- На обратном пути к Солнцу придется репродуцировать автоматы...

- Обратного пути не будет.

- Что... что ты сказал?

- Космолет не вернется на Землю.

- Ты лжешь! - вырвалось у Гоера, но, крикнув это, он уже знал, что автомат сказал правду. Ведь эта глыба металла и кристаллов, с которой он говорил и спорил, была автоматом.

- Я не лгу. Я автомат.

- Только обычные автоматы не лгут... я знаю, это закон... Но ты какой-то странный автомат...

- Мое поколение автоматов не может отступить от этого закона. Единственное, что я могу сделать, это не говорить всей правды...

- Но на этот раз ты сказал?

- Сказал. Ты не вернешься на Землю.

- Почему, объясни, почему?

- Невозможно изменить направление полета. Израсходовано горючее.

- Израсходовано? Когда?

- Когда старый Унинав уже не существовал, а меня еще не было...

- Это сделал Автокор?!

- Да.

- Но почему не витализовали меня? Я повернул бы к Земле... Довел бы весь этот... разладившийся кибернетический лом... - Гоер вдруг умолк, потом совершенно другим тоном спросил: - А кто выпрямил траекторию и нацелил космолет на Регул?

- Я.

- Ты знал, что топлива на возвращение не хватит?

- Знал.

Гоер встал, сделал несколько неуверенных шагов и потянулся за дезинтегратором.

- Космогатор, этого требовала моя программа. Я обязан был нацелить космолет на Регул, - автомат не мог изменить высоту голоса, но говорил все быстрее, - космогатор, я единственный исправный автомат космолета... Подожди... не...

Он замолчал в тот момент, когда Гоер нажал спусковой крючок. Оболочка автомата лопнула и края разреза разгорелись ослепительно белым огнем. Гоер ослабил нажим пальца только тогда, когда пол за спиной автомата стал коричневым и задымился.

- Ты знал, ты знал, что я не вернусь, - повторял он и, покачиваясь, прошел в диспетчерскую космолета.

Ему казалось, что он покинул диспетчерскую только вчера. Он знал здесь каждый экран, каждый клавиш. Автоматы, почувствовав его присутствие, подключили диспетчерскую к информационной сети космолета, и ряды серых экранов посветлели, замигали контрольные лампочки. Началось так хорошо знакомое ему неуловимое беззвучное движение. Прикоснувшись к клавишам, он ощутил их холод и какую-то непривычную шероховатость. Эта была пыль, осевшая в стерильном, влажном и фильтрованном воздухе за десятилетия полета. Из диспетчерской космолетом управлял только он, человек. Все автоматы были включены непосредственно в сеть управления, их металлические отростки никогда не прикасались к клавишам.

Он включил систему малого вычислителя, чтобы определить положение космолета. Серый экран прибора разгорелся. Зеленая стрелка метнулась к белому диску Регула, едва не коснулась его и, обогнув, перешла на другую сторону экрана.

- Вероятность входа в протуберанец девяносто семь и две десятых процента, - сказал автомат.

- ...и космолет превратится в пар... - продолжил про себя Гоер.

Но автомат услышал его:

- Повторить?

- Не повторять! Молчать! - крикнул он, а потом уже спокойно добавил: - Автомат-передатчик!

- Сообщение с направленных антенн передано, - доложил автомат.

- Ну, значит, на Земле узнают, как я погиб, через семьдесят девять лет. Именно столько времени идет отсюда радиосигнал до Земли, - подумал Гоер и решил, что вряд ли потомки без труда отыщут в хрониках его имя.

- Включить внешний экран, - сказал он автоматам, - я хочу заглянуть в это пекло...

- Не понимаю.

- Это не имеет значения. Включи экран.

- С фильтрами?

- Без фильтров. Я хочу видеть звезду такой, какова она в действительности: огромная, белая. Когда-то меня учили, что у нее спектральный класс В-5.

- Ты ошибаешься, В-8.

Это был другой автомат с тем стандартом голоса, который присущ автоматам, приспособленным для долгих разговоров с человеком.

- Еще один автомат? Сообщи свои данные.

- Нет, это все еще я, Унинав.

