- Скоро в Гизе откроют музей побольше, и половину экспонатов отсюда увезут, - сообщил тем временем мужчина, которого звали Али, и добавил: - Иншаллах[22].

Али притормозил у двери и открыл ее ключом. Внутри высились стеллажи, закрытые дверцами-решётками. Не останавливаясь, он подвёл их к решётке, замок на которой, как видно, недавно открывали и смазывали, и отпер его.

- Два фрагмента, найденные под Александрией, - изрек египтянин.

Он вытащил первый осколок, квадрат около двух футов[23]. Андреас приблизился, но Ребекка его опередила. Она с благоговением разглядывала камень.

Второй фрагмент был покрупней, фута два на четыре[24]. Нико поднял его, и Ребекка к нему прикоснулась, глаза её засияли. Али снял ящики с шаткого столика, и девушка положила на него оба осколка.

- Думаю, первый вот этот, - сказала она, обводя иероглифы на меньшем фрагменте. – А этот из середины. Да, они хорошо сохранились.

Находясь на седьмом небе от счастья, Ребекка рассматривала осколки, не в силах прекратить их касаться. Патрисия вытащила свою камеру и включила ее, ожидая вспышки, после которой можно будет начать фотографировать.

Вопль Нико оглушил ее. Она перевела взгляд и увидела, как Али поднимает кувалду и опускает её прямо на остраконы.

Ребекка закричала и отскочила в сторону. Меньший черепок разлетелся, а затем Нико и Андреас набросились на работника музея. Али, маленький, тщедушный египтянин внезапно отбил их с силой десятерых.

Мужчины сцепились, в то время как Ребекка попыталась спасти остатки остракона. Али отшвырнул Андреаса и Нико, словно они ничего не весили, и вновь замахнулся кувалдой. Андреас, желая спасти Ребекку от приближающегося удара, подтащил ее к себе.

В ужасе Патрисия смотрела, как Али разбивает осколки, превращая их в пыль. Нико попытался перехватить его руки и остановить, однако египтянин отправил того «в полет» через всю комнату.

Взбешенный, Нико увеличился в размерах, и от него стало исходить божественное сияние. Андреас, разорвав одежду, уже перекинулся в снежного барса и одурело рычал.

Опустив кувалду в последний раз, Али затих. Инструмент выскользнул из его рук, и, закатив глаза, человечек повалился на пол.

Андреас прыгнул на него, но тут подоспела Патрисия.

- Подождите. Я не думаю…

Андреас оскалил на неё острые зубы, но отступил и сел. Ребекка же, прижав к груди то, что осталось от остракона, разразилась слезами.

Нико схватил кувалду и занёс ее над Али. Тот открыл глаза, моргнул, а потом от испуга побледнел и залопотал что-то по-арабски.

Андреас, оскалив зубы, снова рыкнул. Ребекка вытерла глаза и глубоко вздохнула.

- Андреас, оставь его в покое. Он не помнит, что произошло.

Какое-то время Ребекка быстро говорила с ним на арабском языке, потом Али опять перешёл на английский.

- Не знаю, почему я это сделать. Я никогда подобного не совершать. Это всё, наверно, дэмон.

Али поднялся на подгибающихся ногах, лицо его почти позеленело от страха. Он взглянул на угрожающе его обступивших Нико и Андреаса и воздел руки.

- Я действительно не знать. Я никогда не уничтожить экспонат. Никогда. - Слёзы полились из его глаз.

- Я верю ему, - заявила Патрисия. Она спокойно выключила фотоаппарат, так как теперь необходимость в нем отпала. - Но, Али, думаю, вами овладел не демон, а богиня.

ИЗ МУЗЕЯ Патрисия вылетела в бешенстве, однако Андреас и Нико казались странно подавленными.

- Дионы слишком бестолковы, чтобы самостоятельно разыскать фрагменты остракона, - рассуждала Патрисия по пути к отелю. – Единственно, на что они способны - преследовать нас. Но войти в музей и напасть средь бела дня – задача для них непосильная. Таким образом, узнав о том, где находятся фрагменты, она овладела разумом невинного человека, чтобы тот их уничтожил. Это мы разыскали остраконы и проделали всю работу; а она вломилась и уничтожила его. – Патрисия провела рукой по волосам, испытывая желание закричать от досады. – Вот сука.

