Элизабет почувствовала, как лоб покрылся испариной. Она с благодарностью улыбнулась Стивену и пошла к себе в комнату. Лучше не попадаться Джессике на глаза, пока не пора будет ехать на концерт. Элизабет не могла допустить, чтобы еще что-то нарушило ее планы.

Несколько часов спустя Джессика угрюмо забралась в автофургон. Мама настояла, чтобы она взяла с собой свой костюм, даже если не собирается надевать его, потому что мадам Андре просила, чтобы ей возвратили все костюмы сразу после концерта. Джессика швырнула крестьянский наряд на соседнее сиденье и посмотрела на него, как на ядовитую змею. Когда в машину села Элизабет, на глаза Джессики навернулись слезы. Элизабет принесла свой прекрасный голубой костюм.

За всю дорогу от дома до школы Джессика не проронила ни слова. Она жалела о том, что поехала, что Стивен втравил ее в это. Она знала, что просто будет чувствовать себя очень несчастной.

Когда они приехали на стоянку перед зданием школы, Джессика решила, что, может ей удастся выскользнуть из переполненного зала до начала концерта. Она скажет, что идет в уборную, а на самом деле выберется наружу и спрячется в автофургоне. А потом объяснит, что распорядители просто не впустили ее в зал, когда начался концерт. Она представила себе все это, и ей стало немного легче. И вдруг снаружи раздался жалобный крик. Выглянув в окно, Джессика увидела, что Элизабет сидит на тротуаре, схватившись за ногу.

– Что случилось? – крикнула Джессика. – Лиззи, с тобой все в порядке?

Элизабет посмотрела на нее сквозь слезы:

– Ах, Джес, я, кажется вывихнула ногу. Я выпрыгнула из машины, как обычно. Не знаю, как это могло случится.

Джессика тут же оказалась около сестры и вместе с мамой поддержала Элизабет, помогал ей встать.

– Ты можешь наступить на ногу? – спросила миссис Уэйкфилд.

– Не знаю. Попробую. Ой-ой? – Элизабет еще сильнее схватилась за плечо Джессики и заплакала. – Ах, Джес! Что же мне делать? Я теперь не смогу танцевать!

Джессика с удивлением смотрела на сестру. В голове у нее промелькнула шальная мысль, но она тут же отогнала ее. Как бы сильно ни хотела она танцевать соло, она никогда не пожелала бы этого за счет сестры.

– Дай-ка я взгляну на твою ногу, – попросил мистер Уэйкфилд. Наклонившись, он тихонько ощупал ее, а потом слегка повернул сначала в одну сторону, потом в другую.

– Кажется, все в порядке, – объявил он. – По крайней мере, ничего не сломано. Но все же, по-моему, тебе лучше воздержаться от резких движений. Прости, дорогая. Я знаю, как много для тебя значит это выступление.

– Ах, Джессика, ты просто обязана заменить меня, – умоляла Элизабет. – Ведь без Сванильды концерт сорвется.

Джессика колебалась:

– Но, Лиззи, ты уверена, что не сможешь танцевать? Мадам Андре ужасно разозлится, если главную партию будешь танцевать не ты, кто-то другой.

Элизабет ступила на левую ногу и снова быстро поджала ее.

– Ой-ой! Я не могу, Джес! Без толку. Ты должна идти вместо меня.

– Но как же мадам Андре? – не сдавалась Джессика.

– А ты не говори ей, – бодро предложила Элизабет. – Если ты права, и она выбрала меня только потому, что я ее любимица, она не заметит подмену.

Джессика просияла:

– Ах, Лиззи! Я пойду! И буду самой лучшей Сванильдой на свете! Вот увидишь!

Она вытащила из машины прекрасный голубой костюм и побежала за кулисы переодеваться.

Распорядители только начали рассаживать зрителей, когда в школу вошли Элизабет, ее родители и Стивен. В фойе средней школы Ласковой Долины собралась толпа учеников, их родителей, бабушек и дедушек. Все они волновались и с нетерпением ждали, когда же начнется концерт. И Элизабет, приготовившись сидеть среди зрителей, испытывали смешанное чувство счастья и грусти.

«Джессика прекрасно исполнит партию Сванильды», – напомнила себе Элизабет и попыталась представить, какая суматоха творится сейчас в раздевалке.

