Чарльз непонимающе взглянул на нее.

– В чем оболгать?

Слова уже вертелись у Элен на языке, но она не смогла их произнести. Девушка торопливо отвернулась.

– Это неважно. Я сама догоню ее.

– Вы этого не сделаете! – отрезал Чарльз, шагнув вперед и схватив ее за руку.

– Чарльз!

– Не вмешивайся, Мег!

– Да уж, держи ее крепче, – заявила Генриетта, подобрав муслиновые юбки и ринувшись в погоню за своей протеже. – Белинда не нуждается в ее сочувствии. Я пойду сама.

– Скатертью дорога!

– Мэтт, придержи язык! Как бы мне хотелось, чтобы все вы последовали примеру Генриетты и убрались отсюда. – Чарльз привлек Элен к себе, не сознавая силу своей хватки.

– Отпустите меня, Чарльз, – тихим голосом взмолилась она.

– Ни за что. Сначала вам придется объясниться.

Элен взглянула в его пылающие гневом глаза.

– Я не могу. Прошу вас, не спрашивайте!

Чарльз не обращал внимания на ее слабые попытки освободиться.

– Что сказала вам Белинда?

– Я не скажу! И не надо мне грубить. Вы только все осложняете.

Он ослабил хватку, но не отпустил ее. Его голос смягчился.

– Элен, поймите раз и навсегда. Я никогда не давал Белинде повода предполагать, что питаю к ней особое расположение. Я считаю себя джентльменом, и не позволяю себе давать женщинам заведомо ложные обещания.

– Как же тогда вы умудрились ее скомпрометировать? – поинтересовалась Элен.

Чарльз, издав изумленный возглас, отпустил ее. Когда он заговорил, в его голосе звучал лед.

– Прошу прощения?

Задетая его тоном, Элен ответила с равным цинизмом.

– Она и была той женщиной, которая, по вашим же словам, подстерегла вас в спальне? Так все и случилось?

В наступившей тишине Чарльз окинул ее пристальным взглядом. Его ярость уступила место замешательству.

– Элен, о чем вы говорите?

Вне себя от злости, Элен выложила ему все.

– Я говорю о том, что вы лишили Белинду девственности!

Как только слова слетели у нее с языка, Элен сама же ахнула от изумления. Светло-карие глаза графа метали молнии, и она невольно попятилась, оглядываясь по сторонам в поисках поддержки. Мег явно утратила дар речи. Гость… кажется, кузен?… застыл на месте с выражением негодования на лице. Один лишь Мэтт пытался сдержать смех.

Содрогнувшись, она вновь повернулась к Чарльзу. Его лицо побелело от ярости. Тихий голос пугал сильнее, чем любой крик.

– Вы сошли с ума? Что заставило вас сказать это?

От испуга Элен начала оправдываться.

– Я этого не говорила. Мне сказала Белинда.

– И вы ей поверили?

Его упрек оказался последней каплей. Глаза Элен наполнились слезами.

– Почему нет? Чем это хуже того, во что верите вы?

Затем она повернулась и бросилась бежать к французскому окну.

– Ты не понимаешь, Чарльз, – сквозь слезы сказала сестра, обнимая за плечи рыдающую Белинду Таррингтон.

Чарльз окинул ее испепеляющим взглядом. Теперь он радовался присутствию рядом кузена, поскольку Роб, возмущенный до глубины души, и служил ему поддержкой, и в то же время помогал удержаться от безумной вспышки гнева.

– Это ты не понимаешь, Генриетта, – резко произнес он. – Белинда возвела на меня напраслину, и я требую объяснений.

Белинда вскочила, разразившись яростной речью.

– Эта тварь лжет! Я никогда не говорила ничего подобного. Чарльз, не думаете же вы, будто я могла оклеветать вас!

Ей ответил Роберт, к огромному облегчению Чарльза, готового ее убить.

– Девочка моя, не надо обманывать! Однажды вас уже поймали на лжи. И если вы думаете припугнуть Уайтема этой нелепой историей, то вы плохо его знаете.

– Спасибо, Роб.

– Я и вас не оправдываю, Чарльз, – строго заявил кузен. – На мой взгляд, сегодня вы проявили возмутительную несдержанность. Но я никогда не стал бы сомневаться в вашей честности. – В ответ на причитания Белинды, он добавил. – Прекращайте свои стенания, мисс! Генриетта, лучше бы ты посоветовала своей подруге извиниться, чем пытаться переубедить Чарльза.

