– "Спящее пламя", Николас, - Тенперон, похоже, был поражён не меньше моего. И даже сильнее.

Этой "гранью" владели очень немногие в Королевстве. Она давала власть над потрясающими по силе атакующими заклинаниями огня. И самым мощным была "кара огня". Огромный сгусток пламени просто падал на врага с неба. Не оставалось даже пепла: кроме людей и зданий, он пробивал ещё и землю на много метров вглубь. Жаль, что для того, чтобы овладеть этим заклинанием, требовались годы и годы тренировок...

Странно, очень странно. У меня создалось такое впечатление, что он облегчённо выдохнул при этих словах. Но волнение в его голосе чувствовалось до сих пор. Значит, он был взволнован отнюдь не из-за "грани" огненной стихии. Может быть, всему виной была та белая мгла, что появилась в сфере при моём прикосновении?

Андроник Ласкарий, если уж на то пошло, терпеть не мог путешествовать морем. Просто-напросто страдал морской болезнью. Но если кто-то намекал на этот его недостаток, то он просто отвечал: "истинный дукс[43] должен твёрдо ходить по земле, а не по морю, словно тарнский пират".

Мало кто решался спорить с этим. Не будете же вы отрицать что-либо, когда ваш собеседник многозначительно поглядывает на рукоятку спаты? Вот и остальные не спорили, разом замолкая или переходя на более "земную" тему.

Андроник Ласкарий сел на корабль в порте Боспорус, самом северном городе Аркадской империи. К счастью, осень только начиналась, и шторма ещё не набрали силу на морских просторах. Так что, можно сказать, Андроник Ласкарий путешествовал со всеми возможными удобствами. Если не считать мучившей его морской болезни, конечно же...

Но вот через две недели плавания с попутным ветром корабль подплывал к Аркадии. Это было ранним утром, когда чайки летали над портовой гаванью, а многочисленные рыбацкие лодки выходили на промысел.

Андроник Ласкарий вышел на палубу, вдохнув почти позабытый им воздух Столицы. Морская болезнь отпустила его пару дней назад, и он чувствовал себя заново родившимся.

Андроник даже смог самостоятельно облачиться ради такого случая в парадную одежду: позолоченную кольчугу, синий плащ, чей край свисал с правой руки дукса, шелковые штаны, подвязанные серебристым поясом с золотой бляхой. На голове был тонкий бронзовый обруч, украшенный дешёвыми аметистами.

Именно так, и никак иначе должен выглядеть дукс из старинного рода, предки которого правили Аркадской империей.

Во всяком случае, так считал сам Андроник Ласкарий. Хотя кольчуга была тяжеловата, и долго ходить в ней было довольно сложно. Особенно для уже далеко не молодого Андроника. Но красота требует жертв, как говаривали в Ксаре.

" Именно поэтому он и распался" - фыркнул Ласкарий.

Дукс долго любовался на Столицу, которую в последний раз видел двенадцать лет назад. С севера вид на город был, конечно, не таким потрясающим, как с юга, да ещё если идти по берегу, но и тут было на что посмотреть.

Сперва открывался вид на мыс Варвары. За стенами, у которых плескался Западный Океан, виднелся огромный Императорский дворец. На самом деле это был гигантский комплекс дворцов, храмов, служебных зданий, терм и казарм тагм.

Выше всех высился Большой Императорский Дворец, располагавший в центре. Он был окружён отдельной невысокой оградой. Его стены были выложены из белого камня, а гигантский купол сверкал сусальным золотом в лучах солнца. К сожалению, подойди ближе - и увидишь прорехи в золотом покрытии купола, а в стенах - трещины.

Чуть ниже Большого Императорского Дворца был Акрополь, стоявший на искусственном холме. Там со дня основания города хоронили придворных, командиров тагм, легатов армии и жрецов. Позднее - священников Аркара. И ещё позже стали проводить торжественные богослужения. Акрополь был окружён четырьмя храмами Аркара. Этакий донжон среди крепостных башен...

Всё это было к северу от Большого Императорского дворца. А к югу-востоку ...

О, ни один из людей, хоть раз побывавших в Аркадии, не забудет Ипподрома! Священники Аркара много лет пытались заставить императоров закрыть это "гнездо еретиков, чревоугодников и богохульников". Чем не подтверждение популярности Ипподрома?

До тридцати пяти тысяч человек могли смотреть на гонки колесниц, победы и поражения своих любимцев. Там же нередко зачитывались императорские указы. Тут же объявляли о смерти старых правителей и восшествии на престол новых. Когда-то, в первые века Аркадской империи, народ сам избирал людей, которые должны были взойти на престол империи. Но к третьему веку существования государства императоры мудро решили остановить подобную практику. Правда, насчёт мудрости многие спорили. В те времена лицо спорщика мог увидеть любой желающий. Конечно, в положенном месте - на голове, покоившейся на пике.

Здесь же стояли четыре золотых статуи лучших погонщиков колесниц, по одной на каждую партию Ипподрома: Венеты - Голубые, Прасины - Зелёные, Русии - Красные, и Левки - Белые. Так их называли по цветам одежды, что носили члены партии.

Но вот корабль подплывает поближе, и уже виден узкий залив Золотой Рог. Когда вражеский флот грозит Столице, этот пролив перекрывают гигантской цепью. Этим занимается специальная тагма, которую создал Аркадий, основатель города. Цепь, до поры до времени покоящаяся на дне залива, натягивается в двух башнях, одна из которых находится на мысе Варвары, другая - в башне-близнеце, высящейся среди домов в квартале Галата.

Об этом квартале стоит сказать особо. Несколько тысяч домов располагались напротив Столицы, на противоположном берегу Золотого Рога. Здесь селились иноземные купцы и федераты. Галата, словно Большой Императорский Дворец, была обнесена свой собственной стеной и служила северным форпостом обороны столицы. А за ней тянулись дома бедняков, сложенные из необожжённых кирпичей и крытые подгнивавшей соломой.

Корабль стал заворачивать к северо-востоку, заходя в Золотой Рог. Капитан корабля кричал, матросы суетились, выполняя команды, но Андроник Ласкарий не обращал на это никакого внимания. Он смотрел на Столицу, любимую Столицу, которую дукс не видел столько лет.

Вот корабль миновал Цепные башни[44], и открылся полный вид на залив. Сотни рыбацких лодок заполнили Золотой Рог, а множество торговых и боевых кораблей ещё стояли в гаванях, самой большой из которых была Влахернская. Она располагалась у Моста Каллиника, там, где залив сильнее всего сужался, у самого материка. Шестеро ворот вело к гаваням. На берегу было две церкви, в которых молились моряки перед выходом в море, или рыбаки, вернувшиеся с богатым уловом.

Корабль, на котором плыл Дрункарий, пристал к гавани. К нему устремился отряд портовой стражи, позади которого спешил тучный человек в простом сером хитоне. Это был коммеркиарий[45].

Об этом можно было догадаться по внушительному свитку пергамента в его руках и кожаной суме, в которой лежали специальные знаки. Эти значки были знаком того, что купец уплатил подати в полном размере.

Андроник не замечал и этого.

Стража уважительно расступилась перед внушительным дуксом, который, сойдя со сходен, повернулся к ближайшему храму, церкви Святого Петра. Ласкарий, осенив себя знаком Аркара, припал поцелуем к столичной земле.

– Я вернулся, Град Аркадия, - Андроник Ласкарий иногда любил ввернуть какую-нибудь фразу из трудов древних авторов. - Столица, ты стоила путешествия по морю...