Глава 6

Первые две недели после смерти Райана было стойкое ощущение, что он просто уехал в командировку, ушел в поход с друзьями или в гости к родственникам, что было странным само по себе, потому что на самом деле он никогда не делал таких вещей. Тем не менее, я ловила себя на мысли, что практически жду, что он войдет в дверь и скажет, как он счастлив наконец-то оказаться дома.

Через несколько часов или, если мне повезет, дней его настроение изменится. Он начнет на мне срываться, типа он уверен, что я совершенно не рада его возвращению домой, что мы с детьми никогда не хотели его присутствия в своей жизни, так что он мог бы запросто развернуться и снова уйти.

Я бы вздыхала и умоляла его остаться, и, конечно, он бы остался, так как Райан почти никогда не выполнял свои угрозы. Тем не менее, все это было так утомительно.

Но, по прошествии нескольких недель, до меня наконец-то дошло, что Райан на самом деле окончательно ушел из нашей жизни. Я перебрала его вещи, опустошив его половину шкафа и комода, и сложила одежду в коробки, чтобы отдать на благотворительность. Я наткнулся на стопку фотографий, когда мы только начали встречаться. В то время мы так много делали вместе. Мы с удовольствием вместе проводили выходные, отдыхали на пляже в Монтерей или катались на санях в Тахо. У Райана в его ящике комода были груды этих фотографии. На каждой из них я улыбалась. Как случилось так, что мы стали настолько ужасающе разочарованными друг в друге?

Часть меня хотела плакать, оплакивая мое разбитое сердце и раздавленный дух, но слез у меня не осталось. По-своему, я оплакала Райана много лет назад, когда поняла, что он никогда не изменится. Каждое оскорбление и обвинение настолько ранило мое сердце, что у меня, в конце концов, не осталось выбора, кроме как стать черствой, позволив сердцу превратиться в ледышку в моей груди, чтобы притупить боль. Покачав головой, я отмахнулась от этих мыслей, не желая, чтобы меня поглотили злость и обида.

Я еще раз просмотрела письма и фотографии Райана и поняла, что они мне не нужны. У меня не было причин держаться за них, поэтому, несмотря на раздающийся эхом в моей голове голос Райана, рассказывающий мне, какой я из-за этого ужасный человек, я выбросила их в мусор.

Жизнь в качестве матери-одиночки должна была казаться более чуждой и тяжелой, но Райан не был особенно внимательным мужем. Он практически не помогал мыть посуду. Иногда он клал одежду в стиральную машину, но никогда не складывал и не убирал на место после стирки. Его доход как рентгенолога был основным его вкладом в домашнее хозяйство. Если не спал или не был на работе, он либо сидел перед телевизором, либо играл в игру на своем телефоне, либо жаловался мне то на одно, то на другое. Я знала очень многих женщин, которые ворчали, что их мужей никогда не было дома, но для меня реально становилось легче жить, когда Райана не было рядом. Так что с его смертью ничего не изменилось. И я чувствовала себя ужасно, рассуждая подобным образом.

Меня все время грызло чувство вины. Я должна была скучать по мужу, а не радоваться, что он ушел. Я не могла не задаться вопросом, что обо мне подумают дети, если узнают. Они, наверное, возненавидят меня, и как я могу их за это винить? Поэтому свои мысли я держала при себе.

Я вернулась на работу на полный рабочий день, приспособившись уделять несколько часов телефонным звонкам и разгребать завалы с электронными письмами, пока дети были в школе, а затем несколько часов уделяла бумажной работе после того как забирала детей со школы. Я никогда по-настоящему не любила свою работу, но это был хороший побег от эмоциональных «американских горок», которые я испытывала каждый день.

Дни складывались в недели, недели в месяцы. Так или иначе, но после смерти Райана уже прошло два месяца. Я изо всех сил пыталась сократить расходы и даже подумывала о том, чтобы выставить наш дом на продажу, но переезд в более дешевый район означал, что детям придется сменить школу, а мне бы не хотелось, чтобы им пришлось проходить через это. Потеря отца была достаточно большим потрясением, изменившим их жизнь. Просить их, так скоро, приспособиться к новому дому и новой школе было бы перебором.

Мы с Райаном говорили о расширении жилплощади. Наш чрезвычайно устаревший одноэтажный дом в стиле ранчо на сто двенадцать квадратов с тремя спальными комнатами казался нам крошечным, когда нас было четверо. Когда же Райана не стало, мне уже не казалось что он такой уж маленький. Наш дом нуждался в реконструкции, но только с одной моей зарплатой мечты о паркетных полах и гранитных столешницах придется отложить в долгий ящик.

Однажды днем, сразу после того, как я быстро пообедала, мне написала Марла.

«Хочешь сходить в спортзал?»

Я не была там с тех пор, как Райан умер.