– Ты отличный советчик, Роберт, – съязвила Генриетта. – Но я сама сумею договориться с моим собственным братом.

Чарльз не успел еще остыть, и эта фраза разожгла в нем пламя.

– Ты так думаешь? Позволь сказать тебе, что если бы не обязательства брата и джентльмена, я сумел бы усмирить вас обеих.

Генриетта опешила.

– Лишь из-за того, что я поддерживаю Белинду…

– И чего вы этим добились? – неожиданно вмешалась Белинда. – Вы не способны повлиять на него, и я всегда это знала. С вами и дружить-то бесполезно, потому что Чарльз никогда вас не послушает!

– Белинда! – ахнула Генриетта, ошеломленная неожиданным нападением.

Но Белинда на этом не остановилась. Она сбросила руку Генриетты и шагнула к Чарльзу.

– Вы не хотите слышать ничего плохого о вашей обожаемой Элен! Я знала, что она настроит вас против меня. Но если я стану кричать об этом на каждом перекрестке, Чарльз? Что если я расскажу эту историю всему миру?

– Боже всевышний! – в ужасе воскликнул Роберт.

Чарльз взглянул в горящие глаза Белинды.

– Можете попробовать. Думаю, у вас ничего не выйдет. Вы не догадываетесь об этом, да и мне никто не говорил в лицо, кроме Мэтта, но ваши упорные попытки завоевать меня сделали вас всеобщим посмешищем. Сомневаюсь, что кто-нибудь вам поверит.

– Уж в этом я могу поручиться! – добавил Роберт. – Репутацию Уайтема так просто не пошатнешь.

Узкое лицо Белинды вытянулось еще сильнее.

– Правда? Что ж, зато ее репутация не так прочна. Я еще не закончила, Чарльз. Она не наживется на моей потере!

Чарльз собирался дать ей пощечину, но Роб остановил его, сжав его правую руку железной хваткой. Тем временем Белинда развернулась и направилась к дому. Чарльз оттолкнул кузена.

– Не надо было сдерживать меня, Роб.

– Господи, сколько злобы в этой женщине! Подумать только, а я еще советовал тебе жениться на ней.

Взглянув на Генриетту, Чарльз ощутил некоторую жалость. Она потрясенно смотрела Белинде вслед.

– Это был недобрый поступок с ее стороны, Генриетта.

Сестра торопливо возразила.

– Она не могла сказать это всерьез. Наверное, просто погорячилась. Я пойду следом и поговорю с ней.

Чарльз не стал ее удерживать. Если Генриетта не хочет видеть правду, ну и бог с ней. Его ждало более важное дело.

Элен первым делом подумала о побеге. Она влетела в свою спальню и захлопнула дверь, заливаясь слезами. Нужно действовать! И быстро, прежде чем ей помешают. Отойдя от двери, она торопливо повернула ключ в замке.

Затем девушка сорвала шляпку, бросила ее на кровать, распахнула дверцы платяного шкафа. И остановилась, вспомнив о своем зависимом положении.

Как она сможет уехать? Как вывезет свои вещи? У нее даже шляпной картонки нет!

Она отошла от шкафа, глядя на него с растерянностью и досадой.

Все в этом доме принадлежит Чарльзу. Лошади, экипажи – все его. Согласятся ли слуги предоставить ей эти средства передвижения, не спросив разрешения у хозяина? Нет, этот путь для нее закрыт.

Тогда она уйдет пешком!

Элен шагнула к шкафу, схватила охапку одежды… и замерла, сжимая ее в руках.

Куда идти? Неизвестно. В гостиницу? Вместе с этой мыслью на мгновение вспыхнула и надежда. Да, можно поселиться в гостинице. Но… чем ей заплатить? У нее нет денег. Ни гроша за душой.

Вещи выпали у нее из рук. Элен отвернулась от шкафа и опустилась на кровать, уставившись в окно невидящими глазами.

Неужели она настолько не властна над своей судьбой? Придется ли ей остаться здесь и мучиться от сомнений и чувств, которые она не в силах вынести? Перед ее взором вновь возникло лицо Чарльза, и ее глаза наполнились горькими слезами.

Как она могла сказать такое? Что за ужасная ошибка! Элен, всего лишь повторившая слова Белинды, чувствовала себя более униженной, чем Чарльз, которому пришлось выслушать подобное оскорбление на людях. Но разве он не вынудил ее? И неужели она обязана безоговорочно ему доверять… словно он один обладает правом на сомнение?