Мы лежали на стареньком покрывале посреди персикового сада и смотрели на звезды. Вернее, смотрел только я. Котенок забросила на меня ногу, положила голову на грудь и рассеяно водила острым, наманикюренным коготком по животу. Запах спелых персиков, ее духов, травы, которую мы изрядно помяли… Невероятно, неописуемо хорошо. Я парил посреди серебряной пыли млечного пути и ни о чем не думал.

Такое бывает редко, чтобы человек ни о чем не думал. Ворох мелких житейских проблем, беды и радости, задачи и их решения — всегда роятся в наших черепушках. По млечному пути резанула вспышка падающей звезды, и мой мозг автоматически загадал желание, — Хочу туда, в яркую бесконечность… — А потом появились другие росчерки. Большие и не очень, они падали медленно, оставляя за собой длинный огненный шлейф.

— Котенок.

— Что?

— По-моему, нам лучше одеться.

— Зачем? — промурлыкала она и тут же укусила меня за ухо. — Потом опять раздеваться придется.

— Котя! Посмотри на небо, — наверное, моя просьба поставила ее в тупик. Лица я не видел, но почувствовал — обиделась. Впрочем, это не помешало ей развернуть голову.

А небо горело… Огненные росчерки сливались в яркое полотно, отрезая нас от мелких искорок звезд. Котенок резко вскочила и начала лихорадочно натягивать одежду. Я одевался не спеша.

— Ты чего? Быстрее давай!

— Ты куда-то спешишь? — спросил я, натягивая штаны.

— В дом.

— А толку? Если упадет что-то вроде Тунгусского метеорита, мы трупы, если это мелочь — сгорит в атмосфере. Все зависит от удачи.

— Но… Они огромные. — Котя прижалась ко мне, дрожа всем телом, несмотря на жару.

— Обычная падающая звезда весит до десяти миллиграмм. Слышал где-то.

Звезды почти исчезли с небосклона, залитого огнем. Стало даже немного светлее, и до одури страшно. Я сам едва не начал дрожать, но не мог оторвать глаз от несущихся навстречу земле метеоритов. Пронесет или нет? Вряд ли есть шансы убежать от несущихся на бешеной скорости булыжников. Я плохо разбирался в астрономии, но, когда огненное море колыхнулось и разом уступило место звездам, я запаниковал.

— И все? — удивилась Котенок. Я ее не понял. Она успокоилась, а меня пробрал холодный пот.

— Не дай Бог… — Потому, что казалось, пришло то самое ВСЕ, которого человечество боялось, едва сумело допустить существование инопланетного разума. Отдельные звезды-искорки разлетались в разные стороны. Их можно было принять за самолеты, если бы столько самолетов могло быть в небе. — Вот теперь, бежим!

— Зачем? — нахмурилась Котя, когда до нас начал доходить многоголосый вой. Справа над городом полыхнули вспышки на удивление ровных молний.

— Бежим!

И мы помчались в дом. Была надежда, что, в пригороде будет немножко больше времени, но едва мы выскочили из сада, полыхнуло голубым огнем…

Красное мельтешение голограммы океанского дна отвлекло синеволосого от чтения. Он резко снял ноги с пульта управления, отложил читалку и натянул гарнитуру.

— Ури, на сонаре металлы.

— Большие залежи? — спросил наушник. Синеволосый влез руками в голограмму и начал менять настройки, приближая зону отклика.

— Верни, верни назад! — закричал синеволосый, как только точка вышла из зоны активной работы сонара.

— Мелкие месторождения нас не интересуют. Забей.

— Там был насыщенный сигнал. Это точно не месторождение.

— Ну и не галеон с золотом — это точно.

— А вдруг пассажирский.

— В Ледовитом океане? Вырубай сонар и включай мозги.

— Даже если древний исследователь, давай взглянем.

— На кой он тебе сдался, Шадо? Я бы еще понял, если бы у нас было оборудование для исследования.

— Будто ты за топливо со своего кармана платишь. С меня бутылка Мораны.

— Две.

— На двоих и с тебя закуска.

— Ладно, разворачиваю нашу консерву. — Старенькая подлодка заныла креплениями, как артритный старик суставами. Вскоре пульсирующая красным точка вернулась в куб голограммы.

