Я замерла. Парень, над которым проводилась экзекуция, покинул место разбора, и преподаватель недвусмысленно предлагал мне заполнить образовавшуюся там пустоту. А все мои платочки для рыданий, погибли в неравной борьбе с магией Воды.

Ну, блеск!

Она переплела волосы в косичку. В неровном свете затухающего ночника, их цвет напоминал густой, ароматный шоколад. Отблески пробегали по ухоженным прядям, застывая на алых локонах. Ал-Сона никогда не убирала их в прическу. Странно, но неестественные оттенки красного совершенно не портили уточненный абрис лица, лишь подчеркивая идеальность скул.

Черный зрачок сжался в узкую линию, когда я приоткрыла дверь в комнату, чтобы незаметно прошмыгнуть к кровати.  Ал-Сона держала книжку в мягком переплете, но ясный взгляд настороженных глаз, говорил о том, что за этот вечер не было прочитано ни строчки. Девушку что-то сильно волновало и вряд ли причиной стала неразделенная любовь очередной красавицы из дамского романа. Такой обеспокоенной я видела соседку впервые.

Я прикрыла за собой дверь, радуясь, что та не стала выдавать меня жалобным скрипом и молча прошла к своей кровати. С Ал-Соной мы не здоровались. Она затаила неприязнь гораздо раньше, чем по Академии поползли слухи о моей связи с мятежниками. То ли дело в нашей первой встрече, где я направила на нее заклинание, то ли корень проблем лежал гораздо глубже.

Итак, одна из трех моих соседок бодрствовала. Остальные комочки одеял, что принадлежали Делли и Араники, не шелохнулись. Девицы спали мертвым сном, плотно закутавшись в одеяла.

Остановившись у тумбочки, я сгрудила на нее сумку и начала вытаскивать  учебники, тетради и письменные принадлежности. Расправившись с замком, открыла ящичек и выудила три полных бутылки вина, припрятанные днями ранее. Выносить их из зала Восстановления строго запрещалось, но, к счастью, сумки никто не обыскивал. Кроме тех случаев, когда та начинала звенеть при ходьбе.

Я запихнула контрабанду в сумку и с досадой обнаружила, что одна бутылка никак не входит. Две уже находились внутри, две добавились, а последняя немым укором осталась на тумбочке. Я смерила ее взглядом и представила, как крадусь с ней в руках, в  недоброй тишине мрачных коридоров Академии, а за спиной дребезжат остальные бутылки. Зрелище выходило печальным и трагическим. С моим уровнем везения и предупреждением от Асбера о слежке, кто-то обязательно да попадется по пути.

Проверка заклинания адептом Воды стоила пять бутылок вина. Поскольку огневикам дозволялось использовать его в восстановительных целях, а остальным нельзя употреблять даже за пределами Академии, у нашего факультета имелась некая валюта. Обзавестись ей оказалось труднее, чем я думала.  План я прорабатывала почти неделю, после чего приступила к действию.

В зале вино подавалось только в кувшинах, которые пересчитывались.  В тихую не вынесешь. За тарой пришлось идти на кухню и прибегать к  ухищрениям, чтобы вынести ее незаметно. Огневик, пришедший за пустой бутылкой просто обязан был вызвать подозрение. Попадаться же на первой стадии исполнения плана, я считала ниже своего достоинства. Мой любимый этап провала - последний.

Я потратила уйму времени на составление графика учителей, мелькающих в зале Восстановления и людей, вызывающих подозрение. Под гриф "потенциальные доносчики" попадали все. Любой, увидевший, как я сливаю вино в бутылки, мог меня сдать. А любопытных всегда было много. Раньше я не злоупотребляла таким способом восстановления резервов, и, у пытливого ума, моя внезапная любовь к заветным кувшинам могла вызвать подозрения. Чтобы их избежать, я несколько раз подставлялась на занятиях, позволяя себя ранить. Обезболивающих  здесь никто не раздавал и в таком свете я вполне могла проявить безопасное внимание к рубиновому напитку.

Я осмотрела свою добычу. Повторила в уме путь на пятый этаж и уже собиралась  тихонечко покинуть комнату, чтобы отнести бутылки в обговоренное место, как мой взгляд пересекся с глазами Ал-Соны. Все то время, что я воевала с вещами, девушка  за мной наблюдала.

