Повылазив отовсюду, гнурры сожрали полковра в кабинете и под звуки гнурр-пфейфа двинулись к полковнику Полларду.

Полковник вскочил на стол и стал отмахиваться хлыстом. Кэти Хупер с визгом взлетела на сейф и задрала подол юбки. Лейтенант Хансон остался на месте. Ему бояться было нечего. Он смотрел на сослуживцев и непочтительно хохотал.

Папа Шиммельхорн опустил фагот, крикнул «Зольдатик, не волнуйся» и снова заиграл, на сей раз что-то совершенно немелодичное.

Гнурры застыли на месте. Разом оглянулись. Обглодав напоследок полковничье кресло, они замерцали еще ярче, запищали, бросились к одной из деревянных стенных панелей и исчезли.

Как ни странно, сапоги полковника остались целы. Некоторое время Папа Шиммельхорн удивленно разглядывал их. Затем, пробормотав «Хмм, So1», он оценивающе посмотрел на Кэти Хупер, и та сразу опустила подол. Постучав себя в грудь кулаком, Папа Шиммельхорн заявил:

— Они чудесны, мои гнурры!

— К… куда они ушли? — запинаясь, пробормотал полковник. Он был потрясен до глубины души.

— Туда, откуда пришли, — ответил Папа Шиммельхорн.

— А откуда они пришли?

— Из вчерашний день.

— Это… это абсурд! — Полковник неуклюже спрыгнул со стола и уселся в изуродованное кресло. — Вчера их здесь не было.

Папа Шиммельхорн сочувственно посмотрел на него.

— Конечно. Вчера их здесь не было, потому что вчера для них — сегодня. Сейчас у них вчера, а вчера было позавчера, — объяснил он.

Полковник с мольбой во взгляде повернулся к лейтенанту Хансону. У того нервная система, похоже, от визита гнурров только выиграла

— Я мог бы попытаться растолковать вам, сэр, — сказал лейтенант. — Разрешите?

— Да-да, конечно! — полковник с радостью ухватился за соломинку.

Придвинув к себе стул, лейтенант уселся и, пока Папа Шиммельхорн занимался флиртом с Кэти, очень тихим и очень серьезным голосом изложил своему шефу следующее:

— Все это совершенно невероятно… Я предложил старику несколько тестов — все они свидетельствуют о его слабоумии. Он ушел из школы в одиннадцать лет, поступил учеником к часовщику и до пятидесяти лет с небольшим работал на заводе. Потом служил сторожем в Женевском Институте Высшей Физики, а после перебрался в Америку. Но самый важный период в его жизни — женевский. Институт занимался разработкой теории Эйнштейна и Минковского. Папа Шиммельхорн узнал там много интересного.

— Но если он идиот… — полковнику говорили, что теория Эйнштейна — штука очень тонкая. — Какой ему прок от этого?

— В том-то все и дело, сэр! На уровне сознания он идиот, но на уровне подсознания — гений. Каким-то образом часть его мозга восприняла услышанную там информацию, переработала ее и придумала фокус с фаготом. В мундштуке находится загадочный V-образный кристалл. Когда старик дует, кристалл вибрирует. Непонятно, как действует оружие, но оно действует.

— Вы имеете в виду… э-э… четвертое измерение? — спросил полковник.

— Совершенно верно, сэр. Для нас вчерашний день ушел в прошлое, для гнурра — нет. Они сейчас здесь, рядом.

— Понятно. А… как ему удалось от них избавиться?

— По его словам, достаточно сыграть мелодию с конца. Это дает обратный эффект.

Как раз в это мгновение Папа Шиммельхорн предлагал девушке пощупать его бицепсы. Он повернулся к офицерам и пообещал:

— Погодите! Скоро я сыграйт врагам на мой гнурр-пфейф. Мы будем победить!

— Оружие не опробовано, не изучено! — зачастил полковник. — Нужно испытать его на полигоне, проверить на прочность, на безотказность…

— Некогда, сэр. Важен элемент внезапности, — сказал лейтенант Хансон.

— Я отправляю рапорт по инстанции, как полагается, — отрезал полковник. — Эта штуковина такая же ненадежная, как все чертовы машины всех времен и народов. Она противоречит принципам ведения войны…

— Но, сэр! — возразил лейтенант Хансон, почувствовав воодушевление. — Нам не придется драться гнурр-пфейфами. Оружием будут гнурры, а они не машины, они животные! Вспомните — величайшие полководцы прошлого выигрывали сражения с помощью животных. Гнурров не интересует живая материя, но зато они едят все остальное: шерсть, хлопок, даже пластмассу. И число их поистине астрономическое. На вашем месте я бы немедленно позвонил секретарю.

