Портной (читает). «Изящно вырезанным».
Петруччо. Вот это и пакостно.
Грумио. Ошибка в записке, синьор; ошибка в записке. Я велел, чтобы рукава сначала были вырезаны а затем опять вшиты. И я тебе это докажу, хоть твой мизинец и вооружен наперстком.
Портной. Все, что я сказал, правда. Попадись ты мне в другом месте, я бы тебе показал.
Грумио. Я готов хоть сейчас. Бери себе записку, отдавай мне свой ярд и наступай, не щади меня.
Гортензиo. Помилуй бог, Грумио. Силы-то будут уж очень неравны.
Петруччо
Скажу короче: платье не по мне.
Грумио
Петруччо
Подними-ка,
И пользуется пусть хозяин твой
Грумио. Негодяй, если дорожишь жизнью, не смей поднимать платье моей хозяйки для твоего хозяина.
Петруччо. Ты что этим хочешь сказать?
Грумио. Ах, синьор, дело-то ведь посерьезнее, чем вам кажется. Поднять платье моей хозяйки для его хозяина! Фи, стыд, стыд, стыд!
Петруччо
(тихо, к Гортензио)
Скажи портному — все ему уплатят.
(Портному.)
Бери же платье. Вон, без рассуждений!
Гортензиo
(тихо, портному)
Портной, я завтра уплачу тебе;
Ступай, на брань не обращай вниманья,
Хозяину же передай поклон.
Портной уходит.
Петруччо
Что ж делать, Кет, придется ехать к тестю
Нам в этом скромном и обычном платье.
Хоть плох наряд — зато карман набит.
Не платье украшает человека.
Как из-за черных туч сверкает солнце,
Так честь блистает под одеждой бедной.
И разве сойка жаворонка лучше
Лишь потому, что ярче опереньем?
И предпочтем ли мы угрю гадюку
За то, что кожа у нее красивей?
Поверь мне, Кет, и ты не станешь хуже
Из-за простого, будничного платья.
А застыдишься — на меня свали.
Развеселись же. Мы немедля едем
На пир веселый к твоему отцу.
Зови-ка слуг, нам надобно спешить.
Пусть подадут коней к большой аллее;
Отправимся с тобою мы оттуда.
Теперь, наверно, около семи,
И мы как раз к обеду попадем.
Катарина
Не около семи, а ровно два —
Поспеть мы даже к ужину не сможем.
Петруччо
Поеду в семь и ни минутой раньше.
Вот посмотри, ведь ты все время споришь,
Что б ни сказал, ни сделал, ни решил я.
Эй, распрягать! Сегодня не поеду,
А прежде чем я вздумаю поехать,
Часы покажут, сколько я сказал.
Гортензиo
Он скоро управлять захочет солнцем!
Уходят.
Сцена 4
ПАДУЯ. ПЕРЕД ДОМОМ БАПТИСТЫ.
Входят Транио и учитель, одетый как Винченцио.
Транио
Вот этот дом; могу я постучать?
Учитель
Конечно. Может быть, синьор Баптиста
Меня припомнит. Вместе проживали
Мы в Генуе, в гостинице «Пегас»,
Тому лет двадцать, коль не ошибаюсь.
Транио
Ну, очень хорошо. Но вы держитесь
С достоинством, как надлежит отцу.
Не беспокойтесь.
Входит Бьонделло.
Учитель
Вот и ваш слуга;
Его предупредить бы не мешало.
Транио
Не бойтесь за него. — Вот что, Бьонделло,
Советую тебе не сплоховать:
Запомни — пред тобой синьор Винченцио.
Бьонделло
Транио
Ты передал мои слова Баптисте?
Бьонделло
Сказал ему, что ваш отец в Венеции,
Что в Падую его сегодня ждете.
Транио
Ты молодец; возьми-ка вот и выпей. —
Идет Баптиста! Ну, смелей, синьор!
Входят Баптиста и Люченцио.
Синьор Баптиста, очень рад вас видеть,
Вот тот синьор, о ком я говорил.
Теперь прошу вас, станьте мне отцом
И вашу дочь в наследство мне отдайте.
Учитель
Не будь так тороплив, мой милый сын.
Я прибыл в Падую, синьор Баптиста,
Взыскать долги, а тут мой сын Люченцио
Признался мне, что он и ваша дочь
Друг друга нежно любят. Так как я
Хорошего слыхал о вас немало,
А дети наши влюблены друг в друга,
То, не желая мучить долго сына,
Как любящий отец, я согласился
На этот брак. Когда и вы согласны,
Мы, без сомненья, с вами сговоримся,
И вы увидите, что я готов
Всем, чем хотите, обеспечить Бьянку.
Хитрить мне не к чему, синьор Баптиста:
Вы — человек, достойный уваженья.
Баптиста
Синьор, простить прошу мои слова,
Но по душе мне ваша откровенность.
Да, совершенно верно, ваш Люченцио
И дочь моя друг друга любят, если
Они не притворяются искусно.
Поэтому, коль вы, без лишних слов,
Поступите, как надлежит отцу,
И согласитесь закрепить за Бьянкой
Достаточную вдовью часть наследства,
То свадьбе быть, и дело решено —
Ваш сын получит дочь мою в супруги.
