Они стояли в небольшом вестибюле и ждали доктора Маноли. Он получил достаточно много фотоматериала, чтобы представить себе, как выглядело тело арконида. Во всяком случае — Родан был уверен в этом — Маноли предстояло решить необычную медицинскую проблему. Нужно было преодолеть множество трудностей. Ни от одного врача в мире не ждали, что он с ходу справится с неизвестным организмом. Эта была область для исследования, независимо от опасностей, которые могли возникнуть в ходе лечения.

Это была рискованная игра с жизнью инопланетянина. Ни один человек не мог сказать, как он будет реагировать на земные медикаменты.

Но доктор Маноли был человеком, на мнение которого можно было положиться. Если невозможно было помочь немедленно, то следовало призвать на помощь лучших медиков Земли. Родан решил в случае необходимости на полную мощь использовать всю фармацевтическую промышленность мира. Этого инопланетянина надо было спасти во что бы то ни стало!

Доктор Маноли отсутствовал уже десять часов. Никто не мог ему помочь, поскольку врачей среди них не было. Тора забеспокоилась. Они догадывались, что это был решающий момент ее жизни. Ее сумбурные представления о способностях развития человека не способствовали успокоению.

Родан озабоченно наблюдал за ней. Она старалась скрыть внутреннее напряжение за едким сарказмом и благосклонной снисходительностью . При этом она чувствовала, что крупный мужчина с интеллигентным взглядом видит ее насквозь.

Для Торы все это было бы безразлично, если бы инопланетные разумные существа не выглядели так же, как и представители ее народа. Это невольно удручало ее и приводило в затруднение. С созданиями, не похожими на человека, она расправилась бы тотчас же. Но она чувствовала, что начинает признавать волю Родана и считать ее подлинным разумом. Он признавал за собой право сравнивать себя с ней, представительницей народа арконидов. Никогда еще до этого она не встречалась с такими претензиями по отношению к себе. Она привыкла к тому, что ее боятся, к само собой разумеющемуся признанию ее власти. Но все это, кажется, совершенно не трогало этого человека. Своим невозмутимым поведением он довел ее чуть ли не до белого каления. Тора была вне себя.

Она выпрямилась, когда Родан подошел к ней. В ответ на ее гневный взгляд он дружески кивнул. Чувствовал ли он ее антипатию? Казалось, он просто игнорирует ее отношение к нему.

«У меня опять один простой вопрос, мадам, — сказал Родан. — Или, точнее говоря, у меня определенная проблема. Известны ли в Вашем мире платежные средства, то есть деньги или предметы обмена, которые можно предложить для получения других вещей?»

«При торговле между более, чем десятью тысячами населенных планет это вряд ли возможно», — ответила Тора насмешливо.

«Прекрасно, — ответил он невозмутимо. — Я буду все же вынужден отвезти Крэста на Землю. На борту нашей крошечной ракеты нет ни необходимых медикаментов, ни нужных приборов для обследования. Может возникнуть и необходимость операции. Что Вы можете предложить в качестве средства платежа? Как Вы смотрите на ценные основные материалы, искусственные элементы или другие вещи?»

«У меня на борту есть обычные товары для обмена для миров ступеней развития С и D. Это станки с собственным энергоснабжением, с полным управлением с помощью роботов и гарантией примерно на восемьдесят лет Вашего времяисчисления. Это машины для всех отраслей хозяйства. Кроме того, я могу предложить микромеханические товары, такие, как переносные элементарные зонды, реформеры грунта, гравитационные нейтрализаторы для одноместного летательного устройства и…»

«Достаточно, не то я сойду с ума», — простонал Флиппер.

«С ума сойти! Вы перевернете Землю вверх дном. Из-за Ваших машин голова пойдет кругом».

«Это Ваше дело. У меня на борту только несложные вещи для примитивных разумных существ», — презрительно бросила она.

«А что Вы считаете так называемым подлинным разумом? — допытывался Родан. — Ну хорошо, оставим это, я могу себе представить, о чем речь. Позаботьтесь только, чтобы „Стардаст“ был как следует оснащен. Упакуйте все, что нужно Крэсту. И… — он помедлил — не забудьте специальные приборы. Вы же помните мой разговор с Крэстом».

