– Но это все куплено.

– Что это за торговля?

– Отец покупает поломанные вещи, наши люди чинят их, затем он их перепродает. Лэнг Горди очень хороший мастер. Даже лорды из Лондона покупали эти вещи, – с гордостью заявила она.

Росс фыркнул.

– Ложь. Да я и не ждал ничего другого от Сатерлендов.

Имя Сатерлендов прозвучало как проклятие; то, что он не верил ей, ранило ее глубже, чем она могла предположить.

– Это правда. – Она вызывающе вскинула голову. – Вы плохо думаете о нас из-за того, что бедного Лайона случайно убили…

– Чушь! Что это я стою здесь и болтаю с вами, когда Оуэйн и остальные в опасности?

Он взял ее за руку, чтобы отвести от двери. Она же схватила его за плечо, и он застонал, так как она дотронулась до раны. Она увидела кровь, сочившуюся у нее между пальцев.

– О, милорд! Вы ранены. Сядьте. Давайте я вас перевяжу.

– У меня нет на это времени. И даже если бы я умирал, то не доверил бы вам ухаживать за мной…

– «Умирал!» Нет, вы не умрете. – Она сильно и неожиданно толкнула его в грудь, так что он отступил назад, ногами стукнулся о край кресла и плюхнулся в него. – Куда еще вас ранили? – требовательным тоном спросила Меган, и ее руки, ощупывая, пробежали по его груди от пояса до шеи.

– Оставьте меня в покое, – проворчал он, чувствуя неловкость от ее прикосновений. Это напомнило ему Рианнон. Рассерженный, он хотел подняться, но она стояла так близко между его раздвинутых ног, что если бы он это сделал, то опрокинул бы ее. Заманчивая мысль, подумал он, охваченный желанием именно так и поступить, но вежливость по отношению к женщинам ему внушали с колыбели. – Не трогайте меня.

– Но тогда я не узнаю, где у вас раны, – терпеливо ответила она, словно разговаривала с ребенком.

– Я не дитя, чтобы надо мной кудахтали! – Он так рявкнул, как будто усмирял восставших во время Уэльского военного похода.

– Конечно, вы не дитя. Теперь я вижу, что у вас задето лишь плечо. И мы сейчас его перевяжем. – Она улыбнулась и ласково похлопала его по руке.

Недоставало, чтобы его еще ободряюще похлопывали!

– Все, женщина, хватит!

От этих слов ее удивительные глаза расширились и стали наполняться слезами, но Росс решил не поддаваться жалости. Нижняя губа у нее задрожала, и она закусила ее ровными белыми зубами. Усилия Меган совладать с собой тронули его больше, чем потоки слез, если бы они пролились. Он почувствовал себя просто дикарем потому, что наорал на нее. В конце концов, она пришла ему на помощь.

– Я вовсе не хотел так кричать, но…

– Ха-ха! Мужчины не могут не орать, но от вас я этого не ожидала. Лайон говорил, что вы не впадаете в ярость, как остальные. А вообще, – быстро проговорила она, – я не боюсь крика и очень упряма. И я перевяжу вам рану.

Несмотря на свои смелые слова, она застенчиво поглядывала на него из-под пушистых загнутых ресниц. Темно-карие глаза казались почти черными. Они притягивали его, словно бездонные таинственные озера, и он ощущал ее близость и ее дыхание у себя на щеке. Это она пахла розмарином и лимоном. Сладкий, дурманящий запах.

Росс глубоко вдохнул его, и все чувства растворились в запахе, исходящем от ее кожи и волос. Розовым язычком она провела по пересохшим губам. Что будет, если он дотронется до нее… и вкусит этой сладости? Ему стало душно и жарко, но не от приближающейся грозы, а от желания. Кровь у него закипела, а плоть, наоборот, окаменела. Все куда-то ушло: и плохо освещенная комната, и ритмичные удары в заднюю дверь. Остались только он и она. И его сильное, страстное, всепоглощающее желание. Он потянулся к ней и дотронулся тыльной стороной ладони до ее щеки – она была словно шелк и настолько нежная, что он даже не представлял, что такое бывает. Она опустила ресницы, а губы ее разжались как раз в тот миг, когда его рот приблизился к ним.

– Меган. Ах, Меган, я…

Треск раскалывающейся древесины заставил их обоих вскочить и посмотреть на заднюю дверь. Росс колебался не долее мгновения.

– Нам надо выбираться отсюда.

