... На полу большой комнаты, с остекленевшими глазами лежал на полу на спине карлик Матвейка... Под ним была лужа крови... Видимо, пуля попала ему прямо в сердце... Лысый старик с окровавленным лицом без движения откинулся набок в своем инвалидном кресле...

- Вот такие дела..., - произнес, наконец, Лозович.

И вдруг откуда-то слева раздался слабый стон. Владимир Игоревич бросился туда, сбивая на своем пути валявшиеся стулья...

- Вот это да..., - услышали сопровождающие его удивленный голос Лозовича.

- Ну что?!!! - крикнула, врываясь в дом, Лидия Владимировна Краснова. Двое мужчин недоуменно пожали плечами.

- Что, говорите? - высунулось из двери улыбающееся лицо Лозовича. Не что, а кто? Дочка ваша Оксана, вот кто... Причем целая и невредимая, только очень напуганная... А как тут не испугаться? - показал он глазами на трупы в комнате...

12.

... - Ну что, красотка, вроде бы, приехали, - пробасил Закурдайло, вылезая из УАЗика. - Не задохнулась там? Нет, вроде бы, шевелишься... Это хорошо, это нам на руку...

Федор Закурдайло был весьма-таки доволен собой... Все, кто затеяли эту историю, уже были в лучшем мире, а плоды доведется пожинать ему.

Эта придурковатая Ядвига наняла его за какие-то гроши, считая его за дешевку, за шестерку... А сама хотела получить кругленькую сумму... Только не на того напала... Он тоже не хочет упускать единственного представившегося в жизни шанса разбогатеть, стать зажиточным уважаемым человеком... Хватит ему горе мыкать и пробиваться мелкими приработками, хватит пить самопальную водку и закусывать рыбными консервами... Он своего шанса не упустит... Он сделает все по уму...

Закурдайло было сорок три года... Принципом жизни было переть как танк через все препоны и рогатки. Хотелось выпить - надо было выпить обязательно, хотелось денег - надо было украсть, ограбить, захотелось убить жену - убил жену. Получил восемь лет и отсидел их от звонка до звонка. Да и после освобождения утихомириваться никак не хотел. Он то и дело отбывал небольшие сроки - по два, три года, за хулиганство, за кражу... На большее не тянул... Пока... Этот декабрьский день в корне перевернул всю его нелепую жизнь...

... Спросонья он угнал машину своего кореша, запойного председателя сельсовета. Он делал это и раньше, то перевезти какой-нибудь груз, то просто покататься, и тот, получая автомобиль обратно, лишь журил собутыльника... Спросонья он довел её до дома Ядвиги... Спросонья вытащил из сарая Бориса на снег... Но когда в ночной тишине раздался выстрел, Закурдайло окончательно проснулся от своей полудремы. Ведь до этого Ядвига успела дать информацию о том, что заложница Оксана дочь богатой предпринимательницы Красновой...

Выстрел карлика оказался удачным. Ядвига была убита на месте... А затем тот раскис, бросил ружье, заплакал... И Закурдайло медленной поступью зашел в дом... Он понимал, что наступило его время...

... Ситуация была удачная. Никто не знал и не мог знать о местонахождении молодых людей... От греха подальше надо было вывезти труп Ядвиги... Бориса он решил убить, но, подойдя к нему, видя его окровавленную голову на снегу, он решил, что тот мертв. Он погрузил тела Ядвиги и Бориса в машину, отвез подальше и в разных местах выбросил в снег. Ядвигу присыпал снегом, Бориса же выбросил просто так, втащив в чащобу буквально в нескольких метрах от проселочной дороги. Он спешил обратно, он боялся, что карлик оклемается и станет ему препятствием в его планах... А так он хотел сделать его сообщником... Точного плана пока не было... Он твердо знал лишь одно - с матери Оксаны надо слупить кругленькую сумму, которой бы ему хватило на всю жизнь...

Он вернулся. В доме неподвижно сидели старик и удрученный совершенным им преступлением карлик. Оксана лежала связанной по рукам и ногам на железной кровати...

Закурдайло прошел к ней и подсел на кровать. Его маленькие глазки похотливо заблестели.

- Гарна дивчина, нечего сказать, - похвалил он, гладя её по спутанным волосам...

