***

- Нортвест! Ты меня слышишь? - перед глазами девушки стоял… Пайнс? В руке он держал какую-то книгу, а другой трогал её лоб. Пасифика разлепила глаза и поняла, что они находятся в кабинете директора. Девушка стала подавать признаки жизни и именно поэтому, парень соскочил со стула и побежал куда-то за дверь.

Спустя минуту, он пришел обратно с каким-то стаканом в руках.

Осторожно приподняв голову блондинки, юноша стал вливать в ее небольшой ротик какую-то жидкость. Видимо она не пришлась по вкусу Пасифике, поэтому она начала кривить нос и кашлять.

Юноша с сожалением посмотрел на девушку и снова стал вливать в нее эту «гадость», как она прошептала.

Но тут в кабинет зашел Дамблдор. Он по-доброму улыбался и присел на край кровати, которая не понятно, как оказалась в его кабинете. Он осторожно приложил ко лбу свою палочку, а затем выдал:

- Как ты себя чувствуешь, моя девочка?

- Мне хочется выть. Б-болит все тело и еще-е я х-хочу пить… - говорить было больно и почти не было сил на то, чтобы повернуться или пошевелить рукой.

- Пасифика мне жаль, но… Видишь ли, я не знаю, что с тобой и с Диппером происходит. Я лишь знаю, что…

- Подождите… - блондинка собрала последние силы и все так спросила. - А что у Д-диппера?

- Ах, да. Ты же не знаешь…Мальчик мой, покажи ей свою руку. - Пайнс задрал мантию и Нортвест остолбенела. На его левой руке была начертана кровавая черная надпись, которая гласила Я нашел тебя!

Диппер как-то спокойно улыбнулся и подсел ближе к блондинке. Нортвест ничего не понимала. Если у него такая же чертовщина, что и у неё, то почему он не мучается, так же, как и она?

Парень посмотрел на девушку, а Дамблдор, словно прочитал ее мысли ответил.

- Ты Слизеринка… А как я узнал, они страдают больше…

- Да, что хоть случилось? - Пасифика привстала. Но поздно поняла, свою ошибку. Боль тут же дала о себе знать. И девушка заскулила. Юноша аккуратно положил её обратно и взял ее руку в свою.

Секунда…

Директор с силой и со страхом в глазах дал по рукам парня.

Пайнс убрал свою руку и с непониманием посмотрел на профессора, который немного вспотел.

Дамблдор посмотрел на удивленных ребят и вздохнул. Как же им объяснить?

- Хм… Понимаете, вы не должны касаться друг друга… - две пары глаза удивлением глянули на Дамблдора, а тот вздохнув, продолжил. - Много лет назад, когда магия только начинала свои плоды, было множество тварей и других нечистей. Естественно добрые маги боролись против них, чтобы люди которые не владели магией могли остаться в живых.

Но случилось так, что один из волшебников полюбил простую девушку. Не владевшую магией. Сейчас можно женится на маглах, а тогда это было преступлением.

- А почему? - удивилась Нортвест. Она уже приняла сидячие положение, но тело все еще болело. Поэтому ее придерживал брюнет, который с сочувствием смотрел на блондинку.

- Ну, это раньше так было. Вот ты Пасифика чистокровная. Твои родители маги. Но…

- Но?…- спросил Пайнс. Он неотрывно смотрел на одну точку в стене. Что с ними происходит?…

- Чистокровных все меньше. Ведь без девушек маглов мы бы давно уже покинули род волшебников.

И вот когда простая девушка согласилась выйти замуж за мага, им пришло письмо, в котором говорилось о том, что если они больше не притронутся друг у другу, то будут живыми. На их руках были такие же надписи, как и у вас.

Понимаете, это все сказки, которые читают детям. Но похоже, что не все ложь. Спустя несколько веков, такие надписи стали считаться проклятьем.

Проклятьем паги…

- А что это? - девушка попыталась снова встать, но юноша не позволил ей этого сделать. Он усадил ее обратно и ушел за водой.

- Это проклятье, которое сулит смерть.

- Ч-что?…

В дверях стоял оторопевший Диппер…

Из кабинета вышли двое молодых людей. У обоих замотаны руки в бинты. Только у парня одна, а у девушки обе. Блондинка быстро побежала к своей комнате, но её нежно схватили за руку и остановили:

- Может стоит тебя проводить?

