Мне снилось много кошмаров. Одни были красочные и живописные, другие сливались в тянущуюся вереницу мрачных видений. Иногда я просыпалась в холодном поту, с криками, с бешено колотящимся сердцем и пугающей уверенностью, что в комнате есть посторонний. Иногда - открывала глаза и считала трещины на потолке. Все зависело от обстоятельств. Сны редко повторялись. И все же, они были кое в чем схожи. Каким бы ни был кошмар, сколь бы жутких монстров он не содержал, какие бы ошибки моих жизней он не демонстрировал в самой изощренной форме, было кое-что общее. Рано или поздно они заканчивались.

 В этот раз все пошло как-то не так.

Я пыталась пошевелить руками и не могла. Веревка туго удерживала руки в одном положении за спиной. Я хотела встать и терпела поражение. Боль скопилась в пояснице и напряженных плечах. Ноги затекли в неудобном положении. Я надеялась попросить о помощи, но забилась в самый дальний угол крытой повозки и судорожно глотала слезы, боясь поднять взгляд. Я искала защиты, но чувствовала лишь леденящий холод ужаса.

К демонам такие сны! Верните тот, где меня не существовало.

Мельтешение звуков, образов, ощущений. Белая тишина, а за ней снова хоровод ощущений. И так по кругу. Пока не затошнит. Пока не появится желание взмолиться о пощаде. Пока не сработает рефлекс. Защитная реакция души, вышколенная за время постоянных скитаний. Когда вместо того чтобы дрейфовать по сумасшедшему течению,  хватаешься за торчащий из воды камень.

Я запустила цепочку реакций. От мысли к действию. Сосредоточилась на дыхании. Первым делом надо начинать с него. На равномерном, спокойном, умиротворяющем дыхании. Повторение одного и того же действия, способно снизить стресс. Например тот, который вызван незнанием собственного состояния. Но раз я могу дышать и думать о том, что дышу, значит я здесь.

В теле.

Что происходит?!

Включаем память. Иии...

Я связана. Мне страшно. Кажется, меня похитили.

Такова реальность. Принимай - не подавись.

Блеск!

Я заерзала. Веревки натянулись. Я попробовала немного ослабить путы и тут же получила колючий разряд магии. Нервная судорога пробежала по телу. Дурацкая веревка оказалась под заклятьем.

Рядом, почти в том же положении, находилось еще девять человек. Старше меня. Сильнее меня. Умнее меня. Напуганных так сильно, что в их страхе можно было утонуть. Никто из присутствующих - таких же пленников - на мое дергание внимания не обратил. Каждый был занят собственными страданиями, погрузившими их в какой-то панический ступор. Охранник же, тот, что стоял у повозки, и которого я могла видеть в просвете между зазорами спадающей ткани покрытия, лишь на мгновение бросил  взгляд в мою сторону. В смысле, я предполагала, что он охранник. Со своего места я видела не так много. Лишь то, что позволяли магически подпитываемые осветители, парящие снаружи повозки. На улице царила ночь.

Я прекратила попытки справиться с веревкой. Никогда не владела мастерством распутывания узлов. Ловкость рук - это что-то за гранью моих возможностей. Вместо этого я сосредоточилась на собственных ощущениях. Тело, словно чужое, продолжало сотрясаться в панической лихорадке, в противовес затуманенному разуму и вялотекущим мыслям. Приходилось с силой продираться сквозь застывшие образы воспоминаний и вычленять собственное сознание. Собирать по кусочкам. Выстраивать в целостную картину.

"Где я?" и "Кто я?" - самые бесполезные вопросы. С первым уже разобралась. А второй отдавал пресным вкусом бессмысленности. Философы гадали над правильным ответом столько, сколько существовала сама жизнь. И если они не разобрались с этим вопросом за столько тысячелетий, то и я не буду к ним лезть со своими пятью минутами.  У меня были здесь и сейчас. Как бы странно это не звучало, но я должна была разобраться с тем, какие ресурсы мне доступны. То есть, выяснить, как я себя чувствую.

