Вот что такое фаза обскурации в процессе этногенеза. В этой фазе легче погибнуть, чем сопротивляться. А если бы и нашелся энергичный грек, предложивший способ спасения, то его бы постигла судьба Стилихона и Аэция [86], ибо таково действие статистических закономерностей этногенеза. Вследствие погрома, учиненного гуннами эллинским городам бывшего Боспорского царства, Восточная Римская империя, становящаяся Византией, оказалась в числе врагов гуннов.
Пройдя Перекоп, гунны столкнулись не с обскурантами, а с этносами, находившимися в фазе подъема. Энергии у них было даже слишком много, но доминанты, которая бы направила эту энергию в заданное русло, не было. Германариху было уже 110 лет, и он в силу своей дряхлости не мог быстро находить выходы и применяться к изменившейся ситуации. Визиготы тяготились его властью, ибо их королей сделали просто "судьями" [87], лишив титулов и власти. Всеми силами старались добиться независимости и гепиды, но хуже всех было венедам (славянам). Росомонку Сунильду Германарих за измену супругу приказал разорвать на части дикими конями. Тогда ее братья Cap и Аммий нанесли ему удар [88]. Хотя Германарих не умер и не выздоровел, но стал управлять делами как больной старик, то есть очень плохо.
Еще до этого Германарих подчинил "достойных презрения" венетов [89], которые были многочисленны и пробовали сначала сопротивляться. Он подчинил также эстиев (литовское племя аистов) [90], приобретя, таким образом, еще одних подданных, которые ненавидели остроготов. Поскольку гунны, в отличие от готов, искали не врагов, а друзей, то все обиженные племена и народы вошли с ними в контакт. В 375 г. Германарих, видя неизбежность гибели, вонзил в себя меч, а остроготы частью подчинились гуннам, а частью ушли к визиготам, твердо решившим не сдаваться. Они управлялись родом Балтов (храбрых), издавна соперничавших с королевским родом Амалов (благородных), и отчасти поэтому приняли решение, которое, как впоследствии оказалось, повело к этнической дивергенции - разделению одного этноса на два взаимно враждебных.
Гунны между тем продолжали идти на запад. Визиготы ждали их на Днестре. Отряд гуннов переправился через Днестр там, где не было охраны, напал на визиготов с тыла и вызвал у них панику. Большая часть готов бросилась бежать к Дунаю и там просила убежища у императора Валента. В 376 г. они с разрешения властей империи переправились через Дунай и крестились по арианскому обряду [91]. Меньшая, языческая часть визиготов во главе с Атанарихом укрепилась засеками в густом лесу (Гилее) между Прутом и Дунаем. Но, поняв безнадежность дальнейшего сопротивления гуннам, Атанарих договорился с императором Феодосием и в 378-380 гг. перевел свое войско на службу империи на правах федератов союзников с автономным командованием.
Иначе сложилась судьба остроготов. Готы после гибели Германариха попытались вернуть себе независимость. Преемник Германариха Винитарий "с горечью переносил подчинение гуннам" [92]. В конце IV века он попробовал "применить силу, двинул войска в пределы антов. В первом сражении он был побежден, но в дальнейшем стал действовать решительнее и распял их короля Божа с сыновьями его и с семидесятью старейшинами" [93]. Как понять такое странное самовольство? Видимо, рассказ Евнапия о свирепости гуннов является преувеличением. Иначе откуда бы взяться у остроготов большому войску, после того как в 376 г. ушли визиготы и увели часть остроготов, а гепиды, хоть и готское племя, но отделились от остроготов при первом же их ослаблении [94].
Анты были "многочисленны и сильны" [95]. Война с ними была трудной и в конечном счете гибельной. Это был как бы вызов гуннам путем ликвидации их союзника. В ответ на это через год после казни Божа гуннский царь Баламбер, призвав на помощь тех остроготов, которые остались ему верны, напал на Винитария и после нескольких неудач разбил и убил его в бою на реке Эрак (Нижний Днепр). После этого в степи наступил долгий мир.
Гунны в начале V века продвинулись на запад, но без военных столкновений. На первый взгляд это удивительно, но посмотрим на ход событий и на историческую географию этносов Паннонии. В Дакии укрепилось готское племя гепидов, вождь коих Ардарих был личным другом Аттилы. Остроготы, ушедшие с визиготами в римские пределы, не ужились с ними. В 378 г. полководцы Алатей и Сафрах увели своих остроготов в Паннонию и поселили на берегах Дуная [96]. В 400 г. на этой реке появились гунны. Мятежный готский федерат Гайна, проиграв столкновение с населением Константинополя, бежал за Дунай, был схвачен гуннами и обезглавлен [97]. Около того же времени сын римского полководца Гауденция, Аэций, будучи заложником у гуннов, тоже подружился со своим сверстником Аттилой и его дядей Ругилой, который затем стал царем гуннов. Итак, гунны заняли Паннонию без войны, при поддержке многих племен, среди которых, вероятно, были анты и руги. Так выглядело "губительное вторжение гуннских орд"?!
