— Это я вызвал их по телефону!

Трубач трубит.

— Отходи, народ, разойдись!..

Пожарные соскакивают с автомобилей. — «Расходись, народ, не мешай работать!».

Васе кажется, что все это происходит не в самом деле, что все это во сне, что на самом деле никогда ничего так скоро не делается.

— Отходи! Не мешай! — трубач трубит.

Вася стоит, расставив ноги и крепко прижимает к себе свои узел. Он глаз не может оторвать от золотых касок, красных автомобилей, блестящей трубы и быстрых рук пожарных. Вася уже ничего не думает, он стоит и удивляется. И если бы Вася не знал совершенно точно, что никаких волшебников и чародеев на свете не существует, то верно бы он решил, что перед ним настоящее волшебное царство, а пожарные в золотых касках и красных автомобилях — самые настоящие волшебники.

— Как же это они поспели?! Ну как же это они могли поспеть в одну минуту! — все время шепчет про себя Вася. Он все еще стоит так неподвижно, как-будто его прибили гвоздями к земле. И надо сознаться, что еще никогда в жизни Вася не был так озадачен, изумлен и очарован. Конечно, он прекрасно знал о том. что существуют пожарные. Конечно, он не раз видел, как несутся они по улицам на своих красивых автомобилях. Но все-таки так близко он их никогда не видал. Федя Смирнов сказал правду. — Это он вызвал по телефону пожарных. Но Федя Смирнов не успел рассказать Васе о том, как он туда звонил. Когда Федя проснулся и увидел бледное лицо матери, увидел суету, услышал крики, он прежде всего вспомнил о плакате, который много лет под-ряд висел у входной двери: «На случаи пожара звоните по телефону 1-22-16». Молча кинулся он в нижнюю квартиру, — туда, где был телефон. Там еще ничего не знали. Федя разбудил всех и схватился за телефон. «1-22-16, — вызвал он. — Приезжайте скорей, мы горим. Горим. У Смирновых, у Смирновых», — повторял он в телефон.

От волнения Федя никак не мог вспомнить свои адрес, он размахивал руками, кланялся в телефонную трубку и кричал изо-всех сил. Он так и не вспомнил адреса до тех пор, пока чья-то рука не выхватила у него трубки и не сказала в телефон адреса.

А у другого телефона за несколько улиц от Васиного дома в небольшой комнате сидел у стола человек и говорил в телефонную трубку: «Адрес, скажите ваш адрес!»… Человек сидел совсем один, но, несмотря на то, что была глубокая ночь, не спал. Комната, в которой он сидел, была такая маленькая, что в ней с трудом помещалась простая железная кровать, два небольших стола и несколько табуреток. Над столом висели телефонные аппараты, выключатели, кнопки звонков.

Все это совсем не было похоже на обыкновенную комнату в обыкновенном доме. — Это была телефонная комната в пожарной части, а человек, который просил в телефон Федю Смирнова сказать адрес, был пожарный телефонист. Он не спал всю ночь, он сегодня дежурил. И это не особенно легко быть дежурным телефонистом. С вечера еще ничего. Он сидит у своего столика один в своей телефонной комнатке и слышит за стеной голоса. Вот запели песню. Вот кто-то заиграл на трубе. Вот затрубили к ужину. После ужина все скоро улягутся и станет совсем тихо. Так тихо, что будет слышно, как тикают часы в кармане. Захочется спать, а спать нельзя. Надо сторожить свои телефоны. Надо слушать звонки. Задумался телефонист: «Трудно быть дежурным ночью, гораздо приятнее дневное дежурство. Да делать нечего». Дежурить ночью у телефона приходится по очереди. «Давно не было так тихо, без звонков, как сегодня», — подумал телефонист. И не успел он этого подумать, как над самым его ухом: дзин-дзин-дзин, — зазвонил Федин звонок. Телефонист даже вздрогнул от неожиданности и тотчас же схватился за трубку телефона:

— Адрес! Скажите ваш адрес!.. — заговорил он.

Телефонист схватился за трубку телефона.

