– Смотри, сорвутся с цепи, – кивнул Белкин Паше.
– Спокойно. Эти цепи паровоз выдержат. Ну, что, хлопцы, кто из вас пойдет паровозом, а кто пристяжным? Выбирайте – и шагом марш! Ту-ту на Колыму… Пошли, пошли.
Передвижение происходило с трудностями и опасностями. В коридоре Дениска-паровоз оступился и чуть не придушил остальных. Осторожней, господа.
На улице господ поставили у стены и стали ждать желто-голубого такси. Однако вместо такси неожиданно подъехал военный фургон с маскировочными разводами на бортах. Из кабины выскочили взволнованный Петрович и широкоплечий, невысокий, абсолютно спокойный усач в камуфляжной форме с черной вязаной шапочкой на голове.
– Ждете, мужики? – виновато спросил Таничев. – Черт, «Запорожец» зацепили. Пришлось разбираться. Ну что, пошли?
– Кого берем? – пробасил усатый камуфляж.
– Вон этих, – кивнул Вовчик на стоящих у стены.
– Понял. – Усач дернул за край шапочки, и она закрыла лицо, оставив лишь смотровые щели для глаз. Рыцарь печального образа. Городского типа.
«Рыцарь» свистнул, и из фургона выпрыгнуло еще человек пять пехотинцев в дырявых шапочках. Со свистом взметнулись дубинки, словно мечи вынырнули из ножен.
– Вперед!!!
– Пого… ди-те… Ох, е…
Белкин сел на траву и схватился за голову.
– Они же уже…
Данные мелочи группу захвата не интересовали. Группа захвата действовала, как всегда, четко и слаженно. Мы что, зря тренируемся, зря тратим бензин, зря разбираемся со всякими владельцами «Запорожцев»? Из-ви-ни-те…
– Опять на суд вызовут, – вздохнул Белкин, а ведь самое обидное, что он тут абсолютно не при чем. Ребят в масках не вызовут – они в масках.
Вопросы, связанные с развернувшимися событиями, волновали Вовчика только в этом аспекте. Что касается некоторых неудобств, испытываемых сейчас Денисом и его птенчиками, то это никого из присутствующих не волновало. Конечно, конечно, человек высоких моральных качеств скажет: «Ну, что ж вы так? Ребята где-то оступились, надо им помочь, надо их понять, а не мордой в грязь! Мы ведь так ни от какой преступности не избавимся!»
Ну, разумеется, оступились! И не один раз. По нашим неточным данным, четырежды за одно лето. Сплошное спотыкание. Будто пьяные.
Вот мы их немного и отрезвим, чтобы они совсем не упали.
Дениса с остальными брали минут пять. Наконец взяли. Когда их подвели к машине, Белкин втайне порадовался, что СОБР пока работает на их стороне. В смысле, на милицейской. Казанцев, взглянув на «взятых», что-то вспомнил, сунул руку в карман куртки и извлек оттуда ксерокопии фотороботов.
– Во, теперь похожи! Паша, глянь, копия! Утрамбовали! Ну, дают! Вот так и будем проводить опознание! Факт, они! Факт!
ГЛАВА 12
Петрович осторожно заглянул через плечо сидящего. Тот старательно выводил строчки в блокноте. Красивый почерк. Таничев пригляделся.
«Работа ведется пассивно, план намеченных мероприятий не выполняется, нет взаимодействия с другими службами. Выдвинутые версии неконкретны и носят формальный характер…»
Петрович закрыл глаза. Опять началось. Как тогда, в зале. Падение во времени. Быстро-медленное падение.
Ревизор проверял одно из наиболее подготовленных к проверке дел. Заказное убийство без всяких надежд на раскрытие ввиду грамотного исполнения.
Паша сделал по нему все, что было возможным, хотя бы в бумажном плане. А оказывается, не все. Оказывается, нет взаимодействия…
Предвидя реакцию на остальные дела, Петрович вздохнул. Что здесь говорить о тех ОПД, что готовил Казанцев, который любил писанину как алкоголик – кефир во время банкета.
Ревизор был молод и строг. Внешне. Внешне молод и внешне строг. Из Москвы-столицы. Пока он ничего не говорил. Только писал и лишь иногда сердито вздыхал, выражая как бы еле сдерживаемое недовольство.
Ребят не было. Они разбирались в территориальном отделе с командой Дениса. Петрович принял ревизора на себя. Увы, в этом СОБР ему не помогал. О чем в душе Таничев крайне жалел.
