Кстати, моя остановка. Я выбралась из автобуса на дорожку, на медной табличке значилось: «Консультации по приему. Сильверлайн».

В фойе на втором этаже я села на кресло для ожидания, окруженное горшками с бамбуком. Мебель была белой. Стены были белыми. Я старалась не слушать тихо играющие инди-рок и R&B, нацеленные на мое поколение.

Дверь открылась, и вышла не Анна. Это была девушка моего возраста, тоже клиентка. Я сразу поняла, что она собраннее меня. Я не про свой вид, хотя это тоже. Она несла себя с такой уверенностью, что над ее головой должна была висеть табличка: «Меня все хотят».

Ее прием закончился, и кто-то явно не следил за часами. С этим Анне еще нужно было работать. Мой прием всегда отодвигался из-за пяти минут неловкой болтовни.

- Привет, - девушка мило покраснела. Она закинула рюкзак на спину, показав нашивки «Habitat for Humanity» и «Amnesty International». Мне до нее было далеко. Во что я играла? – Говорить с Анной весело, но страшно, - сказала я, пытаясь начать разговор. Она даже не вела себя злобно со мной. Мне хотелось, чтобы она убрала свои очаровательные кудри под берет и ушла раньше, чем я встану с кресла.

- Джини, - сказала Анна, ворвавшись в комнату. – Прости, милая. Заходи, еще не поздно.

Я вздохнула и встала. Из-за мебели в комнате я чувствовала себя небоскребом сильнее обычного. Я посмотрела на другую девушку. Она пискнула, вежливо помахала Анне и ушла.

Анна Баринова никогда так на меня не реагировала, даже при первой встрече. Она была вполне невозмутимой, успешно вела бизнес сама. Ей точно не грозила катастрофа в ее деле. Я этому завидовала.

Я выбрала ее из кучи консультантов в окрестностях, потому что из всех, кого я могла позволить, она была лучше всех. Ее резюме украшали длинные списки поступивших в лучшие университеты. Она знала лучше всех, какие колледжи ищут учеников, потому что сама выполняла поиски. Анна учила при этом, как лучше всего зарекомендовать себя.

Так считала моя западная сторона. А китайское, бегущее по венам, кричало: «Давай, ДАВАЙ».

За все годы работы на Лигу Плюща она накопила множество связей. Друзья в Кэмбридже и Нью-Хейвене. Люди, которым она могла намекнуть за ужином, что нашла впечатляющую юную леди.

Это было немного нечестно, да. Это было использование социального влияния ради нужного результата. Грязь азиатской культуры. Но без помощи многие иностранные ученики разбивались, как волны, о двери американских университетов, так что нужны были проверенные связи.

Я не думала, что Анна действовала именно через связи. Но у нее была своя власть. Я говорила себе, что, может, как-то раз впечатлю ее так, что она вытащит большой красный телефон, который связывался с Принстонским университетом.

Анна устроилась в кресле за столом, а потом склонилась, как сокол, поправляющий крылья.

- Эссе, - сказала она. – Мы, насколько помню, должны были их проверить.

- Верно, - сказала я и порылась в сумке, чтобы найти бумаги, которые уже держала. Я вручила их, успев немного помять.

Анна начала просматривать первое эссе, а мне уже было не по себе от того, как быстро двигались ее глаза. Она вообще читала предложения? Могла она притвориться, что не пропускает части?

А потом она закончила. Месяц работы был поглощен за тридцать секунд. Может, такой была разница между Небесами и Землей.

- Учитывая, что черновик был про перечисление своих занятий, я совру, если скажу, что эта версия не стала лучше.

- Но она все еще не достаточно хороша, - сказала я.

- Джини, мы говорили об этом. У тебя есть только один шанс показать себя.

- Я разве этого не сделала? Вроде, сделала.

- Ты действуешь слово в слово по шаблону, - сказала она. – Но должна быть заметна твоя индивидуальность. Должно быть видно, кто ты.

От этих разговоров я путалась. Я не знала, как делать что-то с подтекстом в реальной жизни, как и не понимала, как сделать это в шестьсот пятидесяти словах.

