Больше всего мне не понравилась «Вылазка». Она оказалась не каким-то умением, которое можно было исследовать в форте. Способность «Вылазки» открывалась при возведении определенного здания в кантоне, а после его прокачки, то есть пожертвования определенного количества оружия, уже в режиме строительства форта загоралась новая кнопочка — «Построить точку Вылазки». Разместить ее можно было с любой стороны, единственное НО — не на линиях укрепления, а намного дальше. Собственно, в «дальше» и заключалась вся суть. Проходящие через тоннель мародеры появлялись, как правило, в тылу нападающего. Именно там, где обычно выставлялись нейтронные пушки. У последних была чудовищная сила поражения и почти нулевая защита.

«Вылазка» была хороша всем. Ее не распознавали даже разведывательные дроны, хотя присылаемый ими отчет (если удавалось его получить) был более чем полным. Практически любая первая атака, напарывающаяся на взвод мародеров, теряла от десяти пушек минимум. И самое важное — количество юнитов, участвующих в «Вылазке», не было привязано к защитникам. Все зависело от уровня прокачки здания в кантоне. Хочешь много партизан, способных нарушить слаженную работу артиллерии — жертвуй оружие и повышай уровень постройки.

И хоть Майра не угадала — «Точка вылазки» оказалась расположена с северо-востока, и мародерам пришлось изрядно потопать ножками, чтобы добраться до пушек. Только когда они добежали до них, почти все мои балбесы уже ушли в наступление и если бы не давка возле прохода, я бы остался совсем без артиллерии. А так, часть стрелков смогла вовремя развернуться и разбить мародеров.

Я свернул позеленевший после просмотра отчет «Нападение на форт». Цвет говорил красноречивее любых слов. Теперь игроку с героем, что идет после меня, достаточно просто добраться до ДОТа. Противостоять ему будет разве что «Контратака» и «Вылазка». Последняя так вообще не в счет. Когда мародеры «Майры» доберутся до пушек, битва будет уже закончена.

Но что-то было не так. Я не понимал, что именно, но внутренняя чуйка меня редко обманывала. Даже когда с разрушением последнего форта главы «Хамелеонов» дистрикт перестал быть бирюзовым, поменяв цвет на фиолетовый, удовлетворения не пришло. Окно с наградами высветилось новым добавленным элементом «Могущественный правитель». Это Рамирес еще прежде, когда все ударки были выпущены, подсуетился, чтобы все члены Альянса, имеющие здесь кантоны, отдали свой голос за меня. Соответственно, как только уничтожили Майру, все ее голоса сгорели. И теперь я стал правителем дистрикта «Северные земли».

«Хамелеоны» не стал возвращать дистрикт. Ни дипломатическим способом, тупо переголосовав, ни военным. Мне не пришло ни одного гневного письма, никто из десятого Альянса не набрал, чтобы выяснить — что происходит? Конечно, можно было свалить все на полный хаос и неразбериху. Собственно, первое время так и было. Но потом «Хамелеоны» изменили манеру поведения. Клерики перестали бегать, накрывая Интердиктом «мертвых» соклановцев, вместо этого почти все игроки повесили на себя защиту от нападений. И будто… успокоились.

— Форт, это, блин, было круто! — Появился на экране Рамирес. Собственно, он мог ничего не говорить, весь восторг был написан на лице.

— Атаки еще идут, — спокойно заметил я, что было правдой. «Волки» уже отстрелялись, теперь оставался черед самых дальних укреплений.

— Да ладно, там осталось-то шесть фортов. Тем более они не такие уж и важные. Самое главное — мы сбили основные вассалки. Только у Майры их было двадцать девять.

— Поэтому и закрылись, — кивнул я, — но непонятно, будут добивать защиту для полного комплекта или оставят двести стрелков?

— С чего им двести стрелков оставлять? — Удивился Рамирес.

— Потому что все зависит от тактики поведения. Что «Хамелеоны» захотят делать: защищаться или нападать. При первом варианте, они наймут 380–390 стрелков. С пяток ближников или чуть больше, выставят возле ДОТа. А если решат нападать, то сделают ударку по уму, с пушками и плазмометчиками. На оборону забьют, потому что после выхода отряда из форта, сразу накроются Интердиктом.

