— Она выкрикнула её на площади Дали, — тихо произнесла Лиандра, её глаза всё ещё завороженно покоились на грифоне.

— Вы понимаете её? — поражённо спросила Файлид.

Лиандра кивнула.

— Не знаю почему, но когда я услышала её крики, я поняла их значение.

Я тоже считал грифона потрясающим, но хотелось узнать кое-что ещё.

— Почему вы вооружились принцесса? Почему здесь, где вы должны быть в большей безопасности, чем где-либо ещё, однако не на площади, когда ваша жизнь была в опасности?

— Здесь, за стенами дворца, я могу позволить себе носить доспехи, — сказала с улыбкой Файлид. — Образ, который составили обо мне люди, не вяжется с доспехами.

— Но они очень даже подходят эмире или калифе. Все будут знать, что ваша жизнь в опасности. Возможно, с вашей стороны было смело столкнуться лицом к лицу с опасностью не вооружившись, но это также глупо. Почему бы вам не защитить свою жизнь?

Я оглянулся и посмотрел на остальных.

Зигланда как раз снимала свои кожаные доспехи, Армин помогал ей, но его взгляд был прикован к нам или лучше сказать к Файлид. Ещё более примечательным был тот факт, что Файлид тоже украдкой поглядывала на Армина.

— В трудные времена часто бывает так, что правитель должен уметь руководить и командовать. Возможно, это просто необходимость, и он вынужден так выглядеть. Глядя на вас в этих доспехах, спокойно можно поверить в то, что вы сможете объединить позади себя сотню знамён.

— Вы действительно думаете, что всё так просто?

Она выглядела задумчивой.

— Вести за собой людей? Один ведёт, другие следуют за тем, кто взял на себе руководство. Это просто, — я пожал плечами. — Искусство в том, чтобы вести успешно.

— А вы могли бы вести за собой? — спросила она.

Я увидел, что Лиандра тоже внимательно за мной наблюдает. Я перевёл взгляд с неё на Файлид и покачал головой.

— Я никогда не был хорошим лидером. Мои люди умерли.

Обе женщины обменялись взглядами, которые я не смог объяснить, а затем внезапно улыбнулись. Женщины это умеют: один взгляд, и они знают, что стали подругами. Марина и Файлид казались такими похожими, интересно, почему Марине, как мне показалось, не понравилась Лиандра.

— Что ж, я вооружилась не по этой причине. Хотя понимаю смысл ваших слов. Это скорее результат того, что произошло ранее.

— Покушение на вашу сестру? — спросила Лиандра

— Нет, — Файлид медленно покачала головой. — Покушение на меня, — она посмотрела на меня. — Вы измените своё мнение по поводу пророчества, если я скажу, что ваш совет спас мне жизнь?

— Я не давала вам советов, — осторожно ответил я. — По крайней мере, я следил за тем, чтобы не давать их вам.

— Что ж, я приняла Каменное Облако, — заметила она. — Именно она спасла мне жизнь этим утром. Она подняла тревогу, когда двое мужчин пытались меня убить. Она убила одного, а другого обратила в бегство. Позже он проглотил свой язык, чтобы избежать допроса. Мы ещё не знаем, как они смогли попасть на территорию дворца и подобраться ко мне, — Файлид посмотрела на меня. — Меня слегка ранили, поэтому отец настоял на доспехах. Без Каменного Облака я бы, наверняка, была мертва. Мой отец это знает, но он всё ещё боится Каменное Облако, и я думаю, что именно она настоящая причина этих доспехов, — она улыбнулась. — Видите, Хавальд, что случилось, когда я последовала вашему совету один раз?

— Я ещё не давал вам никакого совета.

Она весело рассмеялась и снова посмотрела на Лиандру.

— Не хочу задерживать вас дольше. Только ещё одно: вы и ваши друзья всегда, когда захотите, желанные гости во дворце. Дайте знать у ворот. Я только настаиваю на том, чтобы один из вас двоих всегда присутствовал.

— Я доверяю каждому из моих спутников.

— Да, — сказала она, мягко улыбаясь. — А я доверяю вам, — она посмотрела на Лиандру и грифона, затем на Яноша, Зиглиду и Армина. — Освободите этот вечер. Я ожидаю, что мой отец захочет всех вас увидеть. Осталось не так много возможностей для неформальной встречи, потому что скоро ожидаются первые гости на мой День рождения. Я полагаю, что он воспользуется сегодняшним вечером, чтобы поблагодарить вас.

Я хотел что-то сказать, но она подняла руку.

— Хавальд Бей, мой отец вполне способе понять, нужна благодарность или нет.

Лиандра рассмеялась.

— Почему ты рассмеялась? — спросил я позже Лиандру.

Файлид уже ушла, но прежде дала нам разрешение навещать Каменное Облако, когда мы захотим. Она ещё поинтересовалась самочувствием Яноша, очевидно незаметно проигнорировала Армина, а затем попрощалась.

— Когда я смеялась? — спросила Лиандра.

Грифон ещё спал, Лиандра сидела со мной на скамейке недалеко от вольера, и, казалось, была довольна просто смотреть на животное.

— Когда Файлид прервала меня и сказала, что её отец сам может решить, кого хочет отблагодарить.

Она посмотрела на меня.

— Потому что ты собирался сказать, что благодарностей не нужно.

Она улыбнулась своим мыслям.

— Тебе всё ещё весело.

