Она моя подруга.

Я могу совокупляться с ней когда захочу. По крайней мере у меня есть возможность....

Мои пальцы автоматически дернулись к ее животу. Я задеваю гладкий, мягкий материал ее одежды и двигаю рукой вниз, пока не достигаю ее края. Я чувствую тонкую полоску кожи между верхней частью ее одежды и более грубой нижней.

Мое сердце начинает биться быстрее, а лицо и шея теплеют  от притока крови. Я сглатываю и мой взгляд перемещается вдоль ее тела. С открытым ртом я вдыхаю ее запах и чувствую как твердею. Инстинктивно я слегка толкаю  член к ее спине.

Ощущается действительно здорово.

Я прижимаюсь к ней сильнее и скольжу вниз вдоль ее тела. Достигнув ее нижней одежды я оттягиваю ее на себя, в то время как мой член толкается в противоположную сторону. Было время, когда я оборачивал руку вокруг моего стержня и двигал ею вверх-вниз пока не извергалось семя. В руке это всегда ощущалось хорошо, но не настолько  - это намного лучше.

Я снова потерся об нее.

"Эгд? "

Я не слышал как она проснулась, но рад, что она это сделала. Я трусь носом о ее щеку и снова толкаюсь к ней.

"Бех", я вздохнул в ее волосы. Они все еще пахнут, хотя аромат фруктов кажется ушел.

"Эгд!" она хватает меня за руку и отталкивает ее от себя. Она тянет на себя мех и быстро заворачивается  в него, отсаживаясь подальше от меня. Много звуков вырывается из ее уст- громко, быстро, резко.

Я смотрел на нее в замешательстве. Я не понимаю, что она делает.Бех отворачивается и смотри в сторону огня, по прежнему издавая много звуков.  Она сердится. Это очевидно, но что я сделал не так - загадка. Я начинаю придвигаться к ней, но она кричит, встает и оборачивает мех плотнее вокруг своих плеч.  Из ее рта вылетают более громкие звуки, поскольку она отступает от меня ко входу в пещеру.

Я следую за ней на улицу. Она плачет и я не хочу, чтобы она грустила. Вчера она была счастлива, я знаю, что была. Нам пришлось потрудиться, но она была счастлива. Теперь же она расстроена мной, но я не знаю почему.

Когда я приближаюсь к ней, она оборачивается и щурит на меня глаза. Я останавливаюсь, когда она вскидывает руку и указывает на меня пальцем.

"Эгд, нет!"

Каждый мускул в моем теле замер.

Я помню этот звук раньше, когда пытался помочь ей раздеться на озере. Немного съежившись, я делаю быстрый шаг назад. Она собирается снова ударить меня в нос? Я хныкаю и наблюдаю как она тянет руку обратно к груди. Она стоит в тусклом утреннем свете, уставившись на меня. Я вижу боль в ее глазах.

Я хочу подойти к ней, чтобы держать, пока она не почувствует себя лучше. Но я уверен, что она этого не позволит.

"Бех?" говорю я мягко.

Бех стонет и закрывает руками лицо. Она так сильно трет пальцами глаза, что я боюсь как бы она не причинила себе боль. Но когда она опускает руки, ее взгляд становится более мягким. Она смотрит то на меня, то на землю и снова произносит какие-то звуки.

Все звучит мягко, поэтому я внимательно ее слушаю. Я не хочу, чтоб она снова произнесла звук "нет". Через некоторое время она вздыхает и делает шаг ко мне. Я немного вздрагиваю и она протягивает ко мне руки.

Я робко тянусь к ней своей рукой. Когда наши пальцы соприкасаются, Бех подходит ближе и берет мою руку в свою. Она шепчет много звуков и водит большим пальцем по моей руке. Ее глаза встречаются с моими  и она выжидательно смотрит. Она поворачивается в сторону степей и издает больше звуков, потом снова смотрит на меня. Ее глаза сомневаются, но я не знаю, что ей нужно.

Я не знаю, что ей нужно от меня.

Неожиданно Бех делает шаг вперед и ее рот дотрагивается до моего лица.

Ее губы теплые и мягкие, и я понятия не имею, почему она так сделала. Я смотрю на нее краем глаза и делаю шаг назад. Я поднимаю руку к щеке , чтобы коснуться того места и немного потираю его.

Губы Бех раздвигаются  и, кажется, она смеется. Я не знаю почему, но рад, что ей теперь не грустно. Возможно я   неправильно закрепил   то, что она сделала ртом на моем лице. Это не удивило бы меня.