Самый первый вывод, который напрашивался сам собой, звучал так: я напугана. Совсем недавно кто-то или что-то так сильно меня напугал, что я едва могла пошевелиться. В замершем состоянии оказался весь мыслительный процесс. Застыть и замкнуться в себя - вот тот способ, который был выбран в качестве защиты. Действенный, да.  Ничего не скажешь. Второй вывод понравился еще  меньше.

Оценив свое физическое и психологическое состояние, я перешла к магической части. Все люди обладают магическим потенциалом. Он называется Светом. Мы рождаемся с ним. Живем с ним. Умираем с ним. Становимся им. Манипулируя этой энергией мы способны в определенной степени влиять на окружающий мир. Все зависит от мастерства конкретного человека, его знаний, практики и скорости обучения. Свет разделен между людьми поровну. И все меняется, когда в дело вступает магия Стихий. Здесь уже нет никакого равноправия. Везунчики, которым,  ко всему прочему, удалось обратить на себя внимание Стихий, имеют возможность черпать дополнительные силы из Воды, Воздуха, Земли и Огня. Они склонны к той или иной Стихии. И чем больше эта склонность, тем большим количеством магии они способны обладать и тем легче дается заклинания этой Стихии.

Как только я об этом вспомнила,  сразу потянулась к Свету. Сразу, но очень осторожно. Как будто не была уверена, что магия отзовется. Ниточка тянулась к самой душе, расползаясь кружевом по всему телу, подобно движению крови по венам.  Дремавший кокон Света встрепенулся и я сразу ощутила прилив тепла. Оно пронеслось по телу мягкими волнами, ослабляя боль и смывая жесткий налет страха. Совсем чуть-чуть, буквально по поверхности, но этого оказалось достаточно, чтобы привести меня в чувства.

Плохо. Очень плохо.

Это не кошмар. Это хуже.

Обычно Свет постоянно циркулирует по телу носителя, распределенный на поддержание долгоиграющих заклинаний. У практикующих магов он находится в пассивном состоянии, ожидая момента откликнуться на волевой импульс носителя. Люди, использующие магию для чего-то большего, чем зажечь осветитель или активировать чарму, вынуждены контролировать свой запас магии и не забывать его пополнять. В противном случае, меньшее, что их ждет - это переутомление и головные боли. Восстановить резерв можно простым отдыхом, медитаций или дополнительным источником магии.  Детям, что не достигли полового созревания, подобные проблемы не грозили. Их магия спала, ожидая своего момента.

Как и я.

Что?

Моя магия отозвалась странно. Она двигалась плавно, но неуверенно. Легко, но с опаской. Она несла в себе анестезирующий эффект, снимая слабую боль и утешая ту, что была слишком сильна. Подобно тому, когда человек впервые с ней сталкивается или после долгого отсутствия связи. А значит, или ею впервые пользуются в этом теле или она долго спала из-за какой-нибудь глупой магической болезни.

Я опустила голову и посмотрела на свою грудь. Освещение так себе, но выяснить, что рубеж взросления пройден, смогла.  Года два или три, как магия должна была пробудиться и расправив сеть светящихся нитей, в полной мере обосноваться в теле. Выходит, давно не пользовалась магией. Например, никогда.

Блеск!

Я умею пользоваться магией.

Я чувствую ее в себе.

Я использовала заклинания раньше.

Я...

Проклятье! Я снова пробудилась!

Осознание нахлынуло так резко, что если бы я сейчас не сидела скорчившись на полу повозки, то обязательно упала. Вместо этого я неловко выгнулась и снова получила разряд болючего заклинания, обосновавшегося на стягивающих путах.

Прикусила губу. Мысленно выругалась. Озлобилась. Потянула за веревку и случайно дернула одного из соседей. Веревка, по мимо того, что не давала рукам пошевелиться, связывала меня с двумя людьми. С теми, кто сидел слева и справа. И так дальше по цепочке. Этакая дружная компания любителей посидеть ночью в повозке. Новой тайное сообщество "Полуночные Вязальщики".

Может такое быть? Может. Или меня похитили в рабство и везут куда-нибудь на продажу. Если в императорские наложницы, то переживу. Если на рудник колоть камни, то простите я пропущу эту поездку.  Что? Рассматривать надо все варианты. Видит Свет, я пробуждалась и в более странных, неоднозначных ситуациях.