Но были у гуннов и враги. Точнее, это были враги союзных с гуннами племен. Это были свевы - враги гепидов, вандалы - враги ругов, бургунды и злейшие враги самих гуннов - аланы. Эти этносы покинули свою родину, страшась гуннов. В 405 г. они ворвались в Италию. Вождь их Радагайс дал обет принести в жертву богам всех захваченных сенаторов, но сам был окружен войсками Стилихона, предан и казнен. Только этот поход и можно считать последствием гуннского нажима на этносы Европы. А ведь Великое переселение народов, по общепринятому мнению, началось в 169-170 гг. с маркоманской войны [98], перехода готов "из Скандзы", но никак не с появления в заволжских степях гуннов.
Главная ставка гуннских вождей в начале V века находилась в степях Причерноморья. Туда направлялись византийские посольства до 412 года. Тем не менее переселение гуннов на берега Дуная шло неуклонно; венгерская пушта (степь) напоминала им заволжскую родину, которую к V веку гунны покинули, поскольку климатический сдвиг от вековой засухи к повышенному увлажнению степной зоны вызвал расширение сибирского леса и лесостепи к югу. Полоса сухих степей сузилась, а значит, сузился и гуннский ареал.
Экстенсивное кочевое скотоводство требует больших пространств с редким населением. Лошади и овцы, привыкшие к степным травам, не могут жить на лесных влажных кормах, а тем более добывать корм из-под глубокого снега. Следовательно, необходимы сенокосы, а этого ремесла гунны не знали. Поэтому они сдвинулись на территории завоеванные, где было можно использовать труд покоренных аборигенов. Но тех надо было либо держать в страхе, для чего у малочисленных гуннов не было сил, либо компенсировать их военной добычей. Европейские пассионарные варвары знали, что компенсацию они могут получить только в Римской империи. Но без должной организации их вторжения были сначала неудачны, потом полуудачны: римляне впустили бургундов в долину Роны, вандалов, свевов и аланов - в Испанию, визиготов - в Аквитанию, франков - в Галлию, но остальные варвары тоже хотели урвать свою долю римского пирога, а умный правитель, как известно, считается с пожеланиями масс. Ругила был правителем умным и осторожным. Когда в 430 г. гунны достигли Рейна, он попытался наладить с Римом дипломатические контакты и даже давал империи свои войска для подавления багаудов в Галлии. Но он умер в 434 г., и власть перешла к Аттиле и Бледе - детям его брата Мундзука.
АТТИЛА, АЭЦИЙ И ФАЗЫ ЭТНОГЕНЕЗА
История европейских гуннов уже написана, и куда подробнее, чем это можно сделать в одной статье. Но никто из историков не ставил при этом задачи показать уникальное соотношение возрастов этноса, то есть поставить проблему как соотношение старца, юноши, мужа в расцвете сил и пожилого многоопытного человека. А в это жуткое 20-летие, когда решались судьбы этносов Европы и даже путей развития культур, ситуация была именно такова.
В V веке римский суперэтнос находился в фазе обскурации: он почти переставал существовать. Но Восточная Римская империя была сильна, ибо многие обитатели Малой Азии, Сирии и Армении находились в акматической фазе этногенеза. Там прошла ось пассионарного толчка, и христианские, гностические и манихейские общины всосали в себя тех пассионариев, которым была противна самовлюбленная античная пошлость. Они спорили друг с другом, проповедовали свои учения всем, желавшим слушать, интриговали и защищали стены своих городов, что давно разучились делать те, кто оставался язычниками. И, в отличие от германцев, у них была этническая доминанта, философема, переданная им неоплатониками. Эта философема не существовала в глубокой древности, ни в эллинской, ни в иудейской, ни в египетской. Первым неоплатоником был Христос. Однако этим энергичным пассионариям мешали субпассионарии, расплодившиеся за три века имперского благополучия и изобилия. Они отнюдь не были "низами" общества. Многие из них пролезали на высокие и средние должности. Но где бы они ни находились, они разъедали тело римской цивилизации, не желая думать о завтрашнем дне, а тем более - о неизбежном конце.