Моя подруга действительно довольно странная.

И красивая.

Переплетя свои пальцы с ее, я возвращаю Бех обратно в нашу  в пещеру, чтобы попить и поесть немного высушенного мяса антилопы. Когда мы закончили есть Бех использует листья мяты, чтобы натереть зубы себе и мне, прежде чем мы пойдем искать еду для хранения на зиму. Хотя я давно не пробовал, все же решил сделать несколько ловушек в сосновом лесу, чтобы понять, смогу ли я поймать в них  кроликов. Непохоже, чтобы странные покрытия на ногах Бех сохраняли тепло, поэтому мех кроликов будет очень кстати для ее рук и ног в холодные зимние месяцы.

Я вспоминаю прошлую весну и задаюсь вопросом, как же мне удалось выжить. До Бех, я не думал о холодах , пока температура не менялась от теплой к холодной. Теперь я должен думать обо всем заранее, даже до того, как погода становится жаркой. Я рад, что я жив, рад, что не сдался, потому что теперь я могу позаботиться о Бех. Если бы я не выжил, у нее не было бы никого, кто позаботился бы о ней сейчас.

Я поставил три ловушки, прежде чем мы вернулись  к полю и собрали больше зерна. Я думаю принести с собой дополнительную шкуру, чтобы не пришлось использовать ту, которую ношу сам. Мы работаем быстро, но когда раскат грома прокатывается по небу, нам нужно вернуться обратно со всем, что мы успели собрать.Мы едва успеваем войти в пещеру как начинается дождь. Я рад, что накануне перенес  много дров, теперь не придется выходить и мокнуть, чтобы добыть еще.  Я развожу огромное пламя и перетаскиваю старый мех из нижних шкур поближе к огню, чтобы Бех могла сидеть. Кажется это лучше, чем циновка из ковыля, что я сплел в прошлом году, она уже разваливается.

Я беру свою пару за руку и тяну вниз к меху, чтобы сесть. Пытаясь подогнуть края шкуры я быстро сдаюсь, все равно это бесполезно. Я решил закончить работу над шкурой антилопы, надеюсь она послужит хорошей надежной одеждой для моей подруги.

Несколько мгновений Бех пристально смотрит на циновку, которую я сделал, потом на кучу камыша, которую мы собрали накануне. Поскольку дождь продолжает лить, Бех подтягивает камыш поближе к себе. Она берет пару прутьев и крутит их между собой так же бестолково как и раньше. Она смотрит то на циновку,то на камыш и кладет еще несколько прутиков сбоку.

Через несколько минут  наблюдения за камышом, она начинает его выплетать. Я слежу за ней, пока работаю, а она какое-то время сплетает множество прутиков. Она часто не верно ставит их и ворчит на себя, потом рвет все в пух и прах и начинает заново.

Вторая попытка не намного лучше.

К тому времени как дождь утихает она успевает сплести коврик вполне приличного размера. Нити сплетены между собой тесно и, кажется, держатся очень хорошо. Я склоняю голову набок и она, улыбаясь, кладет вещь на землю.

Потом садится на него.

Я прищуриваю глаза, наблюдая за ее лицом.

Через пару мгновений она извивается, скулит и снова встает. Берет циновку в руки и внимательно рассматривает ее и ощупывает поверхность и смотрит на свои пальцы. Наконец она переводит взгляд  на меня, потряхивая вещь и издавая много рычащих звуков.

Я предполагаю,  она думала, что это будет удобно.

Бех,очевидно, недовольна результатами, но я думаю, что все выглядит довольно неплохо, только это не то, на чем вы хотели бы сидеть. Вот почему моя циновка из травы. Я придвигаюсь поближе, но она хмурится на меня. Я протягиваю руку, чтобы взять циновку, осматриваю ее и сгибаю в двух местах, закрепляя между собой, и делаю в виде петли. Связываю несколько прутьев, пока это ни на что не похоже, но теперь тут можно будет держать сушеное мясо или ягоды. Зерно просыпалось бы, но по крайней мере теперь его можно использовать хоть для чего-нибудь.

Я держу его и улыбаюсь Бех.

Она улыбается в ответ, делает глубокий вдох и придвигается ближе ко мне. Я протягиваю ей циновку из травы, чтобы сесть  и возвращаюсь к своей работе. Пока я скоблю и выделываю шкуру, Бех пытается сделать что-нибудь еще из остатков камыша. Снова начинает тяжело падать дождь.