Она надеялась, что в общем волнении никто не разоблачит Джессику и не сорвет их план.

– Элизабет…

Услышав свое имя, Элизабет обернулась. Подле нее стояла Эми Саттон в ярком костюме крестьянки. В руке она держала платье и темный парик Коппелии, и, прежде чем Элизабет успела произнести хоть слово, Эми протянула их ей.

– Эми, что это? Что ты делаешь? – спросила Элизабет, с недоумением переводя взгляд с Эми на костюм Коппелии и снова на Эми.

– Я хочу, чтобы ты это одела, – робко ответила Эми. – Ты должна хотя бы сидеть на сцене, раз уж тебе не придется танцевать.

Элизабет начала возражать Она знала, что Эми охотнее сыграла бы Коппелию, а не танцевала в кордебалете, рискуя неверно выполнить па. Но Эми смотрела на нее спокойно и уверенно, и Элизабет поняла: именно так, по мнению Эми, должна была поступить верная подруга.

– Спасибо, Эми! Ты самая замечательная! – воскликнул Элизабет.

Она шепотом объяснила родителям, в чем дело, и с Эми пошла за кулисы. Мадам Андре совещалась с пианисткой и была слишком занята, чтобы заметить, как Элизабет проскользнула в раздевалку и быстро натянула костюм Коппелии. Почти все остальные девочки уже были одеты, и Джессика тоже.

Элизабет видела, как за кулисами стояла ее сестра, спокойная и прекрасная.

«Она – замечательная Сванильда», – подумала Элизабет.

Концерт должен был вот-вот начаться. Группа современного танца промчалась мимо Элизабет и заняла свое место на сцене. А через секунду заиграла музыка, и они начали танцевать, но Элизабет почти не видела их. Все ее мысли занимал их с Джессикой план обвести мадам Андре. А что, если не удастся? Если мадам поймет, что в костюме Сванильды Джессика, и не позволит ей выйти на сцену? Как тогда быть? Концерт сорвется, это будет ударом не только для мадам Андре, но и для всех девочек в балетном классе. И будет виновата только Элизабет.

В зале грянули аплодисменты, когда первая группа танцоров закончила свой номер. Еще один танцевальный номер, и в завершении концерта начнется «Коппелия».

Снова зал взорвался аплодисментами, и второклассники вбежали за кулисы, запыхавшись и светясь от успеха. Теперь пора, и девочки из кордебалета выстроились, приготовившись идти на сцену.

Коппелия должна была сидеть, держа книгу, в нише дома, в котором у Коппелиуса, старого кукольника, была мастерская. Элизабет села в нише, а девочки, исполняющие партии других кукол, заняли свои места на сцене. Книга лежала рядом. Элизабет взяла ее и мысленно пожелала удачи Джессике, Эми и всем подругам по балетному классу. Глубоко вздохнув, она приготовилась смотреть представление.

– Все по местам, – раздался призыв мадам Андре.

Элизабет застыла неподвижно, как кукла. Через мгновение зазвучала музыка, поднялся занавес, и она затаила дыхание, потому что начался балет. Первыми на сцену вышли девочки из кордебалета, двигаясь слаженно и безукоризненно. Элизабет хотелось улыбнуться, хотя она и должна была сидеть, не подавая признаков жизни. Они еще никогда не танцевали так хорошо. Даже Эми Саттон была грациозна. Затем шли сольные партии кукол, и эти девочки тоже танцевали хорошо, как никогда.

И вдруг заиграла другая музыка. Элизабет почувствовала, как по ее спине пробежала легкая дрожь. Ей хорошо была знакома эта музыка. Это была партия Сванильды.

Когда на сцену вышла Джессика, в зрительном зале воцарилась тишина. Она двигалась необычайно изящно и грациозно. Глядя, как танцует ее сестра, Элизабет позабыла, что играет роль Коппелии. Ее глаза следили за каждым движением Джессики.

«Джессика и вправду заслуживала главной партии», – подумала Элизабет.

Последние звуки музыки потонули в громе аплодисментов, когда Джессика завершила свой танец и низко поклонилась зрителям. Она выпрямилась, улыбаясь крикам «Браво! Браво!», раздававшимся со всех сторон.

Когда зрители начали потихоньку покидать зал, мадам Андре поспешила туда, где сидели родители сестер-близнецов.