Как только телефонист услышал адрес, он тотчас же, не теряя ни одной секунды, повторил в телефон этот адрес и нажал какой-то рычаг на стене.

И как только он нажал рычаг, тотчас же по всему пожарному зданию и по всему двору раздался трезвон.

— Тревога! Тревога! — зазвонили электрические звонки в спальне, где спали пожарные, во дворе, в будочке у ворот, где стоял на часах часовой пожарный.

— Тревога! Тревога! Тревога! — вслед за электрическими звонками зазвонил большой пожарный колокол.

— Бом-бом-бом-бим-бом-бум! отбивал он, а часовой пожарный сильнее натягивал веревку колокола.

— Бом-бом-бом-бим-бом-бум! — отбивал он, а часовой пожарный сильнее натягивал веревку колокола.

Пусть колокол звонит как можно громче, пусть заглушит он все звонки, пусть услышат его по всем углам и закоулкам. Бом-бом-бим-бум-бом!

И в одно мгновение ожил двор, ожила вся пожарная часть. По комнатам и по двору везде зажглись огни, стало светло, как днем.

А в маленькой комнатке телефонист продолжает свою работу. Он соединяет телефон прямым проводом с канцелярией бранд-майора, где тоже сидит дежурный телефонист и сообщает ему о пожаре. Этот дежурный телефонист нажимает у себя над столом кнопку, и как только он нажимает эту кнопку, у всех других телефонистов, которые сидят в разных концах Москвы по своим телефонным комнатам, звонят звонки телефонов. Телефонист думает: «Теперь вся Москва знает, что в Ушаковском переулке у Смирновых пожар. В Москве двадцать пожарных частей, и все готовы каждую секунду мчаться на помощь нашей части, если понадобится».

— Отходи, отходи, — раздвигал толпу дворник, — отходи, говорят вам, сейчас тушить будут!

Дом был большой, пятиэтажный. Над пятым этажом, там, где жили Смирновы, рвались наружу клубы дыма. Огня еще не было видно. Толпа все прибывала и прибывала. У парадного входа громоздился целый склад вещей: сундуки, узлы, ящики, подсвечники, посуда, книги, — все это смешалось в одну огромную кучу.

По лестнице бегали люди.

Никто друг друга не слушал, каждый старался, как можно скорее, вытащить свои вещи из квартиры. Ушибли какую-то старушку, чуть не сбили с ног ребенка, и все бежали и бежали вверх и вниз по лестнице, из квартир на улицу и с улицы — опять в квартиры. У кучи вещей стоял сплошной гул, споры, многие плакали, ребятишки попритихли и жались к старшим.

Брандмейстер вскочил с линейки. За ним бежал трубач. Двое других пожарных, расталкивая толпу, побежали вдоль дома.

— Стой, — сказал один из них, — это здесь.

Внизу на стене дома красной краской написаны были какие-то странные слова: «3 шага». Не останавливаясь ни на одну секунду, колонщик со ствольщиком пробежали 3 шага почти на самую середину улицы и остановились у круглого железного люка. Колонщик открыл пожарный люк. Быстро поставил колонку, к колонке привинтил рукава, по которым пойдет вода, как только колонщик откроет кран, и стал ждать приказаний. А брандмейстер в это время, обежав дом и в одну минуту взлетев по лестнице на пятый этаж, сразу понял в чем дело. «Загорелась сажа в трубе», подумал он и велел трубачу:

— Играй: «Механическую лестницу и пустить воду».

— Ту-ту-ру-ту-ру-ру, — загудела труба. И не успел трубач кончить, как шофер уже круто повернул к самому дому третий автомобиль, на котором везли механическую лестницу.

Трубач.

Пожарный, приставленный специально к этой лестнице, завертел ручкой машины и в одну минуту вверх, к шестому этажу поднялась широкая красивая лестница.

Колонщик открыл пожарный кран, а ствольщики были уже на самом верху лестницы и били сильной струей воды по огню и дыму.

Все это случилось так быстро, что Вася не успел опомниться. Он видел, как замелькали по лестнице пожарные, но ему захотелось посмотреть на лестницу в автомобиле поближе.

Он стал протискиваться вперед, его не пускали.