- Но ведь я тебя уничтожил... - удивился Гоер.

- Ты уничтожил только андроид, с которым я временно был соединен.

- А ты? Где ты?

- Я тебе этого не скажу, разве что ты выдашь такой приказ.

- Нет, не надо. Хорошо, что ты цел. У меня нет объективных причин уничтожать тебя...

- Я тоже так считаю.

- В конце концов довести космолет до Регула - твоя задача. Ты так запрограммирован... Впрочем, это уже не имеет значения. Вскоре мы начнем испаряться. Ты проверил вычисления?

- Да. Они точны.

- Значит, нет шансов на спасение?

Ответа не последовало.

- Почему ты не отвечаешь?

- Потому что не могу решить, шанс ли это.

- Что?

- Через несколько часов космолет пройдет примерно в тридцати миллионах километров от седьмой планеты.

- Понимаю. Опиши ее.

- На поверхности соединения кремния. Вода отсутствует. Ускорение силы тяжести в полтора раза больше, чем на Земле. В атмосфере азот и благородные газы. Кислорода нет. Скорость вращения около ста шестидесяти дней. Температура поверхности от ста восьмидесяти до минус ста градусов по Цельсию.

- Не рай, - сказал Гоер.

- Кроме того, планета проявляет значительную активность в широком диапазоне электромагнитных волн... - дополнил автомат.

- Не понимаю.

- Это трудно объяснить.

- Проверь наблюдения!

- Уже проверил. Все точно.

"Большая активность"... - Гоер подумал, что до сих пор по активности на первом месте была Земля.

- Ничего особенного, просто обитатели Регула высылают в космос радиоволны.

- Это можно считать одной из гипотез, - согласился автомат. - Я ожидаю твоего решения, - добавил он.

- Приготовь ракету ближнего радиуса. Я лечу на эту планету.

Унинав помолчал, потом спросил:

- Космогатор, ты уверен, что принял оптимальное решение?

- Ты, автомат, обыкновенный автомат, хочешь оценить мое решение?

- Ты человек. И сделаешь как хочешь. То, что говорю я, не имеет особого значения. Хочешь, чтобы я продолжил?

- Говори.

- После высадки на планету ты сможешь прожить еще не больше полутора месяцев. Потом умрешь.

- Довольно типичный конец. Ты не сказал ничего нового.

- Это будет длиться долго, космогатор.

- Не понимаю, почему тебя это так волнует. Ведь лечу я, а не ты.

- Ты ошибаешься. Я должен лететь с тобой. В твоем космолете уже нет автоматов, которые могли бы управлять ракетой ближнего радиуса действия.

- Не может быть...

- Это факт, космогатор.

Гоер подумал, что, собственно, ничего не знает ни о космолете, ни о его автоматах, что космолетом управляет не он, а автомат, Унинав, замкнутый где-то внутри корабля за броневыми переборками.

- Хорошо, полетишь вместе со мной, - сказал он наконец.

- Там песчаные бури. Я вижу рыжие смерчи пыли, тучи длиной в несколько сотен километров. Они засыплют ракету прежде, чем ты откроешь шлюзы. Кроме того, слой пыли, покрывающей планету, местами может доходить до нескольких сотен метров. Ракета утонет в ней.

- Не пугай меня, автомат...

Гоер подумал, что все равно в этом нет никакого смысла. Он ничем не рискует. Испариться с космолетом или утонуть в пыли, погибнуть, не коснувшись ногой ни одной планеты... Смерть в космосе - нормальная штука.

- Во всяком случае, прежде чем умереть, я проведу изучение этой планеты, насколько будет возможно... Так обязан поступить космонавт.

- Обязан, если может передать на Землю полученную информацию...

- Ты споришь со мной, автомат. Кибернетики этого не предусматривали. Ты не хочешь лететь со мной?

- Я полечу. Я автомат и не решаю.

- Но не хочешь?

- Это не то слово. Я не могу не хотеть. Но когда ты умрешь, я останусь и долго еще буду жить в засыпанной ракете, больше четырехсот лет... пока хватит аккумуляторов...

- И ты боишься одиночества...

- Я буду бездействовать, а псевдопсихика автомата к этому не приспособлена.