Софар привстал и неловко поклонился, снова чуть не сбив свою чашу на пол. Старик еле слышно хмыкнул. Реакция у парня и в самом деле неплохая, но вот с координацией явно проблемы.

Спустя несколько ударов сердца слуга снова возник перед столиком и осторожно поставил на него плоскую костяную коробку. Убугуй небрежным движением распахнул ее и с удовольствием услышал, как снова задохнулся пришелец. Еще бы - не каждый день видишь инкрустированное золотом поле, топазовые фишки и нефритовые бросальные кости с серебряными метками! Заказчику набор обошелся не меньше, чем в три золотых монеты (и одна из них ушла на кости с секретом), а теперь им владел Убугуй.

Парень сглотнул и осторожно взял в руки кости, потом аккуратно бросил их на поле. Первым ходить выпало Убугую, и тот довольно хмыкнул про себя. Похоже, даже судьба сегодня вечером на его стороне.

Поначалу игра действительно благоприятствовала патриарху. Кости неизменно выпадали чуть лучше, чем у соперника, а единственный раз, когда тому выпал куш, он оказался вынужден раньше времени вернуть свою фишку на двор, позволив Убугую блокировать несколько черных фишек еще до того, как они покинули дом. Однако потом он сам оказался вынужден освободить одну позицию, и ее тут же заняла фишка Софара. И с костями перестало везти - ему и сопернику выпадали схожие комбинации, так что и темные, и светлые фишки возвращались домой почти одновременно.

– Куда путь держишь? - осведомился Убугуй, пока проезжий нерешительно взвешивал кости в руке, примериваясь сделать бросок. - Ты выглядишь усталым и запыленным, не в обиду тебе будь сказано. Ты вестник?

– Нет, почтенный, - качнул головой парень. - Я просто еду ко двору Великого Скотовода предложить свою службу. Мое племя голодает, и я решил… ну, заработать.

Убугуй бросил кости. Хотя выпала мелочь - три и два, у него все еще оставалось некоторое преимущество. Наверное, ему даже не придется использовать особенности игральных костей, чтобы победить в партии. А потом несчастный парень начнет делать ставку за ставкой в надежде отыграться, проигрывая все больше и больше. Убугуй даже решил пожалеть его и отпустить с миром, если у него не хватит денег, чтобы оплатить проигрыш. Но раньше времени говорить это незачем - пусть Софар помучается.

Парню снова выпала мелочь. На мгновение старик заколебался. Может, стоит положиться на судьбу? Сжульничать он всегда успеет - и в третьей партии, и в пятой. Если проезжий глупец выиграет в первой партии, оно даже хорошо - с тем большим азартом он проиграет остальные. Но момент бесследно прошел. Не пристало ему, патриарху Убугую, проигрывать какому-то бродяге.

– Хотя племя голодает, у тебя хватает денег, чтобы делать большие ставки, - патриарх взвесил кости, из-под опущенных век разглядывая Софара. - Не лучше бы купить на них пару десятков овец на развод?

Взгляд парня панически метнулся по террасе, на скулах заиграли желваки. Эге, мелькнуло у патриарха в голове, а ведь он чего-то боится…

– Я… племя дало мне деньги, чтобы я мог купить себе оружие и… хорошую одежду… Иначе Великий Скотовод не примет меня на службу! - наконец выпалил Софар, облизнув губы. - Но я не хочу играть на все деньги.

Так, понятно. Никакое племя его, разумеется, никуда не отправляло. Скорее, парень - обычный вор или разбойник, уносит ноги, пока их не оборвали конями рассерженные родственники жертв. Вот и верь людям… Бросок костей принес Убугую пять и шесть. Отлично! Но Софар выбросил пятерку с четверкой и радостно вернул в дом сразу две своих фишки.

Патриарх решил больше не рисковать. Когда кости в очередной раз оказались у него в руках, он чуть сдавил их в пальцах, вызвав смещение внутренних железных грузов. Разумеется, очередной бросок принес ему куш. Две шестерки отразились в глазах Софара, словно занесенный над головой меч. Судя по всему, он уже горько раскаивался, что предложил игру, но отступать ему некуда. Кости выпали из его руки. От броска Убугуя грузы снова сместились, и теперь грани показали две единицы. Стиснув зубы, Софар двинул свою фишку на четыре позиции вперед, заведя ее на двор. Вот так, мальчуган, помучайся, помучайся!… Выбросив две пятерки, Убугуй завел на свой двор еще четыре фишки и с нескрываемой насмешкой уставился на противника. У того заметно дрожали руки. Пять его фишек, против одной у патриарха, еще не были заведены на двор. Его могло спасти только чудо. Софар занес руку, потом опустил, словно передумав, и, наконец решившись, швырнул кости на стол.