Так, а это уже  странно. Адептка Ревье предпочитала игнорировать мое существование. Она делала это настолько эффективно, что в ее присутствии я чувствовала себя астральной проекцией, что забыла свое тело дома.  Само собой, что в какой-то момент я перестала брать ее в расчет. А, зря. Зря. Она только что видела, как я складываю в сумку контрабанду и запросто могла настучать главному.

Блеск!

Случайность превратилась в борьбу взглядов. Ее подозрительность против моей напряженности. Молчаливая дуэль без единого выпада. Это не один из тех случаев, когда встречаются два менталиста из рода стихийников Воздуха, где превосходство разума решает все. Магией здесь и не пахло. Более древний инстинкт, чисто женский, пробудился темных глазах Ал-Соны - битва за главенство, за территорию, за статус хозяйки.

- Где ты была? - ее голос прозвучал спокойно и ровно. Девушка привыкла приказывать. Должно быть в ее семье много слуг, которым она с детских лет училась управлять. - Отбой был полчаса назад.

Мой ответ замер между "Не твое дело" и "Тебе то что?". Вместо этого, я подхватила сумку, перекинула ее через плечо и взяла не влезшую бутылку, устраивая ее в руке так, чтобы мантия прикрывала  обзор.

- Стой! - Прозвучало как приказ. Девушка не шелохнулась, но ее острый взгляд, вонзился в меня не хуже ножа. - Куда это ты собралась на ночь глядя?

Я собиралась сказать, что мои ночные гуляния ее ни коем образом не касаются, но тут меня поразила страшная догадка.  Ни один из свертков одеял, в которых кутались Делли или Араника, не пошевелился. Совсем. Абсолютно невозможная ситуация. После тех испытаний на выживание, коими нас радовали на занятиях, спокойным сном не обладал никто. Мы вскакивали от каждого шороха, что переходило в цепную реакцию. Как когда кто-то просыпался от кошмара, остальные трое дергались от факта пробуждения первого. Даже Араника, что в первую неделю славилась беспробудным сном, за два месяца научилась реагировать на каждый подозрительный звук.

Кроме меня и Ал-Соны, в комнате никого не было. Кровати пустовали. Трюк с одеялом был известен каждому с юных лет и до сих пор оставался эффективным. Не понятно, куда подевалась Делли. Со своей подружкой они были неразлучны, работая в паре на каждом занятии. Мастерство Ал-Соны было весьма спорным, но с Деллианной они сработались отменно. Даже как-то странно осознавать, что одна из девушек здесь, готовится ко сну, а другая куда-то пропала.

Араника постоянно носилась среди старшекурсников или адептов иных Стихий. Девушка одновременно была везде и нигде конкретно. Если кто-то начинал ее искать, то выяснялось, что она находилась в каждом месте, где вы о ней спрашивали, но всего минуту назад ушла. Вы не могли ее найти, если Араника этого не хотела. И не могли спрятаться, если она вдруг возжелала  с вами встретиться.

А вот куда делась моя дальняя родственница? И как часто за последний месяц в свернутом комке на ее кровати была лишь пустота?

- Ты идешь к Делли? - Настойчиво повторила Ал-Сона. - Ты знаешь, где она?

- Что? - Я вновь глянула на пустующую кровать. У меня не было времени на бессмысленные разговоры. В полночь выпивка должна быть в указанном месте, иначе сделке конец. - Нет.

Я развернулась, но покинуть комнату не успела. Ревье довольно резво вскочила со своего места и перегородила мне выход. Она уперла руки в бока с вызовом глядя на меня. Она сантиметров на десять не догоняла меня по росту, поэтому ей приходилось задирать голову. В таком положении тяжело  оставаться угрожающей, если ты хрупкая, миниатюрная брюнетка, но адептки это как-то удавалось. Это при том, что она не стала демонстративно активировать заклинание одно из атакующих заклинаний.

- Куда ты идешь?

По моей спине пробежали мурашки. Я ощутила опасность. Что-то в ее позе, в интонациях, в слишком насыщенном цвете глаз, напоминающем неприступные горы, выражало угрозу. В том, что с легкостью оттолкну девушку в сторону и пройду к двери, я не сомневалась, как и в том, что с такой же легкостью она сломает мне запястье.