Прощай.

Я схватила куртку с крючка, надела ботинки и снова проверила рюкзак, чтобы убедиться, что у меня есть все необходимое. После посещения кладбища, я вернулась в Донован и опустошила свои сбережения и банковский счет. Я оставила большую часть в конверте с письмом к маме и отцу, и положила его на подушку.

Остальное взяла с собой, хотя их, вероятно, хватит только на Вегас.

Я дважды проверила наличие паспорта, и почувствовала тошноту.

Наконец, часы на телефоне показали полночь.

Вытерла слезы, не желая, чтобы Джим подумал, будто я сильно переживала, принимая решение уехать с ним, и выскользнула из дома на Уэст-Вашингтон-стрит.

Я заметила на улице «Мустанг», Джим вылез из него и мы поспешили друг к другу. В груди так сильно колотилось сердце, что думала, оно сейчас взорвется.

И затем я оказалась в руках Джима, он крепко меня обнял, успокаивая жесткую дрожь проходящую сквозь мое тело.

— Ш-ш-ш, — прошептал он, целуя мои волосы. — Теперь все будет хорошо.

Я надеялась, что Джим прав, потому что мы уезжали в Вегас, и я собиралась поставить на него все что у меня было.