― Кари? Что с тобой?― голос Хейи вывел из прострации.

― А... всё в порядке, я просто... хотела Гаю новую скороговорку предложить.

― Да-а-а?! Очень интересно!― и Гай задорно улыбнулся.

― Не переводится одно слово, и я хотела нарисовать, чтобы показать, что это такое, вернее кто.

― А ты умеешь рисовать?

― Немного... Я пойду, спасибо,― и опрометью выскочила из кибитки.

Прибежав к себе, я зажгла фонарь и сидя на сундуке, начала рассматривать это подобие карандаша. И это, действительно, был карандаш, только вместо деревянной оболочки, толстый заточенный грифель был плотно обмотан тонкой кожей, вероятно, чтобы не пачкать руки. Стилос! Стилос! Вот это открытие! Недаром часто казалось, что многие слова какие-то странные... Некоторые части слов местного языка очень напоминали мои родные, знакомые с детства. Но я постоянно отбрасывала эти мысли, так как не могла принять, что здесь, в этом мире, язык хоть чем-то может напоминать языки Земли.

«Значит, "стилос"...― я продолжала вертеть палочку.― Мозг, Мозговой, ты слышишь? Возможность вернуться есть, должна быть! Окатан и Земля каким-то образом связаны и я уверена, что не первая гостья с Земли, до меня были и другие... Ты слышишь?! Э-э-эй?!»

― Да слышу я, слышу. Что так кричишь?

― Слова языков! Они похожи! А стилос, вообще, чисто земное понятие!

― Почему ты думаешь, что земное? Может, окатанское?

― Да?.. А, собственно, какая разница? Вдруг можно ходить туда-сюда? Ты представляешь?! Только бы узнать как!

― Ну пока это неизвестно. А то, что проход существует, мы и так знали.

― Как я раньше не уловила такие совпадения! Это же потрясающе! А ты куда смотрел? Почему не подсказал?

― А что бы это дало?

― Как что?!

Дёрнулось полотнище и Гай, склонив голову, зашёл в кибитку:

― Кари? Не терпится услышать скороговорку и увидеть твой рисунок.

― Да... пять минут... я сейчас.

И быстренько изобразила пузатенького чертёнка с рожками и длинным хвостом. А «пятачок», вместо носа, вообще, получился очень милым. Показав картинку, я продекламировала перевод считалки в вольном стиле. Гай был в восторге, особенно от рисунка. Я долго объясняла, что это за зверь такой, что он ненастоящий, а герой сказок, который живёт под землёй и жарит плохих людей на костре. Но в целом существо не такое уж и кровожадное, просто хитрое и вредное. Под портретом подземного жителя, Гай записал мою скороговорку. Так как читать и писать на местном языке я почти не умела, то внимательно наблюдала, как он выводил палочки, петельки и кружочки, параллельно спрашивая названия и значение этих знаков. Внешне, письменность походила на какую-то арабскую вязь.

― Я ещё простенькую мелодию придумаю, и будет прекрасно!

― И музыку тоже запишешь?― спросила я.

Мужчина удивлённо уставился:

― Как музыку можно записать? Это же не слова...

― Очень просто...― такого я не ожидала.― Ты же текст записал и музыку можно...

Несколько минут мы молча таращились друг на друга.

― Не понимаю, как можно это сделать...― прервал он, наконец, паузу.

― Для этого и существуют ноты.

― Ноты?!

― Сейчас покажу.

Хоть сама я от музыки была далека, но моя старшая сестра Катька, окончила музыкальную школу и очень долго мучила соседей воплями аккордеона. Так что, что такое «сольфеджио» и тому подобное, я прекрасно знала. Всё моё детство моя сестра играла со мной в музыкальную школу, где я, естественно, была ученицей, а она учителем. Вот уж не думала, что наши детские музыкальные игры могут когда-нибудь пригодиться.

Сколько мы сидели над нотной азбукой, не знаю. Пару часов, точно. И Хейя и Айра несколько раз приходили проверить, что мы тут делаем. Сначала Гай никак не мог понять ни что такое нотный стан, ни четвертные или восьмые, ни зачем нужен скрипичный или басовый ключ. Но когда Айра принесла гитару, дело сдвинулось с мёртвой точки. Однако нам пришлось прерваться, нужно было Ская сменить, который и так уже дежурил несколько лишних часов.

