Что с ней?

Где она?

Вокруг стоял ночной лес. Кроны сосен глухо шумели, иногда слышались голоса людей, перекликающихся между собой, вскрикивали потревоженные птицы. В полукилометре от их поляны над лесом неподвижно висел гравилет, поддерживая чашу сверхмощного прожектора. Мертвенный голубой свет, казалось, даже не касался земли. Плавал, клубился над слоем хвои, вместе с туманом стекал на дно оврагов.

"Еще час назад, - подумал Илья, - я мирно спал в кресле. Так мирно, что даже не услышал сигнала вызова. Спасибо Гуго - разбудил..."

Он снова увидел над собой лицо товарища, услышал его взволнованную скороговорку:

- Проснись, брат, проснись скорее. Беда.

- Что случилось? - подхватился он.

Уже на ходу Гуго пояснил:

- Пропала девочка. Нина Лад просила всех, кто свободен, помочь в розыске. Представляешь, - добавил он сокрушенно, - там около десяти тысяч гектаров нетронутых лесов, овраги...

Перед нарядным зданьицем местного отделения Службы Солнца уже собралась толпа. Люди стояли молчаливо, в дождевиках и куртках, с фонариками. У некоторых к поясам были пристегнуты комплекты первой помощи.

- Чего ждать? Чего? - заторопился Гуго. - Машины уже поданы.

К белому пятачку посадочной площадки в самом деле подошла колонна пассажирских гравилетов.

- Спасибо, друзья! - возле входа в головную машину появилась высокая гибкая женщина. Она повернулась лицом к толпе - на груди сверкнул знак Солнца. - Спасибо, но мы не можем забрать с собой всех. Нам нужно сто сто двадцать добровольцев.

Не обращая внимания на ропот недовольства, Нина Лад продолжила:

- Объясняю суть дела. Девочку зовут Аленой. Двенадцать лет, одежда светлая, легкая. Четыре часа назад она заказала у нас грозу для отца-звездолетчика и побежала его встречать. Девочка не знала, что отец ее не вернулся. Вообще не вернулся... В дом свой Алена так и не вошла. Где она - никто не знает.

- Мог ли кто сообщить ей о несчастье? - спросил чернобородый юноша в куртке службы Сервиса.

Нина Лад покачала головой:

- Исключено. Но хватит об этом. Надо искать.

И вот уже два часа, как длятся поиски. Что с девочкой? Где она?

- Давай разойдемся, - предложил Илья Гуго. - Так будет быстрее.

Света прибавилось - над лесом зажгли еще два прожектора. Прибавилось и тумана. Он поднимался, будто паводковая вода, струился вверх, к верхушкам, скрадывая контуры стволов. От него веяло холодом и тревогой.

Что с Аленой?

Мигнул браслет связи. К Илье тотчас вернулись ночной лес, туман, голоса людей и птиц.

- Будьте все внимательны, - предупредила Нина Лад. - Только что нам сообщили: во время грозы девочку видел биоархитектор Евгений Павлов. Это в вашем квадрате, Илья, за питомником. Павлов окликнул ее, но девочка или не услышала, или не обратила внимания. Бежала сломя голову. Глаза дикие, остекленевшие...

- Спасибо за информацию. Ищем.

"Скорей всего аффективно-шоковая реакция, - подумал Илья, перебирая свои медицинские познания. - Форма гиперкинетическая: реакция "двигательной бури" по Кречмеру. Похоже, очень похоже. Паническое бегство, движения беспорядочны и хаотичны. Где находится, что с ним - человек не осознает..."

В чаще испуганно ухнул филин. Туман разрастался, осторожно обходил ветки, будто боялся поколоться о хвою.

- Илья-я-я!

Возглас долетел глухо и невнятно, откуда-то из темных глубин оврага.

- Сю-ю-да-а! - опять позвал Гуго.

Илья поднял руки, чтобы защитить лицо, и ринулся вниз.

Девочка лежала на боку, неестественно повернув голову, а Гуго суетился вокруг и только мешал.

- Вызывай гравилет, - отрывисто бросил Илья, поднимая маленькое закоченевшее от холода тельце на руки. - Здесь они не сядут, деревья мешают, пусть идут за нами по пеленгу. К поляне.

Выражение ужаса, застывшее на лице у девочки, изменило ее черты, к тому же в овраге было темно, однако Илья все равно почувствовал в облике Аленки нечто очень знакомое.

"Странно... Я определенно где-то ее видел. Впрочем, лучше под ноги смотри. Чертовски скользко! А диагноз подтвердился. Классический случай, по Кречмеру. После "двигательной бури" - реакция "мнимой смерти"... Бедная девочка. Как тебя горе ударило... А что, если попробовать? Нет, гипноз сейчас ничего не даст... А что, если..."

Громадина гравилета возникла перед ним внезапно, буквально в двух шагах. Илья увидел рядом с собой Гуго, и Нину Лад увидел, и были еще какие-то люди, но мир для него вдруг сошелся на маленькой женщине, которая шла к нему будто слепая, на ее горестном лице и моляще протянутых "Девочка моя!" - руках.

"Она, - тупо и удивленно отметил Илья. - Незнакомца. Моя Прекрасная Незнакомка!"

- Алена уже вне опасности, - сказал он. - Уберите резкий свет.

- В медцентр, - скомандовала Нина Лад.

Гравилет прыгнул в небо.

"Будь что будет, попробую, - решил про себя Илья. - Соединить два сознания без помощи поливита, конечно, трудно. Почти невозможно. Но попробовать надо".

Лицо Прекрасной Незнакомки опять всплыло перед его глазами. Она о чем-то спрашивала, но Илья, приняв решение, от всего отключился.

- Мне нужна тишина, - сказал он, укладывая холодное тельце на сидение. - И фон. Думайте все. Интенсивно, сосредоточенно. Нужен фон тепла и участия. Вы как бы пытаетесь проникнуть в душу девочки. В душу, которая захлопнулась от болевого удара... Осторожней, пожалуйста. Ласковей!

Он опустился на колени, чтобы было удобней, положил пальцы на виски Алены.

- Думайте, - попросил Илья, закрывая глаза и сосредоточиваясь. Ласковее. И настойчивее. Еще настойчивее!

Девочка шевельнулась, застонала.

- Беру, - прошептал Садовник, раскачиваясь, будто в трансе. - Беру на себя!

Чужая боль обожгла мозг. Илья, коротко вскрикнув, отпрянул.

Контакт сознании прервался, но дело уже было сделано: Алена потянулась к матери, заплакала. Жалобно, взахлеб, вздрагивая всем телом.

За теми рыданиями пассажиры гравилета почувствовали облегчение, будто девочка, наконец, сбросила с себя огромный и непосильный для нее груз.

Илья знал: климатологи после некоторых пререканий в местном Совете продлили купальный сезон до двадцатого октября.