Оксана дернула головой, с ужасом глядя на нового обитателя этого страшного жилища. Она уже не знала, от кого из них чего можно ожидать.

- Не нравлюсь? - спросил Закурдайло, поглаживая её по щеке, затем по грудям, затем ниже своей мощной замасленной ручищей. Оксана находилась в таком состоянии, что не могла произнести ни слова, лишь откинула голову и негромко стонала. - Ладно, это не имеет значения... Ты вот зато мне нравишься, я даже не могу понять, что мне больше нравится - ты или сумма, которую выложит за тебя твоя мамаша... Я подумаю, что выбрать, - пообещал он и вышел.

- Ну что, хозяева! - гаркнул он широко улыбаясь. - Накрывайте на стол, что у вас там есть в доме... Жрать хочу, похмелиться хочу... Давайте, давайте, не жмотничайте... Эй, красавчик! - крикнул он Матвейке. - Корми гостя дорогого, свидетеля твоего злодейства. И ты, папаша, глазами на меня не сверкай... Я никого не убивал, это вот он, недомерок этот Ядвигу кончил. Прямо на моих глазах... А что дальше в такой гнойной ситуации делать, будем кумекать. Как говорится, без поллитра тут не разберешься. Так что тащи выпивон, если есть!

Старик, уставившись в одну точку, мрачно молчал в своем инвалидном кресле, лишь слегка дернулся и плотно сжал губы при словах Закурдайло о том, что карлик убил Ядвигу, а Матвейка, насмерть перепуганный содеянным, бегал на своих коротеньких ножках и таскал на стол водку, сало, огурцы, пожарил на кухне картошку.

- Ничего, сойдет для вашего убожества, - вальяжно развалился на стуле Закурдайло. - Сами-то пить будете, господа хорошие?

Старик отрицательно покачал головой, а Матвейка подставил граненый стаканчик.

- С кем только пить не приходится, - фыркнул Закурдайло, окинув презрительным взглядом хлебосольных хозяев и приходя во все более прекрасное расположение духа.

... Полдня он провел там, в доме, пил водку, поглощал съестные запасы и строил всевозможные планы, обдумывая ситуацию... Время от времени заходил к Оксане и глумился над ней, над её состоянием и беспомощным положением. Подавленный Матвейка молчал, так же как и старик. А потом произошло неожиданное...

- Э, как тебя, - сказал карлик Матвейка, глядя в окно. - Смотри, к нам кто-то идет... Собаку, что ли, пойти спустить...

- Не надо, не надо, - прищурив глаза, возразил Закурдайло. - Погоди немного... Один идет, чудной какой-то... Придурочный, вроде как...

Собака так и оставалась запертой в маленьком сарайчике ещё с вечера.

В калитку вошел высокий человек с непокрытой седой головой в куртке "Аляска" и в джинсах... Шел он медленно, озирался по сторонам, порой делал какие-то непонятные движения своими длинными руками...

- Пойди-ка, дружище Матвей, узнай, что этому типу здесь надо, скомандовал Закурдайло.

Матвейка вышел на крыльцо.

- Чего надо? - своим скрипучим голосом спросил он.

- Мне надо пройти в этот дом, - спокойно ответил вошедший, абсолютно никак не реагируя на странный облик Матвейки.

- Зачем?

- Мне нужна Ядвига Козырь.

- Козырь? - переспросил Матвейка. - Ее нет.

- А где она?

- Твое-то какое дело? Нет её, и все... Проваливай отсюда...

- Я не могу отсюда уйти, пока не выясню некоторые вопросы...

- Какие такие вопросы? - нахохлился Матвейка и сжал кулаки.

- Пусти в дом, там поговорим... Замерз я очень...

- Погоди, - сказал Матвейка и нырнул в дом посоветоваться с Закурдайло. Теперь все вопросы решал он.

- Зови, - решил Закурдайло, положил рядом с собой заряженное ружье и накрыл его пледом, который сорвал с коленей старика.

Матвейка выскочил во двор.

- Заходи, - сказал он незваному гостю.

Гость зашел. Остановился на пороге, своими ясными голубыми глазами осматривая находящихся в комнате.

- Чего не здоровкаешься, гость дорогой? - лыбился Закурдайло, оценивающе глядя на вошедшего.

- Здравствуйте, - тихо произнес вошедший.