Что же делать? Надо aussprechen was ist, "сказать, что есть", признать правду, что у нас в Ц. К. и в верхах партии есть течение или мнение за ожидание Съезда Советов, против немедленного взятия власти, против немедленного восстания. Надо побороть это течение или мнение.

Иначе большевики опозорили себя навеки и сошли на нет, как партия.

Ибо пропускать такой момент и «ждать» Съезда Советов есть полный идиотизм или полная измена.

Полная измена немецким рабочим. Не ждать же нам начала их революции. Тогда и Либерданы будут за «поддержку» ее. Но она не может начаться, пока Керенский, Кишкин и K° у власти.

Полная измена крестьянству. Имея оба столичных Совета, дать подавить восстание крестьян — значит потерять и заслуженно потерять всякое доверие крестьян, значит сравняться в глазах крестьян с Либерданами и пр. мерзавцами.

"Ждать" Съезда Советов есть полный идиотизм, ибо это значит пропустить недели, а недели и даже дни решают теперь все. Это значит трусливо отречься от взятия власти, ибо 1–2 ноября оно будет невозможно (и политически, и технически: соберут казаков ко дню глупеньким образом "назначенного"[19] восстания). «Ждать» Съезда Советов есть идиотизм, ибо Съезд ничего не даст, ничего не может дать.

Моральное значение. Удивительно… Значение резолюций и разговоров с Либерданами, когда мы знаем, что Советы за крестьян и что крестьянское восстание подавляют… Мы сведем этим Советы до роли мелких болтунов. Сначала победите Керенского, потом созывайте Съезд.

Победа восстания обеспечена теперь большевиками: 1) мы можем[20] (если не будем «ждать» Советского Съезда) ударить внезапно и из трех пунктов, из Питера, из Москвы, из Балтийского флота; 2) мы имеем лозунги, обеспечивающие нам поддержку, и подавляющее крестьянское восстание против помещиков; 3) мы в большинстве в стране; 4) развал у меньшевиков и эсеров полный; 5) мы имеем техническую возможность взять власть в Москве (которая могла бы даже начать, чтобы поразить врага неожиданностью); 6) мы имеем тысячи вооруженных рабочих и солдат в Питере, кои могут сразу взять и Зимний Дворец, и Генеральный Штаб, и станцию телефонов, и все крупные типографии; не выбить нас оттуда, — а агитация в армии пойдет такая, что нельзя будет бороться с этим правительством мира, крестьянской земли и т. д.

Если бы мы ударили сразу, внезапно, из трех пунктов, в Питере, в Москве, в Балтийском флоте, то 99/100 за то, что мы победим с меньшими жертвами, чем 3–5 июля, ибо не пойдут войска против правительства мира. Если даже у Керенского уже есть «верная» кавалерия и т. п. в Питере, то при ударе с двух сторон и при сочувствии армии к нам Керенский будет вынужден сдаться.

Если даже при таких шансах, как теперь, не брать власти, тогда все разговоры о власти Совета превращаются в ложь.

Не брать власти теперь, «ждать», болтать в ЦИК, ограничиться "борьбой за орган" (Совет), "борьбой за Съезд", — это значит погубить революцию.

Видя, что Ц. К. оставил даже без ответа мои настояния в этом духе с начала Демократического Совещания, что Ц. О. вычеркивает из моих статей указания на такие вопиющие ошибки большевиков, как позорное решение участвовать в Предпарламенте, как предоставление места меньшевикам в президиуме Совета и т. д. и т. д., - видя это, я должен усмотреть тут «тонкий» намек на нежелание Ц. К. даже обсудить этот вопрос, тонкий намек на зажимание рта и на предложение мне удалиться.

Мне приходится подать прошение о выходе из Ц. К., что я и делаю, и оставить за собой свободу агитации в низах партии и на съезде партии.

Ибо мое крайнее убеждение, что если мы будем «ждать» Съезда Советов и упустим момент теперь, мы губим революцию.

Н. Ленин.

29/IX

P. S. Целый ряд фактов показал, что даже казацкие войска не пойдут против правительства мира. А сколько их? Где они? А вся армия разве не отрядит частей за нас?

Настоящее письмо было написано Лениным в момент обостренных разногласий по вопросу о бойкоте Предпарламента. Тов. Ленин обращался в эти дни с рядом писем к руководящим кругам партии, в которых резко критиковал официальную линию нашей партии.

Товарищи! Позвольте мне обратить внимание конференции на крайнюю серьезность политического положения. Я могу опираться только на сведения утренних субботних газет. Но эти сведения заставляют поставить вопрос так:

Не доказывает ли полное бездействие английского флота вообще, а также английских подводных лодок, при взятии Эзеля немцами, в связи с планом правительства переселиться из Питера в Москву, что между русскими и английскими империалистами, между Керенским и англо-французскими капиталистами заключен заговор об отдаче Питера немцам и об удушении русской революции таким путем?

Я думаю, что доказывает.

Заговор заключен может быть не прямо, а еще раз через каких-нибудь корниловцев (Маклакова, других кадетов, «беспартийных» русских миллионеров и т. п.), но ведь это сути дела нисколько не меняет.

Вывод ясен:

Надо признать, что революция погибла, если правительство Керенского не будет свергнуто пролетариями и солдатами в ближайшем будущем. Вопрос о восстании ставится на очередь.

Надо все силы мобилизовать, чтобы рабочим и солдатам внушить идею о безусловной необходимости отчаянной, последней, решительной борьбы за свержение правительства Керенского.

Надо обратиться к московским товарищам, убеждая их взять власть в Москве, объявить правительство Керенского низложенным и Совет Рабочих Депутатов в Москве объявить Временным Правительством в России для предложения тотчас мира и для спасения России от заговора. Вопрос о восстании в Москве пусть московские товарищи поставят на очередь.

Надо воспользоваться созываемым на 8 октября в Гельсингфорсе Областным Съездом Советов Солдатских Депутатов Северного района, чтобы (при проезде делегатов назад через Питер) все силы мобилизовать для их привлечения на сторону восстания.

Надо обратиться в Ц. К. нашей партии с просьбой и предложением ускорить уход большевиков из Предпарламента и все силы направить на разоблачение в массах заговора Керенского с империалистами других стран и на подготовку восстания для правильного выбора момента восстания.

P. S. Резолюция солдатской секции Петр. Сов. против ухода правительства из Питера показала, что и среди солдат зреет убеждение в заговоре Керенского. Надо все силы собрать для поддержки этого верного убеждения и для агитации среди солдат.

Я вношу предложение принять следующую резолюцию.

Конференция, обсудив теперешнее по общему признанию до последней степени критическое положение, устанавливает следующие факты:

1. Наступательные операции германского флота, при крайне странном полном бездействии английского флота и в связи с планом Врем. Правительства переселиться из Питера в Москву вызывают сильнейшее подозрение в том, что Правительство Керенского (или, что все равно, стоящие за ним русские империалисты) составили заговор с англо-французскими империалистами об отдаче немцам Питера для подавления революции таким способом.

2. Эти подозрения в высшей степени подкрепляются и приобретают максимум возможной в таких случаях вероятности в силу того, что:

во-1-х, в армии давно крепнет и окрепло убеждение, что ее предавали царские генералы, предают и генералы Корнилова и Керенского (особенно сдача Риги);

во-2-х, англо-французская буржуазная пресса не скрывает своей бешеной, до неистовства доходящей ненависти к Советам и готовности какой угодно кровавой ценой уничтожить их;