– Ну тогда еще про розу… Пожалуйста! – попросила Зоя.

Вальтер согласился. Сосредотачиваясь, стал вспоминать слова. Ханс ему подсказал: “Роза, я сломлю тебя…”

– Да, да, – подхватил Вальтер. – Послушайте, мальчик хочет сломать розу, а она… Нет, лучше мы, правда, споем.

Он завел чуть громче прежнего:

“Роза я сломлю тебя,

Роза в чистом поле!”

“Мальчик, уколю тебя,

Чтобы помнил ты меня!

Не стерплю я боли”…

– Роза обещает его уколоть, но мальчик не побоялся и сорвал розу… – стал пояснять нетерпеливый Вальтер, но мы тут же попросили: “Дальше, дальше!” И даже сами вместе Хансом стали подпевать:

Роза, роза, алый цвет,

Роза в чистом поле!*

За песней не заметили, как объявилась за нашей спиной женщина.

Рыжеватая, плотная, в сапогах и гимнастерке. Что-то было в ней от комиссарши времен гражданской войны, какими их показывают в кино. У нее и голос был почти мужской, прокуренный, с хрипотцой.

– Кончайте базарить! – произнесла властно. – Скоро на проверку. -

И, глядя на нас: – Посторонние? Из какого отряда?

Понятно, появилась она не случайно. Мужчины, потупясь, виновато помалкивали. Мы тоже. Возникла напряженная пауза. Но тут на помощь пришла Надя.

– Жанночка, – зачастила она елейным голоском. – Это же медики, из района… Ну помнишь, я говорила, что приедут осматривать Германа?

– В такой одежде? – спросила Жанна с недоверием.

– Моя, моя одежда! – подтвердила Надя. – В дороге промокли. Дождь шел. Я им выдала из своего… Да ты, Жанночка, не беспокойся, мы закончили, уходим… А с тобой мы завтра сочтемся! Лады?

– У коменданта бы отметились, что ли, – сказала рыжая Жанна чуть миролюбивей. – Завтра спросят, что я скажу?

– Да кто будет спрашивать? – чуть наигранно произнесла Надя. Глаза ее, черные, с маслянистым отблеском были сама невинность.

Уходя, Жанна напоследок нас оглядела. Сфотографировала взглядом.

Особенно пристально рассматривала Зою, пытаясь что-то вспомнить.

– Мы в районе не встречались? – спросила, морща лоб.

– Не помню, – отвечала, смутившись, Зоя.

– Я вас точно видела, – настаивала Жанна. – Но где?

– Не помню, – повторила Зоя. Врать она не умела.

Жанна чуть помедлила.

– Гуляйте подальше, – посоветовала. – Я вас не видела. И учтите, это всех касается: порядок превыше всего!

Мне показалось, что сказано было не столько нам, сколько невидимым слухачам.

Широко вышагивая – у таких женщин и шаг как на параде, – она двинулась вдоль нар, а мы быстренько распрощались и следом за Надей убрались на женскую половину блока. И хоть за шумным многоязычием сотен людей никто не смог бы нас услышать, но Надя поднесла палец к губам и показала рукой на дальний закуток.

С оглядкой сказала:

– Осведомительная сеть… Куда деваться. Доложили…

– Заложили? – поправила Зоя.

– Ну да. Надо вам уходить. От греха подальше.

– Куда?

Вопрос мой прозвучал по-дурацки.

Да ясно куда: в лес, в тайгу, к черту на кулички… В конце концов в наш проклятый вагончик: там-то уж точно ждут, не дождутся… Нет, нет!

Эту мысль я отринул как наваждение. Лучше уж к зверям, в тайгу!

Надя же вопросу не удивилась.

– Ладушки. Будем думать, – сказала. И тут же вспомнила: – У нас вечером “кукушка” возит шахтеров в ночную смену…

– А возьмут?

Надо бы спросить иначе: а выпустят ли? Из зоны?

– Это моя забота, – сказала Надя. – Побудьте здесь, только тихо.

Совсем тихо.

Она полезла в тумбочку и достала крошечную цветную книжечку, сунула

Зое в руку.

– Для общего развития… Мы с Германом составляли для выставки… Сберегла!

Громко стуча клюшкой, Надя понеслась по блоку на выход, а мы с Зоей присели у нар прямо на пол. Так нас меньше видно. Надин пассаж мы поняли так: не волнуйтесь, ничего пока страшного не произошло. А для успокоения, пока я бегаю, посмотрите картинки. Отвлекает.

