Джина закусила губу.

– Это ставит меня в двусмысленное положение.

– Просто прими его последнюю волю. – Элинор слабо улыбнулась. – Неужели деньги для тебя воплощение зла?

– Нет, – пришлось признать Джине. – Я просто не…

– Не хотела, чтобы кто-то из нас видел в тебе хищницу, – закончила за нее Элинор, как будто прочитав ее мысли. – Оливер убедился, что в тебе поистине течет кровь Харлоу, поверь мне. Тот факт, что тебе ничего от него не нужно, только доказывает, что он в тебе не ошибся. Сначала у Росса были сомнения на твой счет, но ты и его убедила в своей искренности.

– Но только не Роксану.

– Боюсь, что Роксана видит в тебе угрозу собственному благосостоянию, – вздохнула Элинор. – Но это не должно тебя беспокоить. Без сомнения, Росс возьмет на себя ответственность за дела компании. Оливер всегда этого хотел. Единственное, на чем он настоял, – это чтобы империя не меняла названия, поэтому он дал моим детям свою фамилию. Я не могла родить ему наследника, – ответила Элинор на немой вопрос Джины. – Оливер знал это, когда женился на мне. Он плохо обошелся с тобой и Дженни – никто не станет этого отрицать, – но во многом он был замечательным человеком.

– Я уверена в этом, – ответила Джина мягко. – Он действительно очень сильно любил вас.

На глазах женщины мгновенно появились слезы.

– Я тоже его очень любила. Именно поэтому больше всего на свете я хочу, чтобы его желания исполнились.

Джина поняла, что у нее не остается выбора.

– Хорошо, – произнесла она, вздыхая. – Во сколько огласят завещание?

– В два.

– Тогда я не вижу причин откладывать свой отъезд. Я успею на самолет.

– Я была бы тебе очень признательна, если бы ты смогла остаться еще ненадолго, – попросила Элинор. – Ты единственная, с кем я могу выговориться.

Снова двусмысленное положение, печально подумала Джина. Если она будет настаивать на отъезде, то подведет Элинор, а если останется, Росс решит, что она усмотрела в событиях прошлой ночи нечто большее, чем просто секс. Ее имя в завещании и без того делало достаточно странными все ее уверения.

– Хорошо, – ответила Джина, не оставляя себе времени на раздумья. – Я только позвоню своей компаньонке.

Она оставила Элинор у бассейна и вернулась в дом. Ближайший телефон был в гостиной. Джине сразу удалось дозвониться до Барбары.

– Тебя нет уже больше недели, – сказала та. – Насколько ты еще планируешь задержаться?

– На два-три дня, – пробормотала Джина. – Уверена, ты отлично справишься без меня. В любом случае я сообщу, как только узнаю точную дату отъезда.

Положив трубку, девушка повернулась и увидела Роксану, которая стояла в нескольких метрах от нее. Судя по тому, как она была одета, сестра Росса только что вернулась из ночного похода по увеселительным заведениям.

– Хорошо провела время? – спросила Джина прежде, чем та открыла рот.

– Очень, если тебя это так интересует. – Роксана готова была разорвать ее на куски. – Если ты наивно полагаешь, что останешься здесь… ты ошибаешься!

– Это действительно так тебя заботит? – холодно парировала Джина. – У меня такое впечатление, что это дом твоей матери.

Не в первый раз девушка пожелала, чтобы ничего этого не происходило, чтобы ее дед оставил все как есть. Ведь это его проснувшаяся совесть перевернула жизнь Джины с ног на голову.

Утро подошло к концу. Ни брат, ни сестра не явились на ланч.

– Росс уехал в офис, – сообщила Элинор. – Роксана, видимо, еще спит после бурной ночи. – Женщина вздохнула и покачала головой. – Я на самом деле не знаю, что с ней станет, если она будет вести такой образ жизни. Она моя дочь и, конечно, я люблю ее, но бывают такие моменты, когда она меня очень беспокоит.

Женщина не произнесла больше ни слова, всем своим видом показывая, что и так сказала лишнее. Джине очень хотелось ободрить ее, но, если бы она сказала что-то хорошее о Роксане, это была бы ложь, и ничего более. Роксана – избалованная стерва, других слов для нее у Джины не нашлось.

