- Что-то не в порядке с лебедкой, - предположил Павел.

- По твоей части... - буркнул Виктор. - Пошли!

Скоро они забыли о происшествии - они наткнулись на след посадки межпланетного корабля. Кто-то побывал на Луне раньше их. Об этом свидетельствовал выжженный в грунте круг. В центре его углубления, выщербленные плазмой при посадке и при старте, - обычная картина посадки тяжелого корабля.

- Это да-а... - тянул Виктор. Пораженные, космонавты стояли у края ракетодрома.

- Кажется, экспедиция была здесь вчера. Радиоактивность повышена!

- Кто же здесь был?

- Инопланетный корабль!

- Прилети "Орбели" чуточку раньше...

Космонавты поспешили к ракете передать известие на корабль. Вот поднимется суматоха!

В подъемнике Виктор сказал:

- У меня остановились часы.

- У меня тоже, - ответил Павел. - Наверно, стали при падении клети.

Но и в ракете часы стояли - на пульте, в каютах, за исключением атомных, показывавших земное время. Была и другая странность: на шкалах приборов лежал серый налет.

- Посмотри, - обратил внимание Виктор. - Пыль...

Но все это пустяки по сравнению с тем, что произошло позже: "Орбели" на вызов не отвечал.

Тщетно бился у аппарата Виктор:

- Зоя! Дмитрий Никитич!..

Приемник молчал.

В чем дело? Космонавты вслушивались в гудение аппарата. Ни слова!

Зловещая дымная Гея висела в обзорных экранах.

- Дмитрий Никитич!.. - взывал Виктор.

- Стартуем!.. - предложил Павел.

Они стартовали немедленно. Залива, полоски зелени, близ которой опустился "Орбели", не было и в помине. Расколов хребты и вырвавшись к морю, на месте приземления корабля сплошным потоком двигалась лава.

- ...Ну что ж, Виктор Михайлович, - говорит Павел, - пять лет с глазу на глаз - не осточертеем друг другу? Как у тебя с графиком психологической совместимости?

График у Виктора был хороший. У Павла тоже хороший. Виктор знал неплохо товарища: Павел был энергичен, даже напорист. Добрый юмор, иногда переходивший в иронию, в общем, для Виктора был приемлем. Виктора не пугали пять лет в ракете. А вот Павла они тревожили: ему надо было искать выход для своей энергии и, пожалуй, объект для юмора, нужно было какое-то дело.

- Установим режим, - предложил Виктор. - Физкультминутка, работа, музыка.

- Работа... - с сомнением Павел покачал головой.

- Оранжерею возьмешь? - подсказал Виктор.

- Возьму! - сразу же согласился Павел, смекнув, что с оранжереей можно возиться хоть сотню лет.

- А я начну исследовать лунные минералы. Но это - временно, потом что-нибудь придумаем.

- Придумаем! - Павел отшвырнул карту. - К черту пылевые туманности!

Виктор заметил его энергичный жест, вздохнул с облегчением. То, что Павел согласился работать в оранжерее, было хорошим признаком: там не соскучишься. Виктор с удовольствием взял бы оранжерею сам.

Потянулось размеренное бортовое бесконечное время. Каждое утро подъем и женский веселый голос:

"Внимание, начинаем утреннюю зарядку. Спокойнее, поднимемся на носки вдо-ох!.."

В одиннадцать часов - вторая гимнастика.

Каждый месяц меняли пленку. Дни тянулись однообразно, но мириться было все-таки можно. - Лишь однажды событие потрясло экипаж затерявшейся в космосе "Лодки".

В каюту Виктора без стука ворвался Павел:

- Какой сейчас год, Витя?..

- О чем ты? - не понял Виктор.

- Я спрашиваю, - нетерпеливо перебил Павел, - какой год по земному календарю?

- Две тысячи двести пятнадцатый, - пожал плечами Виктор. - Апрель. На Гее мы были в конце января.

- Ты уверен, что год две тысячи двести пятнадцатый?..

- Чего ты хочешь? - спросил Виктор.

- Витька, без всяких шуток, - часы показывают две тысячи двести девятнадцатый год.

- Не может быть!

- Пойдем посмотрим!

Часы показывали две тысячи двести девятнадцатый год. Это были атомные часы, они могли ошибиться за триста лет на одну секунду. Ошибка в четыре года была немыслимой.

- Когда на Луне остановились часы и когда мы их пускали по атомным, ты смотрел год? - спросил Виктор.

- Нет, не смотрел. Не обратил внимания.

Виктор поглядел на товарища. Оба ничего не могли понять.

- Фокус какой-то... - пробормотал Виктор. - И все с часами! Но куда делись четыре года?..

Друзья стояли у безмолвных часов. Обоим было не по себе. Четыре года канули у них за плечами, растворились бесследно.

Событие обсуждали несколько дней, но так и не пришли ни к какому выводу.

Опять занялись повседневкой. Виктор рассказывал, какие на Луне чудные ильмениты: поставить линию автоматов - титановая проблема на Земле была бы разрешена.

- За морем телушка - полушка... - Павел захлопывал "Садоводство" и уходил в оранжерею: у него дозревали персики.

На седьмом месяце полета во время дежурства - дежурили и теперь: сидели у застывшего пульта и думали о своем - Виктор заметил, как стрелка гравитометра дрогнула и пошла по окружности. На экране локатора появилось светлое пятнышко. Виктор смотрел на него, с первого взгляда чувствуя необычное: пятнышко появилось не в той стороне, где его можно было ожидать. Что-то, обладавшее массой и скоростью, догоняло ракету. В этом тоже было необычайное: "Лодка" шла со скоростью пять шестых абсолютной скорости света. То, что обгоняло "Лодку", имело еще большую скорость.

"Метеорит?.. - подумал Виктор. - Никогда еще метеориты не имели такой скорости. Корабль?.. Но корабль - вообще металл - дает на экране яркий всплеск..."

- Павел!.. - закричал Виктор, слыша, что Павел в камбузе, - дверь в рубку была полуоткрытой.

- А!.. - откликнулся тот, почуяв тревогу в голосе Виктора.

Виктор не отрываясь смотрел на стрелку гравитометра и на экран: за минуту точка заметно переместилась, стрелка гравитометра неудержимо шла по шкале.

- Что ты? - Павел вошел в переднике, с мокрыми по локоть руками, увидел оживший экран, замер на месте. Что-то массивное, быстрое догоняло ракету. - Корабль?.. - спросил Павел.

- Не пойму, Паша! - возбужденный Виктор повернулся к нему. - Такая скорость! И курс... Посмотри, какой курс!

Это, пожалуй, было удивительнее всего. Светлая точка двигалась по диаметру круга - траектория тела совпадала с траекторией "Лодки"!