Ребекка согласно кивнула, глаза её так же сверкали от гнева.

- Помнишь, я рассказывала тебе о моём научном руководителе? Та ещё штучка. Я проделала огромную работу; а она взяла и воспользовалась всем до последнего словечка. Но это хуже. Уничтожение экспоната непростительно. Непростительно, – она выразительно рубанула рукой воздух.

- Не имеет значения, - проговорил Нико.

- Конечно же, имеет. - Патрисия обернулась к нему посреди переполненной улицы. - Это, скорее всего, был ключ к вашему освобождению. Зачем же ещё ей их уничтожать?

- Он дала понять, что нам не суждено избавиться от проклятия и обрести свободу, - ответил Андреас. – Этому не дано случится.

- Вы не можете сейчас сдаться, - проговорила Ребекка, на лице её читалась решимость. – Во время практики по изучению иероглифов нам рассказывали, что надписи на остраконах, главным образом, копии других текстов. Благодаря им люди могли прочитать то, что высечено на памятниках, сооруженных в других городах. Нам всего-навсего нужно найти оригинал. Кое-что из содержания первого фрагмента я помню. Мы могли бы отобрать надписи одной тематики и изучать их до тех пор, пока не найдем нужную. Мы можем…

Андреас схватил её за руку, и она замолчала.

- Успокойся, Бекки. Всё кончено. Надпись уничтожена. Это была хорошая попытка. Почему бы просто не насладиться тем временем, которое имеется у нас в запасе?

Ребекка резко отняла руку.

- Забудь. Если бы я вот так сразу пасовала перед трудностями, то не заслужила б ни одной из своих наград. Это ж очередная проблемка и всего-то.

- Точно, - поддакнула Патрисия. - Я в состоянии разыскать даже самые неуловимые старинные предметы, а Ребекка сумеет раскопать самую труднодоступную информацию. С нами двумя вы точно не проиграете.

Нико с Андреасом обменялись взглядами. Патрисия поняла значение этих переглядываний, и её охватил гнев. Устав бороться с проклятием, они пустили все на самотек. И больше не хотят надеяться.

Девушка скрестила руки, не позволяя Нико сдвинуть её с места.

- Я отказываюсь бежать домой, поджав хвост, и намерена продолжить поиски вместе с Ребеккой. А ещё я впервые в жизни попала в Египет и хочу посмотреть пирамиды.

С высоты своего роста Нико окинул ее своими греховно-тёмными глазами. Патрисия понимала, что никогда в жизни больше не повстречает такого мужчину.

- Ладно, - проговорил он спокойно.

Патрисия втянула уже побольше воздуха, чтобы закидать его аргументами, но тут ошеломленно остановилась. Нико слегка кивнул, развернул её и пошёл рядом.

- Ищите, - сказал он. - Я не буду вас отговаривать.

Мужчина не стал вдаваться в подробности, что имел в виду, но до самого отеля не проронил ни слова.

ЗА Каирской рекой высились открытые для всех туристов пирамиды Гизы. Нико, Патрисия и Ребекка обнаружили здесь людей со всех уголков мира: из Европы, Северной Америки и Азии; целыми караванами они передвигались на верблюдах, и по барханам к древним пирамидам их сопровождали гиды.

Андреас отказался идти вместе с ними, что чрезвычайно огорчило Ребекку. Шагая рядом с Патрисией, она старательно делала вид, что её это не волнует, однако Нико чувствовал её боль.

Мужчина догадывался, почему Андреас так поступил. Обоих не покидало ощущение слежки, и, чтобы не спугнуть их таинственного преследователя, Андреас растворился в толпе. На сей раз это были не Гера или дионы - те более прямолинейны и испускают разного рода вибрации.

Лицо Патрисии посветлело, когда они приблизились к основанию Великой Пирамиды, возведенной еще до рождения Нико. Даже всемирно известный Тутанхамон полагал, что пирамиды Гизы древние.