— Подождите, сеньоры, — попросила стюардесса, — маленькая техническая неполадка.

Фухе и сам это понял, различив тренированным ухом звуки автоматных очередей, доносившихся со стороны аэровокзала.

— Что, опять люди Америго Висбана? — небрежно спросил он у стюардессы.

— Увы, сеньор, — ответила та. — Это у нас почти каждый день…

Через час стрельба стихла, и пассажиры, миновав горящие руины аэровокзала, смогли, наконец, попасть в Асунсьон.

Фухе бодрым шагом направился по самой привлекателной на его взгляд улице, решив для начала посмотреть город, чтобы вжиться в обстановку. Краем глаза он заметил, что следом за ним деловито топают двое верзил с оттопыренными карманами.

Город Фухе в целом понравился, но он отметил два явных недостатка здешней жизни: не было пива, и чересчур часто стреляли. Даже привыкший к трупам бравый комиссар решил, что десять-пятнадцать мертвецов на каждой улице — это все-таки перебор. Со всех сторон доносилось имя Америго Висбана — очевидно, инициатора всех этих безобразий. Погуляв часок-другой, комиссар решил направиться к полицейскому управлению. Подождав за углом своих соглядатаев, добросовестно бродивших за ним все это время, он вытащил из кармана пресс-папье. Помня наказ Конга, он нежно погладил своим оружием первого верзилу по виску.

— Пожалуй, слишком сильно, — решил Фухе, заметив растекающуюся по асфальту кровавую лужу. Поэтому он не стал применять пресс-папье и дальше, а лишь слегка взял второго соглядатая за горло. Тот захрипел.

— На кого работаешь, лапушка? — спросил Фухе. — На полицию или на Америго Висбана?

— На Ам-мериго Висбана… — просипел детина.

— А зачем за мной ходили?

— За всеми ходим.

— А все же, голуба?

— Походим, походим — и в расход отправляем. Нам так сам Америго Висбан приказал.

— А скажи-ка мне, — поинтересовался Фухе, — где тут у вас полицейское управление?

— Прямо, вторая улица налево, — сообщил человек Америго Висбана, с тоской поглядывая на взметнувшееся над ним пресс-папье.

— С почином! — решил Фухе и бодро зашагал в указанном бедолагой направлении.

Вид полицейского управления поразил даже видавшего виды комиссара. Половина окон зияла разбитыми стеклами, часть передней стены обрушилась, а над умело подожженной кем-то крышей курился дымок.

— Что это у вас? — поинтересовался Фухе, предъявляя удостоверение караульному. — Опять Америго Висбан?

— Нет, сеньор, — ответил караульный, внимательно разглядывая удостоверение, но при этом держа его вверх ногами. — Вчера у сеньора команданте был День Ангела, и мы немного погуляли. Обычное дело, сеньор.

Изучив документ, он вернул его Фухе и пропустил комиссара в управление.

В коридорах управления было шумно. Мимо Фухе пробежал здоровенный негр в кальсонах и с автоматом. За ним с гиканьем мчались четверо с пистолетами, время от времени постреливая по сторонам. При виде Фухе негр остановился и попросил прикурить. Комиссар щелкнул зажигалкой.

— Грасиа, сеньор, — поблагодарил негр и послал очередь в преследователей. Те ответили.

— Эй, сеньоры! — обратился к ним Фухе. — Где тут у вас начальник?

— Третий этаж, пятый кабинет, где сейчас пожар, — ответил здоровяк с огромным мачете за поясом, очевидно, старший. — Вы по какому делу?

— Я — комиссар Фухе. Прибыл по делу о Золотой Богине.

— А-а-а, — протянул здоровяк. — Тогда вам ко мне. Эй, мучачос, обратился он к остальным, — закончите без меня. Пойдемте, сеньор.

Уходя вместе с владельцем мачете, Фухе заметил, что остальные трое стрельнули у негра по сигарете, закурили, а затем вновь бросились за ним, стреляя вслед.

В кабинете здоровяк, оказавшийся заместителем начальника управления сеньором Мария-Эстелла-Изабелла, усадил комиссара в кресло и предложил сигару. На этом церемонии кончились.

— Видите ли, — с места в карьер начал Мария-Эстелла-Изабелла, боюсь, что ничем серьезным мы вам помочь не сможем. У нас смутные времена, сеньор комиссар. Этот проклятый Америго Висбан! Да и у нас самих порядка нет…

При этих словах в окно влетела довольно миленькая бомбочка со слезоточивым газом. Пришлось надевать заботливо приготовленный хозяином противогаз. После ликвидации этого мелкого инцидента заместитель начальника продолжил:

— Вы сами видите, сеньор комиссар. При нынешней политической ситуации нам совсем, скажу вам откровенно, не до Богини; тем более нам не хотелось бы ссориться с Чертиведо. Ведь говорят, — тут здоровяк перешел на шепот, что он связан с самим Америго Висбаном!

— Да кто этот Висбан? — поинтересовался Фухе.

— Тс-с, сеньор, — прошипел заместитель. — Это большой человек. Он желает стать Президентом. А пока он хочет, как минимум, сжечь столицу, чтобы доказать, как он говорит, серьезность своих намерений. Так что даже не знаю, чем могу вам помочь…

— Мне нужен тот мулат, который прятал Богиню, — заявил Фухе, сообразив, что большего он здесь не добьется.

— Мулат? Это можно. Пойдемте, сеньор.

Они спустились в подвал, где царили холод и мрак. Мария-Эстелла-Изабелла щелкнул выключателем:

— Здесь он, голубчик. Правда, не весь.

— То есть как? — не понял Фухе.

— А вот взгляните, сеньор! — и перед Фухе возник цинковый стол, на котором лежала верхняя часть туловища светло-шоколадного цвета. — Низ кайманы отъели. Их у нас в Паране много.

Комиссар и его новый знакомый вновь стали подниматься наверх, направляясь к кабинету. Тут мимо них пробежали три давешних преследователя, за которыми гнался негр в кальсонах. Увидев Фухе, он вновь остановился, прикурил от зажигалки комиссара, щелкнул Марию-Эстеллу-Изабеллу по носу и побежал вслед убегавшей троице, постреливая из автомата.

— Тысяча извенений, сеньор, — обратился к Фухе его коллега. Придется вас покинуть. Ничего без меня сделать не могут! Желаю удачи и еще раз прошу прощения!

И здоровяк побежал за негром, на ходу доставая из-за пояса мачете.

Оставшись в одиночестве, Фухе закурил «Синюю птицу», послушал доносившуюся со всех сторон стрельбу и не торопясь двинулся к выходу. Как только он оказался на улице, сзади бабахнул взрыв, и здание неторопливо, с достоинством осело вовнутрь. Фухе огляделся. На тротуаре стоял симпатичный старикашка-дворник. Он был похож на всех дворников мира, только на плече его висел новенький автомат «Узи». Фухе решительно подошел к дворнику, достал десятидолларовую банкноту и слегка пошелестел ею.