Он проворно обхватил ее и кинулся вместе с ней к передней двери. Держа меч в правой руке, а левой обнимая Меган за талию, он на секунду остановился, чтобы убедиться, что улица пуста, затем они быстро выбежали из дома. Она внезапно остановилась, помешав ему свернуть налево к дороге, ведущей в замок.

– Вон там можно лучше укрыться, – сказала Меган. Они перебежали улицу, свернули направо и проскользнули между двумя строениями. Тут он заметил, что она хромает.

– Вы ушибли ногу?

Ее рука дрогнула в его ладони.

– Нет-нет. Я могу идти.

И она пошла впереди него, находя дорогу среди лабиринта пересекающихся переулков и улиц, мимо домов и закрытых ставнями лавок, назначение которых можно было определить лишь по запаху, потому что тьма была кромешная, лишь изредка их путь освещали вспышки молнии. Резкий запах кожи исходил из дубильной мастерской, а рядом находилась лавка башмачника. Свежий запах дерева говорил о том, что они прошли владения мебельщика, а дрожжевой аромат пекарни сменился острым запахом сальных свечей. Тут Росс велел ей остановиться. Склонив голову набок, он прислушался. Помимо отдаленного грома послышался топот бегущих ног и шум голосов. Эти люди явно кого-то искали.

– Может быть, это мои воины.

Меган покачала головой.

– Нет. Ваши появятся не с той стороны.

– Наверное, – согласился Росс и пошел вперед.

– Не туда. Нам надо сделать круг и вернуться к лавке Лэнга Горди, так как Крисси туда приведет ваших воинов. – Когда же Росс заколебался и испытующе посмотрел на нее, чтобы убедиться в ее честности, Меган заверила его: – Не беспокойтесь, милорд, я решила выйти за вас замуж, и вы нужны мне целый и невредимый.

Своей колкостью она добилась того, чего не смогла бы сделать сотней заверений в невиновности: успокоила его тревогу и позабавила.

– Вы всегда так прямолинейны?

– Когда могу, – странным тоном произнесла она. – Когда Бог наделял людей сдержанностью, мне досталась роль сказительницы.

Куклы, подумал он, но больше времени для шуток у них не было, так как преследователи приближались. Меган снова пошла впереди, но споткнулась и упала бы, если бы он не подхватил ее.

– Вашей ноге хуже. Не спорьте, – сказал он в ответ на ее слабые протесты. – Вы показывайте дорогу, а остальное предоставьте мне. – Он обнял ее левой рукой и приподнял, крепко прижав к себе.

Какой он сильный, подумала Меган. Ее ноги едва касались земли. Он почти бежал в темноте, останавливаясь, лишь когда она шепотом указывала направление или чтобы проверить, нет ли кого-нибудь на улице, прежде чем ринуться туда. Всполохи грозы четко вырисовывали его лицо, словно высеченное из камня, беспощадное и решительное. В его руках она чувствовала себя в безопасности и знала, что они уцелеют, хотя слышала крики людей, преследовавших их, как собаки зайцев.

От возбуждения сердце у нее прыгало в такт его шагам. Они были как бы одним существом, она и этот темноволосый незнакомец, который скоро станет ее мужем. Мчась по деревне впереди преследователей, она чувствовала себя бодрой, свободной и необузданной, как пахнущий дождем ветер, бивший ей в глаза и развевавший волосы.

Меган знала, что и он чувствует то же самое. Их стремительный бег закончился в темном закоулке напротив дома Лэнга Горди. Тяжело дыша от напряжения и все еще обнимая ее, Росс хрипло произнес:

– А вы девушка что надо.

Его лицо было в тени, но она разглядела белозубую улыбку, смелую и безрассудную, как и их бег в ночи.

Сердце Меган сильно колотилось и ныло. Ей показалось, что она чувствует рукой ответный отклик сквозь кольчугу, закрывавшую его широкую грудь.

– И вы ничего себе, милорд, – ответила она. А сердце пело: «Я люблю тебя».

Он словно услыхал это, так как улыбка вдруг исчезла, и она испугалась, что он отодвинется от нее. Но вместо этого его рука, обнимавшая ее за талию, переместилась вверх. Сквозь шерсть платья он водил ладонью по ее позвоночнику, отчего у нее покалывало кожу. И тут же раздался удар грома, а молния располосовала небо. В ее ярком свете Меган подняла лицо кверху и внимательно вгляделась в другое, так близко находившееся лицо, с туго натянутой кожей, с потемневшими голубыми глазами, которые поражали своей таинственностью и зачаровывали.