Внезапно у Убугуя перехватило дыхание. Вместо того, чтобы показать единицы и двойки, кости легли вверх двумя шестерками. Куш! Учитывая две единицы от предыдущего броска, двойной куш! Шесть шестерок! Что произошло? Как такое могло случиться? Он непонимающе смотрел, как явно воспрянувший Софар вернул на двор все пять своих костей, да еще и переместил одну кость в дом, обогнав Убугуя.

Патриарх заставил себя успокоиться. Скорее всего, он неправильно сжал кости, плохо установил грузы. Ну что же, мальчишке повезло - в первый и последний раз. Он, Убугуй, все равно выйдет победителем.

Бросок - и у патриарха снова екнуло сердце. Единица и двойка, что позволило завести на двор только одну фишку. Невероятно! На сей раз он сделал все правильно. Почему не выпал еще один куш? Такого не может произойти! Или все дело в том, что хитрый механизм, управляющий железными шариками в костях, начал портиться? Обязательно нужно отдать их мастеру, чтобы тот починил как следует.

Проклятые кости, между тем, решительно отказывались повиноваться. Убугуй чувствовал, как смещаются под пальцами бугорки рычагов, но несколько раз подряд ему выпала какая-то дрянь. Вот Софар снова выбросил куш и завел со двора в дом четыре фишки. Две оставшихся лежали совсем близко к дому, и, скорее всего, следующих ходом парень заведет их на двор и без особого везения. Неужто он, патриарх Убугуй, проиграет первую же партию в "два дома" неизвестно откуда взявшемуся парню?

Кости снова подвели. Четыре и два. Одна фишка заведена в дом, вторая вплотную приблизилась к нему, но это уже не имело значения. В доме оставались еще четыре его фишки, в то время как у Софара - только две. Лишь чудо даст патриарху еще один ход, и двойное чудо потребуется, чтобы выбросить высокий куш на испортившихся костях. Да что же такое творится?!

Однако Софар не спешил бросать кости. Он держал их в руке, задумчиво глядя на патриарха.

– Даже здесь ты жульничаешь, Сатарх! - наконец, с осуждением произнес он.

Только его, патриарха, воины знали тайное имя. Чужак точно не являлся его воином… Не успев додумать мысль, Убугуй вскочил на ноги, выхватывая из рукава отравленный стилет. Сидящий в углу раб, продемонстрировав неожиданную прыть, серым тушканчиком порскнул в сад. Юркая Ящерица метнулся через комнату с занесенным для удара мечом. Он рухнул на пол, не добежав до пришельца пары шагов. Убугуй точно видел, что тот, кто назвался Софаром, даже не пошевелился, лишь в его глазах мелькнули странные голубые искры. Почему не стреляют стражи? Привычным движением патриарх метнул стилет, одновременно отпрянув назад. Каким-то даже ленивым движением Софар перехватил оружие в воздухе, зажав пальцами клинок. Нанесенный на металл яд, попав на кожу, должен убить любого за несколько ударов сердца, но парень даже не сглотнул.

– Какой ты, однако, нервный, Сатарх! - покачал он головой, роняя оружие на пол. - Я ведь даже не ударил тебя. Не оглядывайся по сторонам, стражей снаружи я обезвредил еще до того, как вошел. Не волнуйся, они оба живы… как и тот, - чужак мотнул головой в сторону Юркой Ящерицы.

– Кто ты такой? - просипел патриарх, прижимаясь к стене. Следовало бы метнуться к перилам, перескочить через них и устроить прятки на ночной улице, но Сатарх внезапно понял, что чужак достанет его в любой темноте. Вот так влип, мелькнуло в голове. Напыщенный дурак, ты забыл, как кончают утратившие осторожность? А ведь ты утратил осторожность, ох, утратил…

– Софар из Наамита, - любезно поклонился парень. - Я ведь, кажется, представился. Впрочем, у меня много имен, и иногда я и сам в них путаюсь. Сядь, Сатарх, и расслабься. Если бы мне потребовался твой костлявый труп, я бы давно получил его. Сядь, кому говорят! - внезапно рявкнул он.