Гермес глянул недоверчиво на Ерофея, проверяя, не обманывает ли? Затем беспечно махнул рукой, признавая оригинальность выдумки человека:

- Ну, голь на выдумку хитра, а у вас страна голи.

Тут уж обиделся Ерофей:

- Ну, ты, любимец богов! Говори, да не заговаривайся, а то сейчас двину по зубам: я всё же патриот.

- Да ладно тебе, - примирительно произнес Гермес. - Это же пословица ваша, я её выудил у кого-то из головы. Слушай, давай лучше поговорим о деле, а то перессоримся ненароком. В общем, так. Я - в самом деле бог Гермес. И послал меня к тебе мой батя Зевс.

- Откуда он узнал обо мне? Вы вон когда жили, а я - вон когда… - пробурчал всё ещё сердитый Ерофей.

- Э, приятель! Олимп вечен, боги-олимпийцы - бессмертны, - Гермес говорил напыщенно и горделиво.

- Ну, ясно. Вы живёте вроде как в другом измерении, ну, вроде тех, что шастают над землёй в летающих тарелках. Видеть, мы вас не видим, а живёте вы рядом.

Гермес на секунду задумался, осмысливая услышанное, и подытожил:

- Ага! Совершенно верно!

- И всё-таки, как вы обо мне узнали?

- Понимаешь, я же не просто посланник богов вроде курьера, это - так, хобби. А в основном я - проводник умерших душ в Аид. Ну, Ерофей, ты же бывал в подземном царстве умерших.

- Какой ещё Аид? Я в Тихгоре был, ну и в Соврае немножко, - Ерофей передернул плечами от неожиданных воспоминаний, что промелькнули в его голове. - И то во сне, наверное. Потому что наяву такого не может приключиться.

- Тихгор - это одна из провинций владений бога Аида. Сатана - его наместник. Мы с ним иногда встречаемся, я имею в виду Сатану, вот он и рассказал про тебя. Знаешь, Ерофей, по-моему, он тебя до чёртиков боится, - Гермес улыбнулся. - Я когда спросил, нельзя ли, мол, найти тебя, так он всеми копытами замахал и заголосил: «Чур меня, чур!» Не испугался бы он так, я бы не стал справки наводить. Тантал тебя очень уважает. У него теперь роскошный ресторан, «Ерофеич» называется, - при этих словах Ерофей польщённо улыбнулся. - Каждый, кто бывает у Тантала, обязательно пьёт за твое здоровье и со своего стола чем-нибудь угощает хозяина, так что разнесло Тантала в толщину до безобразия. Сизиф опять камень на себе таскает, а дружок твой Тантал, вишь, как устроился. Так что прохиндей - он, а не я. Впрочем, - Гермес глянул усмешливо на Ерофея, - оба мы - достойные сыны своего родителя Зевса. Папаша наш - тоже прохиндей не из последних, - но тут он вспомнил, что и богам сор из избы выносить не следует, и свернул разговор на иное. - Короче, я как-то сказал о тебе отцу своему, громовержцу Зевсу, и он захотел тебя увидеть, а то сейчас он в большой озабоченности и печали находится.

- Ага, - скривился Ерофей, - больно надо мне громыхалку старого ублажать. Кто я? Шут гороховый?

- Да как ты смеешь так непочтительно называть самого божественного из богов?! - вскипел Гермес и врезал Ерофею в ухо. Но тот ловко уклонился, и кулак Гермеса просвистел рядом с головой Ерофея, не причинив ему вреда.

- Но-но! - прикрикнул Ерофей на бога-задиру. - Не забывай, что ты всё-таки в гостях!

- Ну, извини, - Гермес быстро вскипал, но так же быстро и остывал. - Не буду больше. А ты, Ероха, собирайся на Олимп.

- Хо! - усмехнулся Ерофей. - «Собирайся»! У нас, поди-ка, демократия: свобода слова, совести и выбора действия. Может, я не желаю ехать к вам, к черту на кулички? А он тут, понимаешь, раскомандовался!

- Да не к черту, а на Олимп. Ну, Ерофей, Ерошечка, - Гермес просительно заглянул ему в глаза. - Ну, ведь ты все равно будешь дома сидеть, работы-то летом не найдешь.

- Это правда, - вздохнул Ерофей: дипломированные выпускники институтов работу находили с трудом, а уж ему на лето и вовсе не найти, тем более что и студотрядов не стало.