– Будем развиваться? – спросил я, стараясь говорить спокойно. – Так какая там выставка?

– А та самая, где пьют настоящее шампанское.

Зоя указала на обложку, где красивая заграничная дама, явно не ссыльная, в окружении двух красивых мужчин поднимает бокал с лучезарным напитком. Ниже надпись: “Golden moments”.

– Но это же Надя? – воскликнул я, не сдержавшись.

– Я тоже ее узнала, – сказала тихо Зоя. – Но тогда она была другой…

Правда?

– Почему?

– Потому что без клюшки… С бокалом. И вообще… Тоша, переведи мне, – попросила Зоя. – Что там написано про “Золотые моменты”?

Я с опаской оглянулся. Но блок жил своей предотбойной жизнью, до нас никому не было дела. Мы сидели в сухом, теплом помещении, и никто не гнался за нами с собаками. Подумалось: может, это и есть “золотой момент”?

– Ладно. Слушай, – сказал я. – Zu Hause feirhmit Familie, Freunden…

Что означает: праздник дома с семьей и друзьями. Задайте вашему празднику определенный тон, выберите свой любимый цвет, например, красный…

– Я люблю красный цвет, – задумчиво произнесла Зоя. И осмотрела на себе одежду.

– Попросите гостей одеться в красное, – продолжал я. -Украсьте дом цветами.

– Знаю! – громким шепотом произнесла Зоя. – Розами, да?

– Угостите друзей бокалом золотого шампанского и пикантной закуской…

– Затирухой, – добавила Зоя, погрустнев. Она заглянула в книжечку. -

А есть что-нибудь другое?

– Ну вот, праздник в саду, – прочел я. – Спланируйте погоду, позаботьтесь о зонтиках, которые защитят от солнца и от комаров и мошек…

– Да я не о мошках! – с досадой перебила Зоя.

– О чем?

– Не знаю…

Я перелистнул страницу.

– Хотите праздник на лошадях? Или представление на домашней сцене с танцами? Тогда обсудите с поваром меню и оденьте официантов в костюмы в соответствии со стилем праздника…

– Нет, нет! – перебила опять Зоя. – Мне нужно совсем другое.

Конечно, капризничала она не из-за книжки, просто задерживалась наша

Надя. А мимо, будто невзначай, раз-другой уже мелькнули какие-то лица. Даже показалось, что кто-то дышит мне прямо в затылок. Я оглянулся, но никого не увидел. И все-таки я чувствовал… Нет, мы чувствовали, что нас тут стерегут.

– Вот! – воскликнул я намеренно весело. – Нашел! Romantishe Feste zu

Zweit!

– Это для нас?

– Это для нас. Романтический вечер для двоих… Подходит?

– Господи, разве это возможно?

– А вот слушай. Вы должны решить, какая атмосфера будет для вас наиболее романтичной: неяркий свет, небольшое скопление людей или полное уединение…

– Только не скопление, – сказала Зоя и снова оглянулась.

– Удивляйте спутника (спутницу) неожиданными идеями. Например, принесите закуску к шампанскому в виде посуды в форме розы…

– Хватит, – сказала Зоя. – Не могу.

– Что ты не можешь?

– Не могу… Не хочу… – прошептала она, отворачиваясь. И вдруг – приникая к моему уху: – Тош, ну скажи… По правде… Так было? Было, да? Посуда в виде розы?

– Не знаю, – сознался я. – Ведь это не для нас же.

– А для кого? – Зоя заглянула в мою книжечку и пискнула жалобно: – хочу Гольдс моментс.

Появившаяся за нашей спиной Надя энергично поправила:

– Гольден, деточка. – Partytipps… und Gewinnspiel-info zum

Mitnehmen… Ладно… Пора двигаться, скоро загрузка. Главное – прошмыгнуть, чтобы поменьше глаз…

– Нас тут рассматривали, – доложил я.

– А как же! Бдительность у нас в почете!

– Вам-то не влетит? – спросила Зоя. Мы торопливо переодевались в чуть подсохшее, но еще влажное тряпье.

– Выкручусь! – отмахнулась с улыбкой Надя. Но и она озиралась по сторонам. – Я ведь обещала Жанночке рассчитаться… Завтра приплюсую ее бригаде сучкорубов лишнюю норму! За все надо платить. Я и за

Германа плачу… Иначе бы он года не протянул.

– Но какая-то надежда есть?

– Ах, да какая там надежда? – отвечала спокойно Надя. – Его дни сочтены. И каждая продленная минута – это и есть “гольден моментс”.