Мисс Уичвуд издала тихое шипение, но даже если первый из вошедших в комнату и слышал его, то виду не подал. Это был коренастый мужчина немногим старше тридцати с выражением значимости на слегка уже обрюзгшем лице. Он был одет согласно всем правилам этикета, но по его виду было совершенно ясно, что за модой этот человек не гонится, потому что его галстук, хоть и тщательно повязанный, был весьма заурядным, а уголки воротничка едва поднимались к щекам. Поклонившись, он подошел к хозяйке с видом человека, уверенного в том, что его приход будет встречен благосклонно, и с несколько тяжеловесной галантностью произнес:

– Сегодня утром, увидев солнце, встающее над Батом, я должен был догадаться, что оно возвещает ваш приезд! И я не ошибся, так оно и случилось. Дорогая мисс Эннис, этот город без вас превращается в пустыню!

Он поднес к губам протянутую ручку, но она почти сразу же отняла ее и, обратившись к спутнику джентльмена, сказала с улыбкой:

– Что случилось, Гарри? Вы приехали в Сомерсет затем, чтобы поправить свое финансовое положение?

– Вам должно быть стыдно так острить! – ответил тот с улыбкой. – Ведь я проделал весь этот путь из Лондона только для того, чтобы засвидетельствовать вам свое почтение!

– Да вы льстец! – рассмеялась она. – Не пытайтесь сбить меня с толку своими дифирамбами, потому что я научилась не обращать внимания на льстивые речи еще до того, как вы выросли из коротких штанишек! Вы оба знакомы с мисс Фарлоу, но я должна познакомить вас с мисс Карлтонн, с которой, я думаю, вы не знакомы.

Затем она представила им Найниэна и предложила всем сесть.

Лорд Бекнем, бросив укоряющий взгляд на своего брата, сказал:

– Твоя живость заводит тебя слишком далеко, Гарри! Тебе не следует так разговаривать с мисс Уичвуд.

Однако Гарри не обратил ни малейшего внимания на этот упрек, поскольку его взгляд и слух были прикованы лишь к Люсилле, которую он рассматривал с явным восхищением. Гарри Бекнем был очень элегантным молодым человеком с приятными манерами. Его блестящие каштановые волосы были уложены в модную прическу и выглядели так, словно их взлохматило порывом ветра; высокие уголки воротничка доставали почти до самых скул; галстук был повязан просто великолепно; жилет свидетельствовал о безупречном вкусе хозяина; панталоны имели модный песочный цвет, а великолепные сапоги были начищены до слепящего блеска. Он выглядел полной противоположностью своему брату, впрочем, он ею и являлся – характер его был столь же легкомысленным, как и его наряд. Он никогда не проявлял ни малейшей склонности к серьезным занятиям, напротив, имел ясно выраженную склонность к трате своего наследства на пирушки, азартные игры и всяческое украшение собственной персоны. Кроме того, он держал конюшню из нескольких великолепных лошадей и был превосходным наездником, чего никогда бы не сказали те, кто видел мистера Гарри Бекнема фланирующим по улицам Бата. А меж тем он являлся регулярным клиентом конюшни Хейторпа с самого первого дня пребывания в Оксфорде, и хотя он и был весьма рисковым наездником, однако ни разу не перелетал через каменные ограды, которые в изобилии имеются в графстве Котсуолд, и не оказывался в канавах, которые обычно располагаются за этими оградами.

Лорд Бекнем, с одной стороны, восхищался искусством брата, а с другой стороны, был возмущен его расточительностью. Он постоянно читал ему нотации, но неизменно выручал его, когда тот оказывался в долгах, и всегда был рад видеть его в «Бекнем-Корт». Лорд Бекнем говорил (и сам в это верил), что он искренне привязан к двум своим братьям и трем сестрам, но он не был сердечным человеком, и его неустанная забота об их благосостоянии проистекала отчасти из чувства долга и отчасти из отеческого инстинкта. В юном возрасте он унаследовал состояние и титул своего отца и оказался единственной опорой своей больной матери и опекуном двух сестер и младшего брата. Его старшая сестра была к этому времени уже замужем за безденежным священником и имела двоих детей, в будущем ее семейство обещало стать еще многочисленнее. Лорд Бекнем принялся подыскивать подходящих женихов и для младших Мэри и Кэролайн. Его радовало, что гардемарин Джеймс Бекием, получив повышение, стал младшим офицером – с этого момента его быстрая карьера в военном флоте была обеспечена. Ему повезло – в военных кампаниях он заслужил немалые денежные премии, которые вкупе с его собственным приличным наследством позволили ему стать финансово независимым от старшего брата. Он очень редко приезжал в «Бекнем-Корт», предпочитая проводить свои отпуска на берегу в таких развлечениях, которые лорд Бекнем никак не мог одобрить. Мэри и Кэролайн навещали брата все реже после того, как Бекнем выдал их замуж за весьма обеспеченных джентльменов. Таким образом, в конце концов на попечении лорда Бекнема остался лишь самый младший член его семьи. С одной стороны, Бекнема-старшего радовала независимость бывших его подопечных, но его искренне огорчало ослабление тех связей, которые заставляли всех вращаться вокруг него, и, будучи глубоко уверенным в собственной непогрешимости, он так и не понял, что его характер и привычка всем читать нотации и давать советы отвратили всех его родственников от «Бекнем-Корт».

