— Ты правильно объяснил, Николай.

— Бедная, девочка, — сочувствует Валя.

— Вы к ней приходите после завтра. Я ее переведу в общую палату.

— Хорошо.

Мы прощаемся с доктором и выходим на улицу.

— Мне надо с бабушкой съездить на дачу, — сообщает Валя. — Поехали с нами.

— Нет. У меня сегодня много дел.

Я проводил девушку до дома, а сам позвонил Рою.

Он встретил меня в кафе на улице "5 Января".

— Пива хочешь? — сразу спросил Рой

— Давай.

Рой оторвался от стола и пошел к стойке, через пару минут принес две кружки пенистого пива.

— На. Я ведь дома о делах побаиваюсь говорить. Мне кажется Мухин меня обложил основательно…

Мы делаем по глотку пива.

— Он тебя прослушивает?

— Похоже. Но не только прослушивает, еще и подглядывает. Помнишь, я сделал карту всего подземного мира города, туннели, шахты, лазы, трубы…

— А эту…, ты нам ее показывал, когда по просьбе Мухина ходили искать преступника.

— Вот, вот, ее голубушку. Так спер он ее у меня. Пришел домой, а карты нет.

— Может не он?

— Он, кто же еще, деньги и другие вещи не украли, а это взяли. Мухин знал о ее существовании давно и требовал, чтобы я отдал ему немедленно, даже стращал, что за раскрытие секретных данных меня загонит в тюрьму. Карта ему во как нужна, по его понятию, то что находится под Москвой должно быть совершенно секретным… На мое счастье, на работе у меня есть копия.

— Если этот мент узнает об этом, он и ее утащит.

— Конечно, если узнает.

Мы потягиваем пиво и наконец я решился спросить.

— Я понял, что ты меня пригласил сюда поговорить не насчет карты, а по другому… деликатному вопросу.

— Это так, старик. Я хочу поговорить с тобой о Васе Голубеве.

— Хорошо, давай поговорим о нем. Так что же все таки произошло с Васей? Ты сказал в тот раз, что он погиб.

— Темная история. Перед тем как исчезнуть, мы говорили с ним. Похоже Вася нарвался на секретные галереи и при повторном исследовании его там толи прихватили, толи он сам попал в беду.

— Так ты хочешь, чтобы я отыскал его следы?

— Хочу. Видишь ли какая дурацкая вещь. По нашему идиотскому законодательству, пенсию его жене и детям могут начислить только при наличии трупа или акта о смерти. Три дня назад ко мне приходила жена Васи, плакала, что попала в ужасное положение, ни одно государственное учреждение не хочет помочь ей начислить пенсию, требуют, чтобы представила документы о его смерти. У Васьки двое детей и еще очень маленьких, тяжело ей растить ребят без кормильца, тем более помощи получить не откуда, ни бабки, ни дедки нет.

— А к Мухину ты обращался?

— Говорил. Майор слушать не хочет о таких делах. Говорит, правильно делают, что не дают пенсию, а вдруг Голубев в бегах, убежал от нее, теперь она государство обмануть хочет.

— Вот, сволочь. Значит надо искать Васю.

— Надо.

— Дай мне хоть наметки какие-нибудь, как найти эту странную галерею.

— При последней встрече, Вася мне даже рисовал схему, он нашел галерею в районе Автозаводской. Там тогда ломали два старых строения. Похоже он от туда и пошел под землю. Если помнишь, в моей карте, эта галерея, со слов самого Голубева, начинается именно от туда.

Рой вытаскивает клочок кальки, на которую шариковой ручкой перенесена трасса подземной галереи и передает мне.

— Ты мне говорил, что наши уже искали туда лаз…

— Да, такие попытки были. Гоша Карев и Мишка Левин год назад обшарили этот район, но так ничего не нашли.

— Думаешь мне повезет?

— Это надо сделать, Коля. Ради детей Васи.

— Ладно, поищу коллектор.

— Поговори еще с Мишей и Гошей, может от них чего зацепишь…

— Поговорю.

— Коля, еще одна просьба, Валю с собой не бери.

— Почему?

— Если там под землей что то есть… мне не нужны… еще трупы.

Во дает, значит я могу сдохнуть, а Валя нет. Темнит чего то Рой.

