчас, они хорошо друг другу подходили, просто их воспоминания не совпадали.

Она помнила колледж. Он вспоминал ночь, когда был зачат их ребенок.

Это была пропасть, и Кэрри не думала, что им удастся построить через нее мост, поскольку Майкл никогда не поймет, какую сильную боль он тогда ей причинил. И это означало, что сегодняшняя ночь, независимо от того какое удовлетворение она получила, ничего не изменит. Впрочем, на самом деле она этого и не ожидала, поэтому не будет расстраиваться, решила Кэрри. В любом случае, секс никогда, ничего не менял. Раньше, ничего не менял.

Тем не менее, лежа под Майклом, когда их тела все еще были соединены, Кэрри размышляла о том, как она вообще сможет отпустить его после рождения ребенка. Она никогда не чувствовала себя настолько удовлетворенной ни с одним другим мужчиной, и даже близко не похоже с обоими ее мужьями.

Не потому что выдающийся секс был достаточным основанием терпеть плохую эмоциональную ситуацию, но Кэрри должна была признать, что когда держала Майкла в своих объятиях, то не очень из-за этого переживала. Просто это была еще одна ее слабость, с которой ей приходилось бороться.

Она знала, что завтра ее неуверенность вновь заглянет в гости. На работе она встретится с Эрин и другими женщинами. И это снова и снова станет похоже на ее дни в колледже.

Майкл принадлежал ей одной, только сегодня ночью.

В течение следующих нескольких месяцев, ей придется хорошо постараться и жить настоящим, если она собирается пользоваться благами того, что будет женой в библейском смысле этого слова.

Пока Майкл нежно ее целовал и шептал, какая она замечательная, Кэрри гладила его волосы и пыталась забыть о своих тревогах, засыпая в его руках.

– Майкл, я собираюсь на работу, – сказала Кэрри, похлопывая его по плечу, чтобы разбудить. – Ты можешь спать дальше. Просто хотела сообщить, что ухожу.

– Сегодня утром тебя тошнило? Я ничего не слышал, – сказал Майкл, перекатившись на спину, а затем моргая, сел.

Кэрри наблюдала, как простынь упала и скрутилась вокруг его талии, собираясь над контуром того, что было прямо под ней. Она с усилием перевела взгляд на его лицо.

Сегодня утром его волосы торчали во все стороны, и ему срочно нужно было побриться.

Но для нее он выглядел лучше, чем когда-либо.

Воспоминания о прошлой ночи возвращались, соблазняя. Так что ей срочно нужно было отсюда уходить. Однако покидать его не хотелось, и она тяжело вздохнула.

– Нет. Меня не рвало, хотя немного подташнивало. Я приняла таблетку и после этого немного поспала. Так что думаю, сегодня буду в порядке, – сказала она, потрясенная тем, что Майкл наклонился вперед и нежно ее обнял.

– Позвони, если тебя нужно будет отвести домой, и я за тобой заеду. Собираюсь сегодня целый день работать. Я буду шуметь на заднем дворе, но положу сотку в задний карман.

Кэрри кивнула.

– Хорошо. Поспи еще немного, сейчас только семь тридцать.

Майкл повиновался, откинувшись на подушки, но сейчас, когда он уже проснулся, оставаться в постели без нее не мог.

Она встала и вышла из спальни. На Кэрри была короткая юбка и кардиган со свитером одного цвета, и она выглядела свежей как девочка-подросток, идущая в школу. Майкл был этим удивлен, потому что знал, что ей тридцать два года и она беременна его ребенком.

Это его так же порадовало.

И мысль о том, что Кэрри вернется к нему домой сегодня вечером, тоже была приятной.

Когда Майкл услышал, как ее машина выезжает с подъездной дорожки, он выполз из постели. Сегодня ему нужно было поработать, но ему также нужно было кое-что сделать для планирования свадьбы.

Затем у него появилась идея… отличная идея.

Он голым пошел на кухню и нашел свою сотку, которая лежала на столе, забытая там с прошлой ночи. Он поднял трубку, набрал номер и начал делать кофе.

– Доброе утро. Я тебя разбудил? Прости. Знаю, что еще рано, но я хотел попросить тебя о большом одолжении и дать время об этом подумать, – смеясь, сказал Майкл.

Он слушал маму, которая отчитывала его за то, что он был таким скрытным.

– Мам… если ты перестанешь суетиться и достаточно долго помолчишь, то я смогу задать вопрос. Не будешь ли ты заинтересована в том, чтобы помочь спланировать мою свадьбу? – спросил Майкл.

После десяти секунд абсолютной тишины, на него обрушилось цунами вопросов.

– Нет… Кэрри не хочет вовлекать свою мать. Я ничего не знаю о платьях. Послушай… если ты заинтересована, почему бы тебе не заглянуть ко мне? Она только что ушла на работу, а я делаю кофе. Мы составим список того, что нужно будет сделать и решим, кто, чем будет заниматься. Я хочу сегодня поработать, но это тоже важно. Да. Спасибо. Да и у меня по-прежнему есть сливки со вкусом лесных орехов, которые тебе нравятся. Да. Мам, я тоже тебя люблю. До скорой встречи, – сказал Майкл и отключил телефон.

Оставив кофе настаиваться, Майкл отправился обратно в спальню, чтобы одеться до того, как мама появится.

По дороге, он прошел мимо самой маленькой из спален, и его мысли незамедлительно перешли к другим насущным делам, которые нужно было запланировать. Комнату необходимо покрасить и ему придется купить мебель.

Ему нужна еще помощь.

Снова открыв телефон, Майкл набрал другой номер.

– Доброе утро. Что сегодня делаешь? – Он вежливо выслушал объяснения отца. – Пап, как думаешь, вы с Джессикой сможете помочь мне покрасить детскую? Ага, я уже выбрал комнату. Она сегодня дома? Замечательно. Приходите. Я прямо сейчас делаю кофе. Мама тоже придет. Она собирается мне помочь со свадьбой. Хорошо. Спасибо. Увидимся.