Ребекка бросила на нее угрюмый взгляд, но брюзжать прекратила. Обе девушки знали, что поедут. Споры были фикцией.

- Ни одна из вас не едет, - сказал Нико спокойно. Он остался стоять на месте, но темные, как ночь, глаза сверкнули. - Возвращайтесь домой. Вы достаточно сделали.

Патрисия решила, что Андреас воспротивится, но тот, как ни странно, промолчал.

- Вы двое уже обсудили это, - выпалила Патрисия, внезапно расшифровав их сигналы.

- Именно, - ответил Нико. - И решили, что коль здесь ничего не найдётся, вы выходите из этого. У вас есть собственные жизни, а мы не являемся их частью.

- Теперь являетесь, - сказала Патрисия.

Нико покачал головой. В глубине души он ощущал обеспокоенность.

- Мы втянули вас в это и не попытались остановить. Во-первых, именно мы обнаружили надпись. И заберём её отсюда.

- А кто тогда вам её переведёт? - потребовала Ребекка, уперев руки в бока.

- Уверен, у нас получится найти кого-нибудь и в Каире. Там тоже эксперты имеются.

- И бросите нас? – поитересовалась Патрисия.

- Дионы помчатся вслед за нами, а не за вами. Они не напали на нас здесь только потому, что до них дошло: в Лондоне нужных нам ответов нет. Но если ответ есть в Каире, то они прибудут туда. Вы достаточно сделали, помогая нам; пора отступить.

- Брехня, - решительно отрезала Ребекка. – Вы, что, серьезно полагаете, подобравшись так близко к ответу, я всё брошу, так и не узнав, что это такое? Да я чокнусь.

Губы Андреаса скривились.

- Я-то думал, у тебя классы, которым нужно преподавать.

- Так и есть, но недельку я могу прогулять. Скажу, что напала на горячий след пропавшего артефакта; людям понравится это.

- Должна с ней согласиться, - сказала Патрисия. – Мек тоже хочется узнать.

- Нет, - соскочив, гневно вспылил Нико. На мгновение в его глазах мелькнула опасная сущность скрытого внутри полубога, бессмертного создания, наделенного великим могуществом.

- Это чертовски опасно. Дионы могут вас убить. И я не позволю вам умереть только лишь потому, что вам с бухты-барахты захотелось удовлетворить любопытство. А ты, Патрисия, черт тебя дери, отправляешься домой.

- Как послушная маленькая девочка? – невинно поинтересовалась Патрисия. - Если мы с Ребеккой хотим поехать в Каир, то так и сделаем. У нас есть паспорт и деньги, и мы – взрослые женщины.

Глаза Андреаса полыхнули жарким пламенем.

- Почему бы не показать, что мы делаем со строптивыми?

Патрисия увидела, как джинсы Нико, невзирая на то, что в его глазах еще теплился гнев, натянула эрекция,.

- Ты имеешь в виду порку? Ну, даже и не знаю. Это может доставить слишком много удовольствия.

В горле Патрисии пересохло. У Нико и Андреаса самый любимый аргумент, чтобы склонить их на свою сторону – это секс. Если Нико связывал Патрисию шелковыми шарфами, ему нравилось шлепать ее по голой попке…

Она отодвинула мысли о восхитительных фантазиях на задворки сознания. Нико, скорее всего, подчинит её сексуальными играми, а потом, когда она крепко уснет, они с Андреасом, бросив их с Ребеккой, дадут стрекача.

Ни черта она этого не допустит. Необходимо… так или иначе… одержать верх.

Она взглянула на Ребекку.

- А как мы показываем, что уже выросли?

Ребекка уставилась на нее недогоняющим взором.

- Что? Ой, ты имеешь в виду...

Патрисия схватила ее за руку и потащила вон из спальни, прежде чем та окончательно выболтала, что имеется в виду. Они еще не надевали новую одежду; Патрисия хотела придержать наряды для какого-нибудь торжества, но тут, похоже, праздника долго ещё придётся дожидаться, и девушка решила облачиться в них сейчас.

Патрисия захлопнула дверь прямо под носом возмущенного Андреаса и повернула ключ. Потом они с Ребеккой перемерили всю обновку, причём в процессе пафосное заявление Патрисии о взрослых женщинах было разрушено начисто: всё это время они хихикали, как девчонки.

