Б и л л:

Ладно, не знаю... Но, Джим, что, по-твоему, я прихватил с собой?

Д ж и м:

Что бы ты ни прихватил, оно нам не поможет. Даже если это десятифунтовая банкнота.

Б и л л:

Гораздо лучше десятифунтовой банкноты, Джим! Джим, попытайся вспомнить... Помнишь, Джим,как мы вскрывали огромные железные сейфы? Хоть что-то помнишь, Джим?

Д ж и м:

Да, теперь начинаю припоминать. Были закаты. И яркие желтые лампы. К ним приходили, войдя в распахивающуюся дверь.

Б и л л:

Да, да, Джим. Это был "Голубой Медведь" в Уимблдоне.

Д ж и м:

Да, комната была полна желтого света. Пиво было со скрытым внутри светом, бывало, его проливали на стойку, и она тоже сияла. И стояла там девушка со светло-желтыми волосами. Она теперь по другую сторону двери, на ее волосах свет ламп, а рядом ангелы, на губах та памятная улыбка - как тогда, когда ее дразнили - прелестные зубы сияют. Она будет прямо рядом с престолом - Джейн никогда ничего дурного не делала.

Б и л л:

Да, Джим, Джейн никогда ничего дурного не делала.

Д ж и м:

Я не хочу глядеть на ангелов, Билл - если бы я еще разок увидел Джейн, после пусть бы {указывает туда, откуда оносится хохот} он хохотал, сколько захочет, когда к моим глазам подступают слезы. Видишь ли, Билл, здесь не поплачешь.

Б и л л:

Ты увидишь ее еще разок, Джим.

{Джим не обращает внимания на эту реплику: он опускает глаза и возвращается к своему делу.}

Б и л л:

Джим, ты ее увидишь. Ты ведь хочешь попасть на Небеса, правда?

Д ж и м: {не поднимая глаз }

Хочу...!

Б и л л:

Джим. Знаешь, что я прихватил с собой?

{Джим не отвечает, устало занимаясь своим делом}

Б и л л:

Помнишь те железные сейфы, Джим, помнишь, как мы раскалывали их, словно орехи, "Старым Щелкунчиком"?

Д ж и м: {занимаясь своим делом, устало}

Вновь пуста.

Б и л л:

Ну так вот, я захватил с собой Старого Щелкунчика. Он был у меня в руке, и они позволили мне оставить его при себе. Думали, будет хорошей уликой против меня.

Д ж и м:

Здесь нет ничего хорошего.

Б и л л:

Я зайду на Небеса, Джим. И ты пойдешь со мной - ведь ты научил меня нашему делу. Я не смогу быть там счастлив, как все ангелы, если буду знать, что кто-то торчит снаружи. Я не таков.

{Джим продолжает заниматься своим делом.}

Б и л л:

Джим, Джим. Ты увидишь там Джейн.

Д ж и м:

Ты не сможешь пройти через эти ворота, Билл. Не сможешь...

Б и л л:

Они всего лишь золотые, Джим. Золото мягко, как свинец. Старый Щелкунчик справился бы и со стальными...

Д ж и м:

Не сможешь, Билл.

{Билл кладет у ворот камень, встает на него, чтобы добраться до замка, и начинает над тем работать (для работы хорошо было бы использовать взбивалку яичного крема). Джим устало продолжает заниматься своим делом. Билл работает, и на пол начинают падать небольшие кусочки и золотые винты.}

Б и л л:

Джим! Старому Щелкунчику эта работа - раз плюнуть; не сложнее, чем резать сыр...

Д ж и м:

Они не дадут тебе этого сделать, Билл.

Б и л л:

Они не знают, что у меня есть. Режу, как сыр, Джим.

Д ж и м:

Представь, что она в милю толщиной. В миллион миль. В сто миллионов миль.

Б и л л:

Быть того не может, Джим. Эти ворота должны открываться наружу. А это невозможно, если они больше, чем четыре дюйма в толщину - и ради Архиепископа не осилят. Они застрянут.

Д ж и м:

Помнишь, мы раз взломали огромный сейф, а в нем был уголь?

Б и л л:

Так это не сейф, Джим, это Небеса. Будут старики-святые с сияющими и мерцающими - как окна зимними ночами - нимбами. {Скрип, скрип, скрип } И ангелы - столько, сколько ласточек на крыше дома за день до их отлета на юг. {Скрип, скрип, скрип } И сады, полные плодов - их края не видит глаз, и реки Тигр и Евфрат, так говорит Библия, и град из злата - для тех, кому нравятся города - полный драгоценных камней; впрочем, мне поднадоели и города, и драгоценные камни. {Скрип, скрип, скрип } Я пойду к полям у рек Тигр и Евфрат - туда, где раскинулись сады. Не удивлюсь, если встречу там свою старую матушку... Ей никогда не нравилось, как я зарабатывал на жизнь {скрип, скрип}, но была она хорошей матерью. Не знаю, нужна ли им хорошая мать, которая будет добра к ангелам, будет улыбаться им, когда они поют, и успокаивать, когда они злятся. Если они запускают туда всех, кто не грешил, она будет там, это точно. {Внезапно} Джим! Они не могли поставить меня ей в вину, правда? Это бесчестно, Джим.

Д ж и м:

Не удивлюсь, если они так и сделали - очень на них похоже. Очень.

Б и л л:

Если на Небесах есть стакан пива, или тарелка требухи с луком, или трубка баку, она даст их мне, когда я к ней приду. Она отлично знала, каков я и что мне нравится. И, где бы она ни была, знала, когда ожидать меня. В разное время залезал я через окно - и всегда она знала, что лезу я. {Скрип, скрип } Конечно, она знает, что я сейчас у двери, Джим {Скрип, скрип } Воссияет свет, и я не узнаю ее, пока не привыкну... Но я узнаю ее и среди миллиона ангелов. Не было подобных ей на Земле - не будет и на Небесах... Джим! Я кончил, Джим! Еще один поворот, и Старый Щелкунчик докончит дело! Поддается! Поддается! Я знаю, как это бывает. Джим! {Наконец, слышится звук выпадающих засовов; ворота приоткрываются - на дюйм, затем их останавливает камень.}

Б и л л:

Джим! Джим! Я открыл их, Джим. Я открыл Врата Небес! Иди сюда, помоги мне...

Д ж и м: {на секунду поднимает взгляд, раскрыв рот. Затем мрачно качает головой и продолжает вытаскивать пробку }

Еще одна пуста.

Б и л л: {смотря вниз, на лежащую под Пустынным Уголком бездну } Звезды. Проклятые сияющие звезды.

{Затем он отодвигает камень, на котором стоял. Ворота медленно раскрываются. Джим вскакивает на ноги, подбегает к Биллу и помогает ему; каждый хватает по створке и отходит назад, прижавшись к ней лицом.}

Б и л л:

Эгей, матушка! Вы там..? Эгей! Вы там? Это Билл, матушка.

{Ворота медленно раскрываются, открывая пустыню ночи - и звезды.}

Б и л л: {шатаясь и глядя в раскрывшееся Ничто, в котором движутся туда-сюда звезды } Звезды. Проклятые сияющие звезды. Нет никаких Небес, Джим.

{Как только это стало ясно, жестокий, неистовый хохот начал звучать вдали. Он усиливается, становится громче и громче.}