— Да. Я знаю, что ты вращался в королевском замке, как сир Родерик. Мне просто было интересно, что в то время о тебе думали.

Я потянулся. Тёплое солнце, отдых здесь, на территории дворца — всё это сделало меня вялым и ленивым.

— Я не знаю. С большинством людей там у меня не было ничего общего.

Она кивнула.

— Я именно так и подумала. Здесь не иначе, чем у нас. Большинство людей при дворе отдали бы свой правый глаз, только чтобы их правитель почувствовал себя обязанным им. И ты не только приуменьшаешь, ты на самом деле так думаешь.

— А как мне ещё думать? Или скажем иначе: как я мог оставить Марину у работорговцев? Я не мог поступить иначе.

Она наклонилась и поцеловала меня. Горячо, интимно, страстно. Затем прижалась ко мне, а губы поднесла к уху.

— Вот почему я тебя люблю.

Мы оставались возле Каменного Облака до полудня. Я поговорил с Яношем и Зиглиндой, а также с личным врачом Файлид, наблюдая за Лиандрой, как она разговаривает с Каменным Облаком, когда грифон проснулся. Но мои мысли крутились вокруг последних слов Лиандры. Она никогда не говорила этого раньше.

13. Сделка с камнями и знаниями

Около полудня мы вернулись, как и договаривались, в Дом Сотни Фонтанов. Художник появился и снова ушёл: один из деликатных молодых людей нашёл его для нас.

Рисунки, которые он нарисовал, покрывали большую часть стены комнаты отдыха.

— Они из ваших воспоминаний? — спросил я Зокору.

Рисунок, который я прямо сейчас разглядывал, показывал старика. Он стоял на входе в палатку, натянув на голову капюшон. Его лицо находилось в тени, но всё же был ясно виден отмеченный морщинами лик с орлиным носом, кустистыми бровями, глубоко посаженными глазами и высокими скулами. Борода была аккуратно подстрижена. Правое ухо капюшон не скрывал, в нём висела серьга — змея, кусающая себя за хвост. В его открытом вороте была видна грубая кольчуга, а выражение лица казалось расчётливым.

— Да, — сказала Зокора. — Художник был хорошим, он понимал с первого слова, что я хотела ему сказать, и мне не пришлось повторять много раз. Этот был главным в отряде, который, скорее всего, напал на группу, путешествующую вместе с Мариной.

— Скорее всего? — я удивлённо посмотрел на Зокору. — Я думал, что мы в этом уверены. Мы нашли разрушенный лагерь, когда шли по их следам.

— Да. Но полной уверенности нет, — она указала на другой рисунок, на нём была изображена молодая женщина. Перспектива, показывающая её, была со спины и немного с угла, но я думал, что узнал её. — Это Марина? — спросила Зокора.

Я изучил рисунок и кивнул.

— Я тоже так думаю. Но я толком её не разглядела. Не видела с лучшей перспективы. Это может быть она, а может и нет.

— Почему вы уделяете этому так много внимания?

Она склонила голову и посмотрела на меня.

— Я научилась тому, что важно разделять между тем, что знаешь и между тем, что подозреваешь. Мы не видели нападения, поэтому мы подозреваем.

— Но вы видели следы. Как ещё их можно было бы объяснить?

— На поверхности земли я не особо хороший следопыт, — ответила она.

— Зато я, — сказал Варош. — Это были они. Я готов поклясться Бороном, что это были они.

— Этого мне достаточно, — сказал я и снова принялся изучать рисунок, задаваясь вопросом, видел ли я уже где-то этого мужчину.

— Вот этого будет легко найти, — заметил Варош.

Он стоял перед рисунком мужчины, подбородок которого был когда-то повреждён ударом меча. Казалось, будто за подбородок его укусила хищная кошка. Я был с ним согласен, этот шрам было не просто спутать.

— Сегодня вечером нас пригласили во дворец. Мы отдадим рисунки эмиру, у него намного больше возможностей найти людей, чем у нас. Может, и сама Марина знает больше.

— Когда мы возвращались обратно в Газалабад, я расспросил её, — сказал Варош. — Она помнила нападение, но не путешествие к лагерю работорговцев.

— Если она узнает в одном из них злоумышленника, тогда мы обретём уверенность, — сказал я.

— Давайте посмотрим на дом, — предложила Зокора. — По дороге туда я хочу продать свои камни.

— Какие камни… ах, да.

Когда я впервые встретил тёмную эльфийку, она направлялась в Колден, чтобы продать необработанные алмазы, но ей тоже пришлось искать защиту от метели на постоялом дворе «Молот». С тех пор произошло так много всего, что я совсем об этом забыл.

Казалось, интерес Армина пробудился. С тех пор, как мы вошли во дворец, он выглядел подавленным. Но теперь он напомнил мне охотничью собаку, взявшую след.

— Эссэра, Тёмный Ночной Цветок… вы разрешите мне бросить взгляд на камни? — осторожно спросил он.

Зокора приподняла вверх бровь, несколько мгновений разглядывая циркача, затем бросила ему мешочек.

Армин открыл мешочек и опустошил его в свою ладонь. Его глаза расширились. Один камень он сунул в рот, снова выплюнул и поднёс к свету солнца, лучи которого проникали через открытую крышу внутреннего двора. Он медленно положил его в мешочек, а остальные камни тоже осторожно высыпал обратно.