— А нам бы лучше какой вариант? Первый?

— Лучше, чтобы они пришли с белым флагом и сказали, что сдаются. При первом варианте у нас не хватит сил, чтобы вести войну так, как надо. Во втором, не хватит Святости, чтобы держать все форты защищенными.

— И что делать?

— Забивать ударки войсками. При любой сложной жизненной ситуации занимайся именно этим. Когда-нибудь да пригодится.

— Форт, ты краски не сгущай, — беззаботно откинул со лба прядь курчавых волос Рамирес, — из «Хамелеонов» в нейтралы, ушло одиннадцать игроков, как только они потеряли дистрикт, между прочим.

— Между чем?

— Да ну тебя, Форт.

— Видел я, видел. Мелочевка в основном, да пару полковников. Ни у кого нет кантона.

— Так и дали бы им с кантоном уйти, — развеселился Рамирес, — догнали бы и еще раз дали.

— Крысы, — заключил я, — не успели дождаться, что скажет главнокомандующий, и сразу драпанули в поисках лучшей жизни. Такие даже нам не нужны.

— В чем разница между этими и «Волками», что к нам перешли?

— Разница колоссальная. «Волки» с нами воевали не первый день. Они пришли к решению коллегиально, после долгого обсуждения. К тому же здесь роль играет личность Киллера, которая осточертела даже собственным подчиненным. Как обычно бывает, множество факторов сошлись в одной точке. А это просто крысы…

Пока я объяснял прописные истины Лёхе, наша последняя ударка с героем дошла до точки назначения. На карте отобразился фиолетовый форт в светло-сером цвете нейтрального кантона (после обнуления очков предыдущего правителя, за нового еще не голосовали). Теперь выбора два: либо послать клерика с единственным голосом, либо подождать до завтра. Тогда появятся три очка, и наш игрок сможет проголосовать за себя. Проблемы вряд ли будут, в этом кантоне было три форта «Хамелеонов», пока три, и все они принадлежали одному человеку. Тому, что умер во Фронтире.

— Леха, сколько времени до возрождения?

— Двадцать восемь минут. Ну или около того.

В действительности оказалось почти на минуту дольше, но Рамиреса я ругать не стал. Да и зачем? Все прошло как нельзя лучше. Дистрикт у нас (хотя тут главное слово пока), офицерский состав уничтожен, вассалок больше нет. Да мы за эти три неполных часа нанесли вреда больше, чем «Волки» за все противостояние с «Хамелеонами».

Моя рука лежала на панели, а пальцы нервно набивали в поиске игроков только один ник: «Майра». И лишь спустя двадцать девять минут удача мне наконец улыбнулась. Сначала показался текущий рейтинг главы десятого Альянса (рухнувший на самое дно), а потом и единственный крохотный форт. Ну и где же он?

Тот самый предательский внутренний голосок, твердивший, что тут все не чисто, да и не должна была война начаться так легко, буквально возопил. Потому что Майра респанулась. С одним лишь но — форт она расположила в соседнем дистрикте, под боком у тех самых злополучных «Лисов». Что это могло значить? Майра отказывается от притязания на «Северные земли»? Бред какой-то. Столько воевать, причем успешно, чтобы плюнуть на все после одного проигранного сражения? Да, атака получилась знатная, думаю, ее в программные брошюрки можно включать, но даже сейчас для «Хамелеонов» еще не было ничего закончено. Тогда почему? Почему она отказалась от дистрикта?

Как говорил мой дед, на ловца и зверь бежит. Потому что на экране появился входящий видеозвонок.

— Леха, потом наберу тебя, — сказал я.

— Что-то срочное?

— Срочнее не бывает.

— Ну ладно, пока.

— Майра, — кивнул я, ответив на вызов.

— А ты молодец, — главнокомандующая «Хамелеонов» не выглядела, как человек, только что все потерявший. Скорее наоборот. Будто все шло именно по ее плану, — быстро сориентировался, успел вовремя ударить. «Волков» опять же привлек. Что, «Зимородки» отказались помогать, а собственных сил у тебя не хватило? Ну я предупреждала тебя по поводу Рёмера.