Росс появился через несколько минут после нотариуса, который должен был огласить завещание, и, извинившись за опоздание, присоединился к остальным собравшимся в библиотеке. Джина упорно старалась смотреть вперед, когда он занимал место неподалеку от нее, но его пристальный взгляд смущал ее.

Сначала нотариус огласил список имен, вошедших в завещание, включая прислугу. Затем обслуживающий персонал попросили покинуть помещение на время, пока будет зачитана основная часть завещания. Слушая казавшийся бесконечным список пожертвований и благотворительных взносов, Джина смогла сделать вывод, что названные суммы были незначительной потерей для семьи Харлоу.

Когда, наконец, подошли к списку членов семьи, Джина услышала недовольный голос Роксаны:

– Ну, наконец-то!

– Моей приемной дочери Роксане, – прочитал нотариус, – я завещаю сумму в миллион долларов на содержание. Моей любимой жене, Элинор, я завещаю…

– Несчастный миллион! – Роксана вскочила, сверкая глазами. – Он не мог так со мной поступить!

– Заткнись и сядь на место! – рявкнул Росс. – Ты должна быть благодарна, что он вообще не вычеркнул тебя. Еще одно слово, и ты вылетишь отсюда вон, – предупредил ее брат, когда она уже собиралась разразиться очередной гневной тирадой.

– Моей любимой жене, Элинор, – повторил нотариус, когда Роксана уселась на место, – я оставляю все свои сбережения и вещи.

Он остановился, как будто собирался с силами, не отрывая глаз от открытой перед ним страницы.

– Принадлежащую мне компанию я завещаю в равных долях моему приемному сыну Россу Харлоу и моей внучке Вирджинии Сэкстон, при условии, что они сочетаются браком. Если это условие не будет выполнено, завещаю распродать компанию по частям с молотка.

Казалось, что эта тишина продлится вечно.

Джина чувствовала себя так, будто ее ударили кирпичом по голове.

Первой способность говорить обрела Роксана.

– Такого я не потерплю, – взвизгнула она! – Я получила какой-то паршивый миллион, а эта – половину компании! Росс, как ты можешь терпеть это!

– А что ты хочешь, чтобы я сделал? – спросил он подозрительно спокойно.

– Мы можем оспорить завещание. Он был не в своем уме!

– Не смей так говорить! – закричала Элинор. – Оливер знал, что делает. По венам Джины течет кровь Харлоу. У нее есть права на наследство!

Джина с трудом нашла в себе силы говорить, при этом она старалась смотреть Россу в глаза.

– Я не знала, что так случится. Я вообще не знала, что мое имя внесено в завещание, пока твоя мать не сообщила мне об этом сегодня утром.

– Я тоже знала только то, что мне сказал Оливер, – вставила Элинор. – А он не упоминал никаких подробностей. Но это не значит, что мне эти требования кажутся беспричинными, – добавила она поспешно.

Роксана с сомнением посмотрела на мать.

– Ты что, тоже спятила?

– Не говори с матерью в таком тоне! – рявкнул Росс. – Очевидно, Оливер хотел, чтобы его внучка была обеспечена. Конечно, я не ожидал, что он зайдет так далеко, но уверен, что мы сможем все как-нибудь уладить.

– Как, например? – ошеломленно думала Джина. Как ее дедушка мог так поступить с Россом? Как он мог так поступить с ней, раз уж на то пошло?

Росс посмотрел ей в глаза.

– Думаю, нам нужно поговорить. Не здесь. Наедине.

Джина хотела сказать, что нет никакого смысла обсуждать то, чего не может быть, но что-то удержало ее от такого поступка. Она машинально поднялась со своего места и последовала за Россом в другую комнату. В ушах Джины все еще звенел полный презрения голос Роксаны.

Росс привел ее в кабинет и предложил присесть. Сам он остался стоять, облокотившись на угол стола. Глядя на него в этот момент, Джина могла с трудом поверить в то, что между ними что-то было прошлой ночью.

– Я не… – начала она, но запнулась, когда Росс покачал головой.