- Ну вот! - обрадовался Гермес. - Вот и поехали к нам. Там тебе и куличики будут, и Зевс работёнку не пыльную даст. А то давай со мной в Аид. Уж там тебе всегда должность обеспечена, ты только Сатане скажи, - Гермес широко, белозубо осклабился. - Ерофей, поехали, а?

Ерофея снова всего передернуло от воспоминаний о Тихгоре и Сатане, однако, как говорится, любопытство - не порок, а любопытством Ерофей был наделен в полной мере и даже больше, потому спросил:

- Зачем я понадобился Зевсу?

- Думаю, Геру, жену свою, приструнить. А может, задумал в супруги её тебе отдать, - Гермес хитро прищурился.

- Не-не! - вскричал заполошно Ерофей. - Я другую люблю, и никакой мне Геры не надо, да еще старухи!

- Ты несправедлив, друг мой, - снисходительно похлопал Гермес Ерофея по плечу. - Гера - классная телка.

Ерофей вспыхнул и сердито зашипел, грозя Гермесу пальцем:

- Не смей так при мне о женщинах выражаться. И вообще - что это за лексикон у тебя уличный, как у бомжа?

- Да ведь я, - добродушно начал оправдываться Гермес, - прежде чем тебя нашел, многие мысли выслушал. И я скажу - велик и могуч ваш язык, и зело прекрасен.

- Ну ладно, - смягчился Ерофей, - говори, как умеешь.

- Ага! Ну вот, Гера, хоть и классная телка, но и стерва великая. Она папаше моему никакого ходу не дает, сторожит его как Кербер, правда, на то есть и основания, поскольку папашка мой еще тот жук: ни одну юбку мимо не пропустит - сцапает. Но попробуй ты за Герой ухлестнуть, он тут же тебя огненной стрелой поджарит как цыпленка.

- Подумаешь, - расхрабрился Ерофей, - огненные стрелы его - молнии. Всего-навсего - результат накопленной электростатической энергии. А громыханье происходит при столкновении туч. Ничего страшного.

- А я что говорю? Зевс и есть могучий тучегонитель и громовержец. Но ты не прав, говоря, что в том нет ничего страшного. Зевс в гневе своем зело страшен.

- И ты меня к такому злыдню зовешь? - обрадовался Ерофей возможности отказаться от поездки. - Не, мне жизнь моя дорога. Не поеду!

- Да ведь Зевс тебя бессмертным сделает! - попробовал соблазнить Гермес Ерофея иным способом.

- Обещала уже одна… Да что с того хорошего? Если бы все такие вокруг были, а то я буду ходить, молодой дурак, а все мои друзья, мама, сестренка поумирают. Не, я не согласен.

- Ну, нет у меня больше сил тебя уговаривать! - в отчаянии вскричал Гермес и стукнул себя гулко в грудь. - Что ты за упрямец такой? Ему дело выгодное предлагают, которое только ленивый в руки не возьмет, а он еще и кочевряжится!

- Ага, да как же я попаду на этот ваш Олимп? Это тебе не в гору сигать в тартарары, - не сдавал позиций Ерофей. - Это ведь в Греции. Ты знаешь, какие сейчас билеты на самолет дорогие? Где я тебе такие денжищи возьму?

- Ну-у… - обиделся Гермес. - Да я тебя в любое место в один миг доставлю, только захоти.

Ерофей задумался. С одной стороны, страшно голову невесть куда совать на какой-то там Олимп, а с другой стороны - не под землей же будет, на светлой воле, на чистом воздухе, уж как-нибудь сумеет вывернуться, если что… С одной стороны, стыдно перед матерью, что не работает: учит она его, учит, а отдачи никакой, но с другой стороны - все равно на шее сидит, а с Олимпа, поди-ка, можно и посылочку прислать, и жениха стоящего сестренке подыскать, она же без ума от Древней Греции… С одной стороны… с другой…

«А! - махнул рукой Ерофей. - Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Или грудь в крестах, или голова в кустах. Как там еще?»

- Или пан, или пропал, - подсказал Гермес и произнес душевно. - Соглашайся, Ероша, не пожалеешь.

И Ерофей с отчаянной решимостью мотнул согласно головой, болевшей до сих пор с похмелья.

Ерофей собирался в путь также тщательно, как и в Чёртово ущелье в прошлом году. Тогда он одолжил у приятеля снаряжение альпиниста, сейчас же решил, что на Олимпе пригодятся иные вещи. В рюкзак он положил самое необходимое, вовремя сообразив, что перед богами нечего выпендриваться - они премудры, прекрасны, превосходны, прекраснодушны и прочая и прочая пре-пре-пре… Захватил на всякий случай и палатку: вдруг сгодится.