А что можно было исправить? Мое сердце, жизнь или здравый ум?

— Хорошо.

Принесли еду, и мы разделили большую тарелку жареного картофеля с сосисками и салатом. Это были не свиные отбивные, но тоже очень вкусно.

Мы ушли от разговоров о нас – или об отсутствии «нас». Вместо этого мы говорили о маленьком городке, братьях Дастина и его матери, которая все еще ожидала, когда же он уже свяжет себя узами брака с кем-нибудь. Вспоминали о жизни в старшей школе.

Мы вернулись к его пикапу, держась за руки. Он проводил меня до пассажирской стороны, и я подумала, что он откроет для меня дверь, но вместо этого он развернул меня и поцеловал. Его поцелуй был знакомым и необычным одновременно, сладким и горьким, напоминающим прошлое и предлагающим настоящее. Он сбил меня с ног, превратил мои колени в желе. Я поцеловала его в ответ, а потом пришла в себя, хотя мои губы все еще жаждали его.

— Знаешь... — начала я, но Дастин приложил палец к моим губам, затем провел им по подбородку. Убрав его, он прижался своим лбом к моему.

— Я знаю, что твоя жизнь все еще сложна. Просто хочу, чтобы мы не позволяли сложностям вставать на нашем пути, — он вздохнул и закрыл глаза. — Я знаю, что ты замужем, но не за тем человеком. Хотел бы я, чтобы ты была моей женой. Возможно...

— Тс-с-с.

Я проглотила рыдание, мгновение мы молчали, а потом я заговорила.

— Не говори этого, — слова трескались по краям. Они разбились между нами, как только вылетели из моего рта.

Я была не в том положении, чтобы принимать решения или обещания прямо сейчас. Не тогда, когда не была уверена, кем я буду через несколько дней, недель или даже месяцев. Когда Джуд закончит со мной, останется ли хоть что-нибудь от меня?

Мы, молча, вернулись на ранчо и пожелали друг другу спокойной ночи. Оставшись одна в своей комнате, я вытащила одну из сумок, которые утром принесла из магазина, достала маленькую коробку и с сердцем, застрявшим в горле, прошла в ванную.