Тем не менее ничто не мешало ему наслаждаться теми преимуществами, которые давало большое состояние. Он владел внушительным поместьем, расположенным между Батом и Уэллсом, и очень часто приезжал в Бат, где пользовался большим уважением у тех жителей города, кого Гарри Бекием весьма непочтительно называл «батскими скупердяями». В течение нескольких лет лорд Бекнем считался самым завидным женихом в графстве, и на него было излито немало женского обаяния, но до появления в Бате мисс Эннис Уичвуд он не выказывал ни малейшего желания сделать предложение какой-либо из местных леди. Впервые он встретился с Эннис, когда она гостила у кого-то из своих друзей в Бате; будучи представленным ей на одном из приемов, он понял, что она – единственная женщина, которая достойна того, чтобы стать его женой, и с тех пор не прекращал своих попыток снискать ее расположение. Конечно, были такие, которые (подобно леди Уичвуд) считали, что Эннис поступает глупо, отказываясь от столь выгодного предложения, но таких благоразумных дам было гораздо меньше, чем тех, кто находил весьма забавным, что такой прозаический человек, как лорд Бекнем, влюбился в Эннис Уичвуд, которая была настолько весела и энергична, насколько сам лорд Бекнем был сух и скучен.

Эннис сделала все возможное, в рамках приличия, чтобы дать ему понять, что на его чувства она никогда не ответит взаимностью. Но ей так и не удалось внушить ему эту мысль – отчасти из-за того, что она уважала его за многочисленные его достоинства и просто не могла обращаться с ним грубо, отчасти же из-за того, что лорд Бекнем просто не мог поверить в то, что женщина, которую он удостоил своим вниманием, может отказаться выйти за него замуж. Он даже прощал мисс Уичвуд ее многочисленных поклонников. Не совсем, конечно… Это был единственный недостаток, который он находил в ней. И часто размышлял, станет ли она под его влиянием более сдержанной или это легкомыслие останется в ней навсегда. Поразмышляв какое-то время, он снова встречался с мисс Уичвуд и снова испытывал на себе ее очарование и еще настойчивее пытался присоединить это совершенство к своей богатейшей художественной коллекции.

Его единственной прихотью было собирание картин, статуй и ваз. У него было несколько агентов, которые информировали его об интересных продажах. Сам лорд Бекнем частенько покидал Англию, привозя с континента все новые экспонаты – еще одну китайскую вазу, чтобы поставить ее в свои переполненные шкафы, или еще одну картину кого-либо из старых мастеров, чтобы повесить ее на свои и без того завешанные картинами стены.

А настоящий момент он только что вернулся из Гааги, где приобрел картину работы Кайпа. Однако он заявил, что у него имеются некоторые сомнения в подлинности картины, и он надеется уговорить мисс Уичвуд посетить «Бекнем-Корт», чтобы посмотреть на его новое приобретение. Лорд Бекнем описал в мельчайших подробностях не только композицию картины, но и все обстоятельства, сопутствовавшие ее приобретению. Мисс Уичвуд слушала его вполуха, поскольку была увлечена представлением, разыгрываемым тремя остальными гостями. Мистер Гарри Бекнем, усевшийся рядом с Люсиллой, был сама любезность, и девушка, преодолев неизбежную поначалу застенчивость, наслаждалась своей первой, как догадалась мисс Уичвуд, беседой с достойным молодым человеком, который явно ею восхищался и который прекрасно знал, как вести разговор, чтобы робкая молодая девушка не чувствовала себя не в своей тарелке. С другой стороны камина сидел Найниэн, которому молодой Бекнем явно не понравился, скорее всего, из-за того, что явно проигрывал своему сверстнику – более непринужденному, ловкому, обладавшему манерами и внешностью светского молодого человека. Но, наблюдая за этой троицей, мисс Уичвуд вдруг подумала, что, пожалуй, причина враждебности молодого Элмора в том, что на его глазах подруга его детства с видимым удовольствием флиртует с мистером Бекнемом. Наблюдать за поведением «собаки на сене» было весьма забавно, но все это могло запросто привести к ненужным осложнениям, и поэтому мисс Уичвуд нисколько не огорчилась, когда строгая приверженность лорда Бекнема к правилам этикета заставила его подняться и откланяться сразу же после чая.