Не помогало и то, что эта часть заявления изначально злила меня. От этих попыток я поняла лишь, что не была настоящим человеком. Серьезно. Мою человечность нужно было доказать смутным тестом, где случайный результат значил все, а тяжелый труд – ничего. Таким был Путь, и я не видела его за черепахами и змеями.

- Я могу написать, как нашла демона, - растерянно сказала я.

- Личного демона? – сказала Анна.

- Нет, китайского. Настоящего монстра. Таких называют яогуаями.

Анна поджала губы.

- Не знала, что они еще существуют.

- Они есть, они вернулись. Первый был огромным и страшным, пытался меня съесть заживо. Я его знатно побила.

- Хмм. Это уже интересно.

Это был первый намек на восторг от Анны. Я отклонилась на стуле и закинула ноги на ее стол, напитываясь уверенностью.

- Я видела и других демонов, - заявила я. – Недавно я побила группу оборотней-львов. Было просто, как только я принялась использовать магию.

Анна была так рада, что улыбалась, как маньячка.

- Вот и твой угол. Уверена, Браун предоставит обучение для их новой убийцы демонов.

- Пфф. Можно найти что-то лучше Брауна, - я взяла с тележки напиток с зонтиком и потянула его через витую трубочку. – Может, возьмут в Лигу.

- Ты права, Джини. Ты заслужила программу, при которой тебе платили бы стипендию для твоих нужд. Ты заслужила это.

- Оу, оставим пару баксов на столе для таких связей.

- Ты так добра, Джини. Джини? Джини?

- Джини? – сказала Анна. – Ты в порядке?

Я моргнула. Меня звали добрым тоном, и было сложно в это поверить.

- Моя история, - повторила я.

- Попробуй это упражнение, - сказала Анна. – Не обращай внимания на правила эссе, на ограничения. Напиши о себе, как можешь, своими мыслями, чувствами, со своими шутками. Запиши все это, и мы потом обработаем полученное. «Кто такая Джини Ло?» - она помахала пальцами. – Это хочет знать приемная комиссия.

«Нет никакой Джини Ло», - хотела закричать я. Не было ничего такого. Была шестнадцатилетняя девушка, отвечающая на это имя, но за этим не пряталось сверкающей сердцевины, которую можно было отполировать и показать всем.

Я подавила гордость и улыбнулась.

- Думаю, я поняла, - сказала я. – В следующий раз будет лучше.

Я ушла от Анны подавленной, что было не новым. Я купила два кофе в кафе напротив, один тут же выпила. Другой взяла с собой в такси.

Такси было тратой денег, но я не могла в таком состоянии садиться в автобус. Водитель поехал по финансовому району, который был почти пустым в выходной. Мы подъехали к зданию, похожему на банк. Вторая часть поездки.

Я открыла дверь в спортзал и тут же услышала ремикс нового хита «EDM». Девушка за стойкой выдавала номерки, улыбнулась и помахала мне проходить.

Не было людно, ведь близился вечер. Спортзал был огромным, сад тренажеров, но я нашла его в углу, вытирающего мел со штанги. Я похлопала его по плечу, и он обернулся.

- Привет, пап.

Отец просиял и обнял меня.

А потом без лишних слов поднял руки. Я схватилась за ним, мы начали бороться, все время смеясь.

Не знаю, с каких пор мы так играли при встрече, но он давно не выигрывал. Папа был не больше мамы.

Как только я выгнула его запястья на девяносто градусов, он завопил:

- Сдаюсь, сдаюсь! – я отпустила, и он тряхнул руками. – В прошлом месяце ты не была такой сильной.

- Тренер заставляет тренировать хватку, - сказала я. – Мы сжимаем теннисные мячи.

- А тут есть занятия для скалолазов. Тебе нужно увидеть стену, которую они решили сделать для этого. О-о-о. До потолка будет.

Я слушала, как он описывал радостно, как улучшится спортзал, словно он хозяином, а не частью команды уборки. Дела были хорошо, он кипел энергией. Было приятно видеть его таким.