Она с любопытством смотрела на него. Нечто похожее на почтительное признание появилось в ее взгляде.

«Вы рискуете своей жизнью, знаете Вы об этом? Во всяком случае, я знаю Ваши доводы. В конце концов, мне известны варварские действия…, я думаю…»

«Говорите же яснее, — рассмеялся Родан. — Меня это уже не обидит. Я смотрю на Вас, как на больного, который уже не понимает, что говорит. Пожалуйста, начинайте погрузку. Мне предстоит трудная посадка. Или продумайте все еще раз! Дайте нам одну из Ваших больших вспомогательных лодок. С ее помощью мы через час будем на Земле».

«Через пять минут, — уточнила она. — Мне очень жаль. На этом мое расположение исчерпывается. Никто и ничто, кроме Крэста и нескольких приборов, никогда не коснется грунта Вашей Земли. Я не могу этого позволить. У меня на этот счет определенные указания».

«Крэст включил нас в свою классификацию».

«Ваше счастье, иначе мы бы никогда с Вами не беседовали. Тем не менее, я не могу послать на Землю никакой вспомогательной лодки. Позитронный мозг отказался бы это сделать. Я не могу осуществить включение большого робота. Мы выполняем другое задание».

«Какое именно? — спросил Родан с неприятным чувством.

«Во всяком случае, я не собиралась осуществлять посадку здесь, — уклончиво ответила Тора. — Моя цель находится в другом месте, еще нескольких световых лет отсюда».

В этот момент появился доктор Маноли. Он выглядел бледным и обессилевшим.

«Ничего не спрашивай, это было более, чем трудно. Они не так сильно отличаются от нас, как я боялся. Расположение органов ясно, хотя оно и несколько иное. Скелет тоже немного другой. Во всяком случае, кровь у них такая же, как и наша. Потому и случилось то, о чем я сразу заподозрил, взглянув на Крэста. Речь идет о случае лейкемии. Гемограмма подтвердила это. Я исчерпал все возможности нашей бортовой лаборатории. Два года тому назад была, наконец, разработана антилейкемийная сыворотка, до этого болезнь была неизлечимой. Теперь мне остается только надеяться, что наша сыворотка поможет Крэсту. Это лейкемия, я это утверждаю!»

Родан слушал с растущим замешательством. Он видел, что Тора тоже с разочарованием реагировала на слова Маноли.

«Начинайте, — обратился Родан к Торе. — Не задавайте лишних вопросов, а начинайте погрузку. Надо спешить. Черт побери Ваших соней, даже если им не нравиться это выражение. Или Вы ни во что не ставите здоровье Крэста?»

Подумав, она ответила безразличным тоном:

«Вы хотели знать, что мы ищем в этом секторе Космоса. Теперь я хочу сказать об этом. Мы стремимся сохранить существование наших последних крупных умов. Нам не удалось безупречно осуществить биологическое сохранение жизни. Мы достигли лишь частичного успеха. Мне поручено полететь к известной по ранним исследовательским полетам планете, жители которой знают секрет биологического сохранения клетки. Это равносильно продлению жизни. Крэст самый значительный наш ученый муж. Спасите его! Сделайте все, что только возможно. Я окажу Вам любую поддержку, майор Родан. Если Вы окажетесь в трудной ситуации, достаточно будет одного позывного с помощью специального прибора. Я буду следовать Вашим советам. Вы должны знать, что вся власть земных главнокомандующих — это смешной пустяк, который я могу устранить одним движением руки. С помощью моего корабля я могла бы уничтожить всю Солнечную систему! Помните об этом и дайте сигнал своевременно».

Она ушла, не сказав больше ни слова. Капитан Флиппер стал мертвенно бледным.

«Если раньше я никогда не мог бы поверить в такое, теперь я безоговорочно принимаю это за чистую монету, — прошептал он хрипло. — Вашингтон сойдет с ума».

«Или тоже нет!» — вставил Булли.

«Ты так считаешь?»

«Только так!» — глянул Булли на своего командира. Когда Флиппер подошел к обессилевшему Маноли, Реджинальд Булль осведомился: