Молодой Диккенс, ставший после выхода в свет "Записок Пиквикского клуба" знаменитым писателем, не забыл о тех страданиях простых людей, которые и сам испытал еще в детстве. Не забывал он о них и в последующие годы, когда приобрел полную материальную обеспеченность. "Сердце поэта и в то время, когда он был почетным гостем министров и находился в тесной дружбе со всеми знаменитостями Англии, оставалось всегда с бедными и несчастными, из среды которых он с поразительной духовной и жизненной энергией выбился на дорогу ослепительной славы", - отметил Ф. Меринг. Полный сочувствия к народу и возмущения против тех, кто эксплуатировал детей и превращал взрослых людей в бесправных рабов, Диккенс не мог остаться равнодушным к тому, что происходило на его глазах. Закон о бедных и учреждение работных домов, этих ненавистных трудящимся "бастилий для бедных", толкнули его на создание первых социальных романов. Впоследствии всякая несправедливость и жестокость, в какой бы форме они ни проявлялись, немедленно вызывали в нем решимость своим творчеством содействовать их устранению, высказать против них самый горячий протест.
Писатель, только что закончивший эпопею, повествующую о приключениях забавных чудаков, обращается к социальному роману.
Хотя веселый смех Диккенса-юмориста отнюдь не замолк в произведениях, написанных непосредственно после "Пиквикa", однако смех этот начал приобретать обличительные интонации. Критические мотивы все больше и глубже пропинают в ткань новых романов, задуманных и написанных после завершения "Записок". Социальная тема выдвигается в них на первый план. Диккенс пишет роман о работных домах и трущобах Лондона - "Приключения Оливера Твиста" (1837-1838) - роман о чудовищных школах для бедных - "Жизнь и приключения Николаса Никльби" (1838-1839), в котором мимоходом набрасывает блестящий по силе типизации образ парламентария Грегсбюри.
Изображение современной жизни развертывается как в "Оливере Твисте", так и в "Николасе Никльби" вокруг истории одного героя. В первом романе это маленький Твист, родившийся в работном доме и прошедший затем ряд тяжелых житейских испытаний; во втором - Николас, расправившийся с извергом Сквирсом, издевавшимся над вверенными ему для воспитания детьми бедняков, Николас, прокладывающий себе нелегкий путь к благосостоянию в мире лжи и корысти, который его окружает.
Сила первых социальных романов Диккенса отнюдь не в их сюжетах, обнаруживающих черты мелодраматизма и сентиментальности и в известной мере традиционных. Еще Белинский заметил по этому поводу: "Большая часть романов Диккенса основана на семейной тайне: брошенное на произвол судьбы дитя богатой и знатной фамилии преследуется родственниками, желающими незаконно воспользоваться его наследством. Завязка старая и избитая в английских романах".
Но как бы традиционна ни была завязка фабулы этих первых романов Диккенса и как бы мало она ни определяла значение и ценность их взятых в целом, нельзя пройти мимо того, с какой теплотой нарисованы некоторые образы, вокруг которых строится сюжет.
Диккенс нашел исключительно теплые интонации, говоря о судьбе несчастного ребенка, родившегося в работном доме и с первых лет жизни разделившего суровую участь миллионов обездоленных, о несчастных жертвах "воспитательной" системы Сквирса.
Дети всегда глубоко волновали Диккенса как художника. В ряде романов, написанных им в последующие годы, писатель создал трогательные портреты детей, чаще всего терпящих всяческие лишения и преодолевающих непосильные для них моральные испытания.
Незабываемы образы забитого и отупевшего от побоев Смайка в "Николасе Никльби", маленькой Нелли в "Лавке древностей", Дэвида Копперфилда в одноименном романе. До глубины души потрясает читателя трагический образ Флоренс, ребенка, отвергнутого родным отцом (в "Домби и Сыне"), маленького оборвыша Джо, покрытого "доморощенными паразитами и доморощенной грязью". Эти портреты - лишь немногие из тех многочисленных детских образов, которые были созданы писателем на протяжении его творческого пути. Диккенс надеялся потрясти сердца, вызвать у читателя сочувствие и сострадание, заставить его задуматься над участью тысяч других таких же детей в стране и этим добиться улучшения их доли. Но, конечно, содержание первых романов не исчерпывалось этой темой.
К концу 30-х годов, то есть тогда, когда завершалась публикация "Николаса Никльби", Диккенс уже вполне сложился как художник. Особенности его творческого метода выявились совершенно отчетливо, и хотя в последующие годы, в процессе идейной эволюции писателя, метод его претерпевал значительные изменения, основы его сохранялись.
Художественный метод молодого Диккенса - в основе своей безусловно реалистический - сложен и противоречив; он отражал те противоречия в сознании писателя, которые выявились с первых лет его литературной деятельности и не были преодолены до конца ни на одном из последующих этапов развития художника.
Ключом к пониманию принципиальных основ метода (в частности, метода его в ранние годы творчества) и мировоззрения Диккенса, которое их определило, служит предисловие, написанное самим автором к первому книжному изданию "Оливера Твиста" "Романы Диккенса, как и всех его современников в Англии, первоначально публиковались небольшими ежемесячными выпусками и лишь после этого выходила "отдельной книгой.". Диккенс здесь заявляет о своей творческой платформе и прямо говорит о своем намерении не только правдиво изображать жизнь, но и обличать пороки современной общественной жизни.
Еще в предисловии к первому изданию "Очерков" (1836) Диккенс писал: "Задачей автора было дать картину быта и нравов такой, какая она есть в действительности". Обобщение жизненных явлений и создание типических образов такова программа, намеченная Диккенсом уже в конце 30-х годов. Но наряду с задачей показать "суровую правду жизни" в этом программном предисловии ставилась и другая - чисто дидактическая - задача, которая объективно приходила в столкновение с реалистическим замыслом художника.