- Ч-что? Нет, не надо!… И вообще, давай никому об этом не рассказывать. Хорошо? - блондинка со страхом в глазах посмотрела на Диппера, который улыбался, как чеширский кот.

От его улыбки могла сейчас свалится любая Гриффиндорка. Но видимо не этот случай…

- Я могу ничего не говорить. Но за одну небольшую уплату. - его лицо изменилось в хитрой улыбке. Юноша начал надвигаться на девушку, спина которой поздоровалась со стеной. Парень поставил обе свои руки с каждой стороны головы блондинки, чтобы она не убежала. Ведь он уже много раз видел, как она умело обходилась со своими надоедливыми проблемами в виде наглых качков с Когтеврана.

Девушка сглотнула. Убежать не получится. Нет ни палочки, ни шанса. Юноша наклонился к лицу блондинки и легонько докоснулся до её губ. Ответа не последовало. Они так и стояли в пустом коридоре, держа губы на расстоянии одного миллиметра, пока не почувствовали разряд тока. По рукам обоих шел еле уловимый разряд. Но произошло это только с теми руками, которые соприкоснулись.

Нортвест быстро отбежала от Гриффиндорца.

Руки…

Нельзя держать на расстоянии миллиметра.

Иначе…

- Уйди, Пайнс! Ты же прекрасно знаешь, что я не ведусь на такое… - и немного помолчав, добавила. - Да, ты и не в моем вкусе!

- Нортвест, да это взаимно! Просто знай, отвратительная зазнайка, что ты тоже не пуп земли. И вокруг тебя крутится вечно никто не будет!

- Слышь, а ты пафосный урод, который любит привлекать к себе внимание! - блондинка несла все подряд, стараясь задеть брюнета за живое.

- Я? Пафосный? Ты хоть знаешь, что это означает? Хотя ты же блондинка, да к тому же и мажорка, которая получает все за деньги родителей.

- Уйди!… - со сталью в голосе прошипела, как змея Пасифика.

Девушка готова стерпеть всё. Но только не тогда, когда говорят об её родителях. Они не с кем не договариваются. Все заслуги, которые у неё есть - Это её заслуги!

Никто не в праве, так говорить о ней. Почему все считают, что за деньги можно решить все?

Хотя да. Так все и есть, но то, что она делает, это касаемо только её. Только Пасифику Нортвест…

Девушка резко развернулась и пошла в противоположную сторону. Ей было противно находиться рядом с этим человеком. Все что сейчас происходит не должно происходить с ней. Что она такого сделала? За что…

Юноша не считал себя виноватым. Он сказал правду.

Правду, которую придумал себе сам…

***

На диване сидели две Гриффиндорки.

Диван находился рядом с камином, поэтому комфортно было бы любому ученику Хогвартса.

У каждого из нас есть друг или подруга, которой можно рассказать абсолютно все. Точно зная, что секрет не будет опубликован.

У Мейбл Пайнс есть такая подруга. Помимо Нортвест, которая часто поступает, как её брат, у нее есть еще одна лучшая подруга.

Кенди Напирус…

Эта брюнетка не такая популярная, как знаменитая тройка Хогвартса. Но зато хорошо обучалась. Только вот зельваренье ей не давалось. Впрочем, как и многим другим.

Напирус всем сердцем ненавидела Нортвест.

Вот что в ней такого? Почему она нравится мужскому полу?

И как считала Напирус, все это из-за денег…

Сейчас Мейбл усердно что-то рисовала в тетради и жаловалась своей подруге Кенди на брата, который никогда её не слушает. Ведь в последнее время он стал от нее убегать. Постоянно старался находиться один. И желательно, чтоб его никто не трогал. В принципе ничего удивительного, но пообщаться с братом все - таки хотелось.

- Ну, вот что мне с ним делать? - девушка устало вздохнула и отложила альбом в сторону.

- Ему бы отвлечься. Он у тебя все время учиться и читает.

- Ты права. Но как? - Пайнс скатилась на пол и стала биться головой об стол. Напирус подошла к Мейбл и предотвратила ее будущее сотрясение мозга.

- Ну, я не знаю… Может ты все-таки пожалеешь свою голову, Мей? - спросила Кенди. Мейбл тут же встрепенулась и выдала свой вердикт.