— В чем дело? — спросил Джо, прищурившись.

— Я вся промокла. О Боже, что-то случилось! — Глаза ее округлились, и Джо впервые увидел, какого они цвета. Серые с зеленоватым оттенком. Как испанский мох после дождя.

— Судорога? Спазма? Где? В ноге? В спине? — (Только не схватки. Боже праведный, только не схватки. Повремени с родами… Сейчас мне совсем не до них! — взмолился Джо.)

— Я насквозь промокла и… О-о! Все еще продолжается!

Джо задохнулся.

— У вас отходят воды.

— Воды?

— Да, воды. Вы что же, ничего не знаете?

— Если вы имеете в виду роды, то я, по правде говоря, рожаю в первый раз. Я посещала занятия в школе будущих матерей, читала о том, чего следует ожидать… Но… о!.. но все это теория!

— На практике же мы должны сейчас зайти в дом, — спокойно сказал Джо, решив, что надо начать действовать.

Она застонала. Джо сомневался, что ей действительно было больно. Она всего лишь испугалась. Хотя как он может так думать? У него ведь никогда не было ребенка.

— Вы в состоянии идти? Если вам трудно, то я мог бы донести вас. Но в подобной ситуации женщине полезно ходить пешком.

Джо надеялся, что она с ним согласится. Он явно переоценил свои возможности, несмотря на то что был достаточно силен и что за свои тридцать восемь с половиной лет ему пришлось испытать многое. Не дай Бог упасть вместе с ней здесь же между грядок! Не стоит так испытывать судьбу.

Они благополучно добрались до дома.

— Перед тем как отправиться в больницу, мне бы хотелось принять душ. Побудьте у двери ванной на случай, если вы мне понадобитесь. — У нее были приятные тонкие черты лица. Но, взглянув на ее подбородок, Джо понял, что ему будет не так-то просто заставить ее сознаться в содеянном.

— Вы уверены, что душ вам необходим? — спросил Джо, оглядываясь вокруг в надежде, что женщина была настолько глупа, что оставила вазу на видном месте. Его бабушка всегда выставляла ее напоказ. Правда, ваза была ее собственностью.

— Я прекрасно себя чувствую. Ничего не болит. Я давно не чувствовала себя так хорошо.

— Это эйфория.

— Что? — спросила она и, не дожидаясь ответа, пошла по коридору.

— Трех минут вам хватит? — Джо пошел за ней.

— Нет. Мне нужно вымыть волосы. Дайте мне пять минут.

— Леди, не я здесь распоряжаюсь временем. Если с вами что-то произойдет прямо в ванной, кроме меня, вам помочь некому. А у меня больное колено, поэтому советую вам подумать.

Она сверкнула глазами. Да так, что он забыл о ее огромном животе, грязных и пахнущих луком руках. Забыл о том, что она пыталась сбыть принадлежавшую его бабушке вазу стоимостью в восемнадцать тысяч долларов.

Эйфория. К тому времени, когда он очнулся, она уже скрылась за дверью ванной. Джо услышал, как она что-то напевает. Ему показалось, что это была колыбельная.

— Вы не принесете мне лосьон? Бутылочка стоит на туалетном столике. Вторая дверь налево, — вдруг услышал Джо сквозь шум воды.

Попав в ее спальню, Джо быстрым взглядом окинул комнату. Так, на всякий случай. В конце концов, у него была определенная цель.

Семь часов спустя Джо допивал пятую чашку черного кофе (сам не зная, почему он это делает), когда в комнату для посетителей вошла медсестра.

— Вы Джо?

Он поднялся.

— Она родила?

— Еще нет. Она звала вас.

Джо решил, что сейчас не время расспрашивать Софи о вазе. Пусть она родит, переведет дыхание, а уж потом он займется делом. У него не было выбора. Он вспомнил, как, еще у нее в доме, попытался спросить, слышала ли она когда-нибудь о вазе Чен Лунг, и она ответила (вероятно, обезумев от боли), что это название напомнило ей о ее золотой рыбке, которую надо было покормить.

Ох уж эти женщины! Ненормальные. А беременные и того хуже. Поняв, что ждать от нее вразумительного ответа бесполезно, Джо спросил, не нужно ли кому-нибудь позвонить.