Секунду полковник оставался в нерешительности — но только секунду.

— Знаете, Хансон, — сказал он, протягивая руку к телефону. — Вы попали в самую точку.

На подготовку «операции Гнурр» ушло меньше суток. Посоветовавшись с генштабом, президент велел секретарю по делам обороны взять испытания секретного оружия под свой контроль. К вечеру выяснилось, что гнурры способны:

а) за двадцать секунд полностью занять участок в радиусе двухсот ярдов от гнурр-пфейфа;

б) за минуту восемнадцать секунд оголить роту пехотинцев, оснащенную химическим оружием;

в) за две с половиной минуты уничтожить содержимое пяти армейских складов;

г) лезть изо всех щелей под звуки гнурр-пфейфа, доносящиеся из динамиков коротковолновой радиостанции.

Тогда же стало очевидно, что гнурра можно убить тремя способами: застрелить его, сжечь напалмом или сбросить на него атомную бомбу. Но все эти способы не стоят и ломанного гроша — гнурров на свете слишком много.

Утром следующего дня полковника Похэттена Ферфакса Полларда произвели в генерал-лейтенанты и поручили ему руководство «операцией Гнурр». Причин тому было две. Во-первых, в Пентагоне знали о со любви к животным, а во-вторых, ни один старший офицер, кроме него, не видел гнурров. Лейтенант Хансон, его адъютант, неожиданно для себя стал майором. Джерри Колливеру тоже повезло — он «вырос» от капрала до старшего сержанта. На долю Кэти Хупер выпало недолгое, но утомительное свидание с Папой Шиммельхорном.

Однако, никто из них не был удовлетворен. Кэти жаловалась — мол, у Папы на уме то же, что и у других мужчин, только подходы иные. Джерри Колливер ревновал Кэти к старому чудаку, хваставшему своей мускулатурой, а майор Хансон ломал голову — как бы использовать оружие Папы в боевой обстановке? Даже генерал-лейтенант Поллард ходил туча тучей.

— Я все готов ему простить, — признался он лейтенанту, — только не это «зольдатик». Что он себе позволяет, в самом деле? Я ему говорю: панибратство в армии недопустимо. Это доказано военной наукой. Знаете, каков был ответ? «Ты есть прав, зольдатик. Если хочешь, называй меня Папа».

Майор Хансон сдержал улыбку.

— Почему бы и нет, сэр? В конце концов, историю делали такие вот чудаки.

— Ах, да, историю… — Генерал задумался. — Хмм, пожалуй. Помнится, Наполеон тоже носил кличку — Маленький Капрал…

— Меня другое беспокоит, генерал. Что предпринять, чтобы нас не услышали свои же? Операция начнется ровно в пять. Осталось четыре часа. Надо что-нибудь придумать, иначе…

— Кстати! — встрепенулся генерал Поллард. — Пришел меморандум из штаба. Мисс Хупер, принесите меморандум из папки Г-1. Благодарю. Вот он. В общем, в штабе решили… э-э… закодировать передачу.

— Закодировать, сэр?

— Да Оказывается, противник научился расшифровывать радиосигналы новой секретной аппаратуры. Мы воспользуемся этим. Когда мистер… виноват, когда Папа Шиммельхорн заиграет на дудке, мы выпустим его музыку в эфир. По данным нашей разведки, ее должны перехватить и расшифровать от пяти до пятнадцати радиостанций противника. А наши радисты шифра не получат. Операция будет состоять из двух этапов. Первый: Папа Шиммельхорн сыграет свой мотивчик. Второй: мы отключим передатчики, и старик сыграет «задом наперед», чтобы прогнать гнурров, которые появятся рядом с ним. Ну, как?

— Неплохо придумано, — кивнул майор Хансон и добавил, наморщив лоб. — Дай Бог, чтобы все у нас получилось. А если нет? Вдруг в штабе чего-нибудь не учли? Не мешало бы запасти туза в рукаве, сэр.

Он вопросительно посмотрел на генерала. Но тому нечего было предложить, и майор Хансон попросил разрешения уйти.