Гай был в шоке. Когда он уходил, то глаза его лихорадочно блестели, а руки слегка подрагивали:

― Кари! Ты не представляешь, что сделала для меня!

― Мы, вообще-то, только начали…― я улыбалась.

― Это... это... Я не знаю, как сказать... Я столько думал, столько бился, чтобы придумать, как можно записывать музыку, но толку было мало... А здесь... всё так просто и так гармонично, что... У меня нет слов... Какой из богов это придумал?! Кого благодарить за такое чудо?!

― Такую систему записи придумали люди очень давно и боги тут ни при чём. На моей родине это нормально. Нотной грамоте учат всех, кто хочет играть на музыкальных инструментах или петь в специальных школах.

― В школах?!

Наверно я сболтнула лишнее, так как, похоже, Гай впал в состояние близкое к обмороку. И как караван-то будет охранять в таком состоянии? Хейя всунулась в окошко:

― Гай, сколько же можно? Твой сын уже спит верхом, а ты никак его не сменишь, пожалей ребёнка!

― Всё, иду... Завтра продолжим?!― его глаза светились детским восторгом.

― Конечно!

Уже глубокой ночью, когда я наконец-то улеглась, посетила прекрасная идея:

― Мозговой, тук-тук... Слышишь меня? Просьба к тебе есть.

Сонный голос отозвался откуда-то из области шеи:

― Ну что ещё?

Неужели он действительно спал, а я его разбудила?

― Надо, чтобы к утру ты нашёл в моей памяти всё по теории музыки, сделаешь?

― Может ещё и симфонию для скрипки с оркестром в четырёх частях написать?

― Ну, это уже лишнее, не стоит так напрягаться.

― Сделаю.

― Спасибо... И спокойной ночи...

― Ещё издевается...― донеслось совсем тихо.

Следующие несколько дней я ехала в кибитке с Гаем и правила лошадьми, а Хейя с Натри перебрались в мою. Мозг постарался на славу! Я выдавала информацию как скоростной принтер. Гай еле успевал записывать. Все эти гаммы, тональности, октавы, интервалы приводили моего ученика в состояние благоговейного трепета.

Как только до него дошла суть и общие принципы, дело пошло быстро. Мелодия к «четырём чертенятам» была придумана и записана уже в конце второго дня наших занятий. За спиной я периодически слышала перешёптывания и смешки членов каравана, но вполне дружелюбные, так что остаток пути до Маргоса прошёл более чем плодотворно и как-то незаметно.

Город мне понравился. А особенно, широкий каменный мост, пересекающий реку. Людей было очень много. Телеги, кибитки, здоровенные тачки, всадники ― все двигались к городским воротам, по разделённому на две продольные части, высокому мосту. Пейзаж вокруг очень напоминал средиземноморье, Грецию или Италию, будто фото c рекламных проспектов.

Маргос раскинулся среди высоких холмов на берегу голубой реки. Мы въехали в город через арочные ворота с двумя круглыми башнями по бокам. Такие города я видела в исторических фильмах и сказках, но больше он всё же походил на сказочный, чем на средневековый. Может, из-за солнц, свет которых ложился на розово-красные крыши и бело-жёлтые стены крепости. А может, из-за аккуратных улиц с небольшими домиками на склонах зелёных холмов. Красота!

Я крутила головой во все стороны. Это же первый крупный город, в который я попала на Окатане! Остановились мы на большом постоялом дворе, недалеко от центральной площади. Олмана и Гая там знали и ждали, так как специально держали свободные комнаты именно для нашего каравана. Разместились мы быстро. Нам с Айрой досталась маленькая уютная комнатушка с мягкой кроватью и окном на улицу. Мне не терпелось рвануть в город, побродить, поглазеть по сторонам. А особенно хотелось сходить на большой рынок, мимо которого мы проезжали.

Слух о том, что прибыл Гай Голос, так его здесь называли, разнёсся моментально. Когда мы с Айрой сбежали вниз, в зал большой таверны, то там уже стояли люди, которые выспрашивали у хозяйки, когда прибыл Гай и будет ли он петь и где, на площади или в шатре на рынке. Хозяйка, стройная высокая женщина в красивом, пышном платье, отвечала с такой важностью, ни дать ни взять, личный импресарио. Она объясняла, что Гай приехал, но пока ничего не известно, объявление о месте и времени концерта будет вывешено на воротах завтра утром.