Самой себе Патрисия призналась, что любит принарядиться для мужчины. Она не делала этого так долго, что уж и забыла, как прекрасно натягивать на себя облегающую одёжку, наносить лёгкий макияж. То же она заставила сделать и Ребекку.

Пока она восхищалась собственным отражением в зеркале, Ребекка нагнулась и, порывисто обняв Патрисию, чмокнула ту в щечку.

- Спасибо.

- За макияж? - Патрисия отстранилась и принялась стирать с щеки отпечаток помады. – Не за что.

- Я о том, что ты заставила меня решиться на это. Никогда не задумывалась, что на мне надето, разум был занят другими вещами. Я не отдавала себе отчет. - Она улыбнулась своему отражению. – Ты сделала меня симпатичной.

- Ты уже была симпатичной. Правильная одежда лишь подчеркнула это, вот и всё. А теперь айда посмотрим, что случится с их глазами.

С глазами Нико и Андреаса, когда дамы вошли, ничего не произошло, всего-то вытаращились на них. Внимательный взгляд Нико не пропустил ни единого дюйма тела Патрисии, впрочем, как и взор Андреаса, устремленный, правда, на Ребекку.

- Не поступай так со мной, - пробормотал перевертыш.

Патрисия улыбнулась им обоим, в то время как Ребекка, не привыкшая к вниманию, залилась румянцем.

- Итак, пока мы ещё в Лондоне, - проговорила Патрисия, - почему бы не вывести двух сексапильных девочек в город?

Нико был расстроен и зол, но несмотря на это наслаждался ощущением талии Патрисии под рукой. Они прогуливались вдоль лондонских улиц, решая, в какой клуб им заглянуть. Она была невероятно красивой и сексуальной, и если он её не оставит, то постепенно превратится в бессловесного раба, смысл существования которого - услышать хоть одно словечко от своей госпожи.

Нико всё больше ощущал неконтролируемую потребность понравиться ей. И чем сильнее его затягивает трясина отчаянной необходимости, тем быстрей она станет безразличной, пока в отвращении не отпихнёт подальше.

Его оставят оскорбленным и сломленным от горя и отчаяния, и он вновь услышит хохот Геры. После чего выздоровление, медленное и мучительное, которое, возможно, растянется на годы, затем очередные сети следующей женщины и так до бесконечности.

В одном Нико был уверен точно: случай с Патрисией повлияет на него больше остальных. За всем этим проклятием он чувствовал нечто, что за свою длинную жизнь никогда не ощущал. Что это такое – неясно, но оно однозначно полностью его опустошит.

Наконец, они нашли клуб, который одобрил Андреас и позволил затащить себя туда, и все немедля отправились на танцплощадку. Патрисия улыбнулась Нико и закинула руки ему за шею. Она думает, что сексуальность ей придают обтягивающая красная юбка и черный свитер, и мужчине до смерти хотелось сказать: неважно, что на ней надето – дизайнерское платье или неаккуратные джинсы, сексуальность исходит изнутри его леди.

Ему понравилось, что Патрисия принарядилась ради него, и что во время танца юбка позволяла рукам гладко скользить по её заду. Чуть поодаль Андреас учил танцевать Ребекку, которая на новых высоких каблуках неловко раскачивалась.

Патрисия засмеялась над Нико и поцеловала его, губы ее были теплыми и мягкими. Он слишком увяз в ней и понимал это.

Песня закончилась, но они продолжили танцевать под следующую, потом под ещё одну, и, наконец, решив взять небольшой перерыв, отправились искать бар. Патрисия объявила о необходимости посетить туалет, схватив Ребекку, потащила её прочь. Ребекка смутилась и заметила, что ей не было нужды тоже уходить.

- Ну уж нет, мы, как предполагается, везде вместе, - развеселилась Патрисия. – Так мы сможем посплетничать о них.

- Мы? – Ребекка, смущенная, уставилась на Патрисию, но покорно позволила вести себя к переполненному дверному проему дамской комнаты.

Нико с Андреасом, пока ждали, заказали напитки для себя и своих леди. Разговаривать было невозможно – слишком громко играла музыка, но Нико и без того нечего было сказать.

Он отметил заинтересованные взгляды, которые бросали на него и Андреаса другие женщины, но отвечать на них не пожелал. Слишком сильна связь с Патрисией и усиливается она каждый божий день. Андреаса, несмотря на влечение к Нико и Патрисии, также притягивал Ребеккин интерес.