«Не могу. У меня слишком много дел»

«Ответ «нет» я не принимаю. Будь готова через десять минут»

Я вздохнула. Хотя жизнь отчасти вернулась на круги своя, нельзя было отрицать, что все изменилось. Распределение домашних финансов забирало больше времени, чем мне бы хотелось. Я избегала мамочек в школе и на футбольных тренировках, потому что устала отвечать на вопросы о Райане. Я не выходила из машины, когда завозила детей в школу или забирала, предпочитая вместо этого ждать их в машине, а не иметь дело с кучей любопытных мам, которые обычно не обращали на меня ни грамма внимания. И я заметила, что стала проводить больше времени с детьми, пытаясь загладить вину за то, что их отца больше нет. Это оставляло мне очень мало времени для себя. Марла волновалась, что я махнула на себя рукой, и, вероятно, поэтому пыталась заманить меня в спортзал.

Может, тренировка пойдет мне на пользу, поможет немного проветрить голову. В прошлом физические нагрузки были моим избавлением от стресса. До того, как Райана не стало, я ходила в спортзал каждое утро сразу после того, как отвозила детей в школу. Сразу по окончании тренировки, я чувствовала прилив энергии и готовность заняться кучей работы, ожидающей меня дома. Марла была права. Не позаботившись о себе, я не решу свои проблемы.

Верная своему слову, Марла появилась десять минут спустя. Я как раз закончила одеваться, когда в дверь позвонили.

— Заходи, — крикнула я из своей спальни.

— Отлично, ты уже одета, — сказала она, когда несколько минут спустя я вышла в гостиную.

— Не забывай о детях, которых нужно забрать менее чем за два часа, — сказала я, глядя на свой телефон, чтобы проверить время, — так что нам лучше поторопиться, — я схватила бутылку воды из холодильника и через плечо перекинула спортивную сумку.

Тренажерный зал находился всего в пяти минутах езды от моего дома. Добравшись туда, мы с Марлой оставили наши вещи в раздевалке и направились в сторону зала с кардио тренажерами. По дороге туда, я решила покопаться в телефоне и найти свое любимое музыкальное приложение, когда вдруг услышала, как кто-то позвал меня по имени.

Я подняла голову и очутилась лицом к лицу с мужчиной, у меня ушло несколько минут, чтобы узнать его.

— Алекс? — спросила я, округлив глаза. — Алекс Брукс?

— Ты помнишь меня, — сказал он.

— Конечно, помню, — я буквально бурлила от волнения, но не хотела, чтобы он об этом догадался. — Что ты здесь делаешь?

Я не видела его со времен младших классов средней школы. Он и его семья переехали в Поллок Пайнс в середине года. Я вспомнила, как расстроилась, когда он сказал, что они уезжают. Это было не так уж и далеко, но в старшей школе час езды казался вечностью. Мы поддерживали связь некоторое время, но, в конце концов, отдалились. Это было задолго до того, как появился Facebook.

— Я переехал обратно сюда, — сказал он.

Я поняла, что тупо стою и пялюсь на него, поэтому быстро повернула голову, чтобы посмотреть на Марлу.

— Марла, это Алекс. Алекс, это Марла.

Она быстро пожала ему руку.

— Приятно с вами познакомиться.

— Мы вместе учились в средней школе, — объяснила я.

— Круто, — сказала Марла, поглядывая на часы.

Я поняла намек Марлы. Хотя мне хотелось остаться и поговорить с ним еще немного, но я не могла придумать, что сказать.

— Было приятно увидеть тебя, Алекс, — сказала я. — Но если мы с Марлой не начнем сейчас тренировку, то опоздаем забрать наших детей из школы.

— Я тоже был рад тебя видеть, — он наклонился, чтобы обнять меня, и я вспомнила другое время, когда мы еще были близки. Я скучала по тем временам. Мое сердце забавно екнуло в груди. — Надеюсь, мы еще увидимся, — сказал он.

— Он милый, — сказала Марла, когда я последовала за ней к беговым дорожкам.

Я с сомнением посмотрела на них.

— А знаешь, что? Прошло много времени, как я последний раз на них бегала. Думаю, я лучше начну с орбитрека (прим. это эллиптический тренажер, он предназначен для кардиотренировок, в этом устройстве совмещены функции беговой дорожки и степ-тренажера).

Я отошла в поисках свободного тренажера. Затем сунула наушники в уши и начала тренировку. Спустя несколько минут тренировки я настолько увлеклась, что не заметила Алекса, стоящего рядом со мной, пока он не похлопал меня по плечу.

Я вытащила наушники.

— Эм-м, — сказал он. — Я знаю, что ты спешишь, но все-таки надеюсь, что мы могли бы обменяться номерами. Мне бы очень хотелось пересечься с тобой и наверстать упущенное. Может, мы как-нибудь встретимся и выпьем по чашечке кофе?

Я не ожидала приглашения потусоваться, поэтому вместо ответа тупо уставилась на него.

Он выглядел смущенным.

— Просто как друзья. Я знаю, что ты замужем и все такое. Я не хотел, чтобы это прозвучало так, будто я приглашаю тебя на свидание.

Я взглянула на свою руку. Мне даже в голову не приходило, что теперь нужно снять обручальное кольцо.

— Не беспокойся об этом, — отмахнулась я, потянувшись за телефоном. — Честно говоря, я и не думала, что ты ко мне клеишься.