Она попросила вызвать такси, решив, что лучше отправиться в больницу, чем ждать дома до последней минуты.

Схватки тем временем участились, и Джо, не долго думая, помог ей сесть в его машину и отвез в больницу.

После того как ее поместили в палату и закончился врачебный осмотр, Джо сел на стул рядом с ее кроватью и они стали ждать. Немного поговорили о ее золотой рыбке по имени Даррил. О погоде. О том, что было жарко и ее грядкам нужен дождь. Потом схватки усилились, и она до боли сжимала его руку. Ах, если бы он мог чем-нибудь еще помочь ей!

Конечно, это не его дело. Но она не должна была оставаться одна в такую минуту. А рядом с ней, кроме него, никого больше не оказалось.

— Теперь уже скоро, — успокаивал Джо, надеясь, что так и будет. Он и сам уже был без сил.

— Мне кажется… я забыла… закрыть заднюю дверь, — сказала она, стиснув зубы.

— Я все проверил. Она закрыта. — У нее были красивые зубы. Белые и ровные. Джо старался убедить себя, что она, вполне вероятно, не участвовала в деле, связанном с кражей коллекции. Сейчас, в этом больничном одеянии, несмотря на несколько морщинок в уголках глаз и еще несколько на лбу, она была похожа больше на ребенка, чем на женщину, готовую вот-вот стать матерью.

В ходе своего расследования Джо пришлось разговаривать со многими обманутыми женщинами. И все они рассказывали о негодяе, который соблазнял их, обещая жениться, потом просто обкрадывал и исчезал, разбивая сердца и оставляя женщин ни с чем.

У мисс Байяр до сих пор была нефритовая ваза из коллекции мистера Дана, которая девять лет назад, в год смерти владельца, оценивалась в полтора миллиона долларов. Сейчас, вероятно, эта коллекция стоила гораздо больше. И если эта женщина испытывала к тому негодяю недобрые чувства, то она их умело скрывала.

Мисс Байяр отвезли в родильное отделение, а Джо вернулся в комнату ожидания. Он решил отправиться в гостиницу, а через пару дней вновь навестить эту женщину в больнице и постараться выяснить дело до конца. Теперь у него было время, а мисс Байяр никуда отсюда деться не могла.

Но Джо не двигался с места. Он продолжал чего-то ждать.

— Вы отец? — спросила его все та же медсестра спустя почти два часа.

Джо закашлялся.

— Он не смог быть здесь. Я вместо него. С ней все в порядке? Она родила?

Сестра поправила волосы под чепцом.

— Да, девочку. Мать и дочь чувствуют себя хорошо. Мисс Байяр перевели в палату двести одиннадцать. Сейчас она отдыхает. А на девочку можете взглянуть, если хотите.

Джо не знал, что сказать. Наверное, не стоит сейчас признаваться, что дети совершенно не интересуют его. Но это была правда. По долгу службы ему приходилось несколько раз принимать роды. С полицейскими такое случается. Потом иногда он навещал этого ребенка, приносил подарок, но не в его правилах было близко сходиться с людьми, с которыми он познакомился во время работы. Правда, данный случай не совсем работа… Скорее это обязательство перед семьей. И все же…

— Да, конечно, — вырвалось у него неожиданно.

Черт возьми! Ведь кто-то же должен поприветствовать появление на свет малышки. Да, он выполнит эту миссию, а потом отправится в гостиницу и как следует поест. С него хватит бутербродов на ходу. Очень скоро он начнет вести здоровый образ жизни. Будет хорошо питаться и заниматься спортом. Как только найдет нефритовую коллекцию, он вернется домой.

Красавицей ее нельзя было назвать. Почти лысая, с красным лицом, пухлыми щечками и каким-то кислым выражением лица, девочка была похожа на птенца, выпавшего из гнезда. Подобное существо всегда вызывает жалость.

— Привет, Пышечка, — прошептал Джо, оглядываясь вокруг, чтобы удостовериться, что за ним никто не наблюдает. Вдалеке от него стояла пожилая пара и мужчина, из кармана рубашки которого свисал галстук. Они втроем агукали и что-то говорили младенцу, также лежавшему в кроватке за стеклом. Поняв, что никто не обращает на него внимания, Джо с облегчением вздохнул. — Тяжело же ты досталась своей мамочке! Тебе следует об этом знать.