— Зависни. — Шадо вновь полез в голограмму руками, меняя масштабы изображения. — Ури… это не корабль. Вернее корабль, да не тот! — радостно вскричал Шадо.

— Не понял.

— Это корабль вторжения!

— Иди ты!

— Двадцать пять процентов, Ури! Двадцать пять! Это ж какие деньжищи!

— Только полагаются они не нам, — уныло выдавил Ури.

— Не понял!

— Подлодка чья?

— Компании… Но нашли ведь мы!

— Во время рабочей смены. Так что шиш нам. Вознаграждение государство выплатит толстосумам из совета директоров, а нам — благодарность, ну максимум премия в пол оклада.

— Дерьмо, — приуныл Шадо.

— Слушай… Зайди на минутку ко мне.

— Зачем?

— Зайди.

Шадо только пожал плечами и разгерметизировал люк. Его отделение было наиболее защищенной частью подлодки. Своими геологами компания дорожила, так же, как и кучей дорогого оборудования, вроде огромного голографического стола, который Шадо включал от силы раза два, предпочитая работать со стареньким пультом.

Ури, в неизменной старой бейсболке и синей потрепанной куртке ждал не на мостике, а в коридоре.

— Ты это… — тихонько спросил он, — данные с жесткого стереть можешь?

— Выкладывай, — потребовал Шадо.

— Есть у меня один знакомый… — поморщился Ури.

— И?

— Из дома Ар.

— Ар инкорпорейтед?!

— Не ори.

— Да нет здесь жучков, я проверял. Чего смотришь, я не только геолог, но еще и нормальный техник.

— Сможешь?

— О какой сумме речь?

— Блин, Шадо! Я будто каждый день корабли вторжения со дна подымаю! Откуда мне знать. Всяко больше чем компания даст. Ты данные сотрешь?

— Сотру, комар носа не подточит. Но сумму надо сразу узнавать, и не у них, кинут ведь.

— Эти могут. Надо в сети инфу поискать.

— Я поищу.

— Ладно, партнер, за работу.

Через четыре дня Ури и Шадо закончили смену на станции разведки и улетели на континент. Еще через три Ури договорился о встрече с представителем дома Ар.

— Если он не придет, мы разоримся, — сказал Шадо.

— Что делать, в обычную кафешку такого типа не пригласишь.

«Падающая звезда» была одним из самых респектабельных ресторанов города. Ури и Шадо несмотря на снятые напрокат костюмы, выглядели здесь совершенно неуместно, да и чувствовали себя крайне неуютно. Кроме того, черноволосая голова Ури сильно привлекала внимание и многие синеволосые посетители, да и некоторые официанты косились на него, если не с презрением, так с удивлением точно. Рестораном владели ивари, и Ури был единственным хьюмом в зале.

— Как ты вообще смог заказать столик?

— Столик заказывали Ар.

— Тогда это хороший знак.

— Если встреча не удастся — платить, возможно, придется нам.

— Дерьмо…

— Господа, — синеволосый ивари будто материализовался возле столика. За его спиной уже маячил официант. Ури и Шадо поспешили встать, но синеволосый улыбнулся и небрежным жестом разрешил сидеть. Тут же сделал шаг к столу, позволяя официанту ухватится за спинку стула и сел с железной уверенностью, что тот успеет подставить сиденье под его задницу. — Меня зовут, Ного Ар, ваши имена я знаю. — Ного немного обернул голову к официанту и бросил. — Исчезни, — после продолжил, — поэтому предлагаю перейти сразу к делам. — Ного щелкнул пальцами и воздух вокруг столика задернуло матовой дымкой, сквозь которую, неискаженным пробивался только свет.

— Вполне, — ответил Ури.

— Данные?

Шадо вытащил из внутреннего кармана пиджака небольшой голопроэктор и установил его на столе. Пошла заготовленная картинка. Рельеф местности Шадо вычистил, оставив только сам участок с кораблем. Пошли данные о плотности и структуре объекта.

— Я так понимаю, сьемка шла обычным геосонаром?

— Четвертое поколение ОСС, — уверенно поправил Шадо, на что Ного только недовольно скривился.