Полчаса назад позвонил Костик, сказал, что Белов опознал двоих, в том числе и Дениса, третьего пока не смог. Придется, вероятно, проводить повторное опознание, когда у налетчика спадет с мордашки опухоль. Ленку Краснову уже привезли, она ломается, протестует, но через час Костик с ней закончит. Молода и соплива, хоть и строит из себя Маргарет Тэтчер. Недолго ей осталось.
В Антона стрелял Денис. Он сознался и, как водится, клянется, что не хотел. Это естественно. Ну, конечно, не хотел. Про это на суде присяжных и расскажешь. Вполне возможно, тебе поверят.
Белкин умчался в другой отдел. Там прошла, информация о двойном убийце. В смысле, убившем мужа и жену в общаге. Вовчик пока не отзванивался.
Таничев подошел к окну. На улице слегка подморозило. Первый гололед. Стало быть, вырастет число черепно-мозговых. Сдвинутая психология. Любое событие, даже изменение погоды, автоматически рассматривается с точки зрения возможных криминальных последствий. Хотя… Тот же шофер рассмотрит гололед в виде возросшего риска на дорогах. Профессия.
Петрович протянул руку за занавеску и достал пузатую литровую «Россию».
– Может, прервемся? Чисто символически. Мы «мокруху» сегодня подняли.
– У меня много работы. И я не люблю… это.
– У вас впереди два месяца. Чего торопиться? Дела не волки – не утащат телки. Потом работаться легче будет. Очень стимулирует.
Молодой и строгий начал слегка покашливать, испытывая вполне понятное неудобство. С одной стороны, ответственная миссия, налагающая определенные правила поведения, строго должностной подход, а с другой – а почему бы в самом деле не прерваться? Их ведь действительно прислали на целых два месяца. Поселили в нулевозвездочной гостинице, даже без буфета, командировочных дали с гулькин нос, инфляция съест их за неделю, а работу поручили серьезную и ответственную. Попробуй выдержи.
– Давайте, Игорь Андреевич, не стесняйтесь. – Таничев уже скрутил ярко-красную пробку. – Все мы люди. А мы, кстати, не просто люди, а еще и менты. Давно в органах?
– Год… Будет в декабре.
– Нормально. Раз год продержались, значит, наш человек. Сами знаете, что такое «мокруху» поднять. Тем более огнестрел. Грех не дернуть по сто. Я вам потом помогу. Где что непонятно, вместе разберемся.
Петрович разлил водку в два высоких бокала с эротическими переводными картинками на бортах. Эти стаканчики даже без жидкого содержимого так и просились в руки. Рассмотреть, что это там нарисовано.
Игорь Андреевич положил авторучку.
– Первый раз в Питере? – спросил Таничев
– Да.
– Ну и как?
– Ничего.
– Ну, давайте. За первое знакомство.
– Запить бы чем…
– Без проблем.
Предусмотрительный Петрович вновь протянул руку за занавеску и достал двухлитровый баллон ярко-красного лимонада.
– Может, на зуб что хотите?
– А есть?
– Без вопросов.
Два бутерброда с резко пахнущей колбасой легли на стол.
Эротические стаканы звякнули, словно гонг на ринге. Первый раунд.
«Кто ж вас таких сюда прислал?…»
Эксперт спрятал свои дактилоскопические приспособления в сумку.
– Завтра будет готово.
– Вряд ли совпадет. Они в перчатках работали.
– Все равно. Отправим в Главк, на компьютер. Пускай по городу проверят. Может, где наследили…
– Отправляйте.
Эксперт закинул сумку на плечо и направился к двери. Потом вдруг остановился:
– Да, кстати, вы этого, который на четырех убийствах свои пальцы оставил, еще ловите?
– Мы всех ловим.
– Можете не ловить. Не, в общем, ловите, но не его.
Паша удивленно поднял брови:
– Ты бы по-русски объяснил. Кого ловить, а кого не ловить.
– Да это Петька, мудак. Может, слышал, новенький наш? Сидели вчера, бухали. Решили пошутить. Петька сам себя откатал и отправил дактокарту ради хохмы на компьютер. Вдруг, говорит, я где засвечен. Идиот. Через два часа целая бригада в РУВД примчалась. Плюс все начальство с замами. Где, говорят, этот, чья дактокарта. Компьютер выдал четыре убийства. На всех – его пальцы.