— Ты ее любишь?

Рой допивает пиво и мучительно мнется…

— Она мне нравиться, старик. Хорошая девушка.

Эта хорошая девушка уже затащила меня в постель.

— Уговорил, не буду брать.

— Вот и хорошо. Тогда удачи тебе…

С Мишкой связаться не удалось, он укатил на дачу. Зато Гошу успел перехватить по телефону и он сообщил мне безрадостную весть. Те два дома, на Автозаводской, давно снесли и на их месте построили дорогу, вернее расширили ее за счет снесенных построек. Георгий ползал по подвалам соседних домов, но ничего такого найти не мог. Так и бросил поиски.

— Мне, кажется, вход замурован под дорогой, — говорил он мне.

— А как по поводу канализации, ты все проверил люки?

— Все, кроме тех, что за каменным забором.

— А это что такое?

— Это же завод, на него еще попасть надо.

— Завод то далеко от снесенных домов?

— Почти квартал.

Я задумался. Вася, по моим данным, на завод не пробирался.

Елена Павловна позвонила мне поздно вечером в воскресение.

— Коля, хочешь узнать, что ты нам принес?

— Конечно.

— Это действительно царские указы. Пять документов весьма интересны по истории уклада того времени, это такому то холопу или такому то боярину выделить в собственность деревеньки и земли, за верную службу…

— Простите, Елена Павловна, а какой царь, Иван Грозный?

— Разве я не сказала, да, Иван Четвертый. А вот шестой указ весьма замечательный. Послушай, я упускаю начало, где мы такой-то царь, сразу же примерно даю текст. А моим преданным слугам Малюте Скуратову и Ивашке Темному схоронить книги из моих палат в Пушкарском приказе, дабы греховные мысли не распространять. Понял что-нибудь?

— Ничего. Какие книги, почему это грамотному царю нужно было прятать где то книги?

— Коля, ну и темнота же ты. Ты когда-нибудь слышал о библиотеке Ивана Грозного?

— Нет.

— Эх, ты… У самого грамотного царя того времени была самая лучшая библиотека в России, да что там в России, пожалуй всей восточной Европы и Азии. В последние дни жизни Грозный решил спасти библиотеку от серой боярской среды и своих опричников, знал, что после его смерти, они сожгут и уничтожат книги, поэтому и приказал библиотеку спрятать. Вот уже два столетия археологи и любители ищут эту библиотеку и представь, мы похоже напали на ее следы.

— Это хорошо, конечно, но где же все таки Ивашка Темный в пушкарском приказе спрятал эти книги? И почему нужно было прятать через пушкарский приказ?

— Я думаю потому, что самые преданные царю слуги работали именно там, а потом казначейство отпускала большие деньги на каменное строительство и развитие этого приказа и, конечно, сделать в кладках новых построек тайник было проще простого. Естественно, лучшего места схоронить библиотеку найти было невозможно.

— Так где же все таки пушкарский приказ?

— Конкретно, этого я тебе сказать не могу. Знаю, что бояре и приказные подьячие сидели за теперешним ГУМом, потом эту контору снесли, а вот пушечный и мушкетный, отливкой и сверлением стволов занимались в двух местах, на подворье какого то монастыря…

— Не нашего, где я свитки нашел? — прервал я ее.

— Нет. Твоего монастыря тогда даже в Пименовском перечне того времени нет. Еще отливали пушки на месте теперешнего завода «Вымпел», но это место давно так застроено современными зданиями, что там кирпичика старого не найдешь.

— Прощай библиотека, теперь ее точно не найдешь.

— Но указ, который ты нашел, подтверждает что у царя была библиотека и он ее спрятал. Это надежда для всех поколений, что библиотека может существовать.

— Неужели были такие ценные книги?

— Вот именно, самые ценнейшие в то время. Подданные царя и послы знали как сдобрить гнев государя и доставали ему со всего мира такие книги. Приходи когда-нибудь ко мне, я тебе покажу перечень, что хранил царь и расскажу в чем их ценность.

— Обязательно приду.

— Тогда, пока.

— До свидания, Елена Павловна.

Антонина Петровна приняла меня в конце дня. Она устало жевала дольку апельсина и грустно смотрела на меня.