После того, как дети ложились спать, и Дэвлин с Сарой оставались наедине, они садились вместе у камина и подолгу разговаривали полушепотом, или Дэвлин вслух читала какую-нибудь книгу. Как-то раз, они тогда читали «Остров Сокровищ», Дэвлин призналась, что она обожает пиратские истории. С тех пор их вечера были полны приключений. Иногда Сара засыпала у огня, слушая Дэвлин. Молодая женщина наслаждалась глубоким низким голосом ее друга, сильным и расслабляющим, сквозь сон он слышался ей как тихое мурлыканье большой и нежной кошки. В такие вечера Дэвлин брала женщину на руки и относила ее в спальню. Там она бережно укрывала ее одеялами и уходила в свою комнату в задней части дома, чтобы всю оставшуюся ночь думать о женщине по другую сторону стены.

Дэв слушала, как Сара отвечает на вопросы детей про их тетю Мэтти и ее детей. Ханна с Мэтом не видели их уже несколько лет. Сара развлекала детей рассказами, как они с ее сестрой Мэдлин попадали в разные истории, когда были маленькими и жили на их ферме в Кентукки.

Сара взглянула на темноволосую женщину рядом с ней.

– Чему ты сегодня улыбаешься с самого утра?- Спросила Сара. Она заметила озорную усмешку на губах Дэвлин еще за завтраком, и потом, когда они сели в повозку и поехали, усмешка не исчезла, а стала только шире. Обычно она так улыбалась, только когда была уверена, что ее никто не видит.

– Разве я не могу быть в хорошем настроении с самого утра?- спросила в ответ Дэвлин, не отрывая взгляда от дороги.

– Можешь, конечно,- проговорила Сара,- а чем оно вызвано, позволь спросить… или кем?

Дэв взглянула на женщину, приподняв одну бровь, и тихо зарычала.

Сара ни чуточки не испугалась ее знаменитого грозного взгляда. Она легко и звонко рассмеялась и натянула шляпу Дэвлин ей на глаза. Обе женщины наслаждались каждым моментом их игр, но каждая из них хотела на самом деле много большего. Ни одна из них не предпринимала никаких шагов, чтобы изменить что-то в их отношениях, обе боялись потерять их трогательную дружбу, которая все крепла между ними в последние пол года.

Как только Сара снова обратила свое внимание на детей, загадочная улыбка Дэвлин снова коснулась ее губ. Сердце наездницы сегодня рвалось из груди, потому что она, наконец, призналась самой себе, что любит Сару. Прошлой ночью все ее страхи и опасение по поводу ее горячего чувства к Саре испарились, как будто их и не было. Было похоже, как будто она терзалась жестокой лихорадкой эти пол года, а теперь недуг отпустил ее, ее тело все еще ощущало слабость, но организм шел на поправку.

Теперь Дэвлин умела хорошо читать, поэтому содержание записки с перекати-поля обрело для нее новый смысл. С течением времени образ таинственной женщины с одиноким сердцем стал тускнеть в мыслях Дэвлин. Теперь все ее воображение занимала Сара, но все равно, хоть Дэвлин и не могла этого до конца понять, она чувствовала странную связь с незнакомкой, написавшей письмо. Это начинало беспокоить наездницу, она задавалась вопросом, правда ли, что она полюбила молодую женщину. Прошло так много времени с тех пор, как она чувствовала что-то похожее на любовь к женщине, и теперь она начала сомневаться в своем сердце. Но вчерашний вечер развеял все ее сомнения. Она поняла, что действительно любит Сару, только ее одну и никого больше, потому что эту женщину ей послала сама судьба.

У Хэнка случился выходной, и он приехал в Добл Дьюс, спросить у Дэвлин, не хочет ли она проехаться в город вечером. Хэнку не терпелось сыграть в карты в местном трактире, и он очень рассчитывал на то, что его старая подруга Дэвлин составит ему компанию за карточным столом. Но Дэвлин начала отговариваться, мотивируя тем, что слишком устала, для того, чтобы сидеть ночь на пролет в трактире и волочиться за юбками, тем более, что завтра им всем предстоит подняться на рассвете, чтобы поехать в город за покупками. Хэнку показалось, что для Дэвлин все женщины внезапно потеряли всякий интерес, а когда Сара, веселая и приветливая, вышла во двор, чтобы пригласить его остаться на обед, он понял, в чем причина ее внезапного охлаждения к развлечениям.

– Дэв, ты выглядишь одновременно и счастливой и больной… в чем дело?- спросил Хэнк так, будто сам не знал ответ на свой вопрос.

– Просто есть кое-что, что сжигает меня изнутри,- задумчиво ответила она, не отрываясь глядя в сторону дома.

– У тебя лихорадка перекати-поля, вот и все,- засмеялся мужчина, дружески хлопнув ее по плечу.

– Что…- она развернулась лицом к другу, не в силах поверить, что он все знает.

– Закрой рот, Дэв, и не смотри на меня так. Половина ковбоев в Оклахоме видели эти кусочки пергамента. Какая-то девчонка решила заарканить себе мужчину и придумала для этого весьма хитроумный способ. Если сходишь к Эллен, тамошние девочки расскажут тебе много разных историй про эту женщину. Одни говорят, что она высокая и тощая, как каланча, другие, что она низенькая и похожа на винную бочку. Черт, да может быть, она уже давно замужем, а в каждой руке у нее кричит по младенцу.

Дэвлин все продолжала ошеломленно смотреть на своего друга. Хэнк понял, что не убедил ее, и решил поднажать.

– Слушай, Дэв… здесь ты нашла себя… в этой девочке есть нечто особенное.- проговорил он, мотнув головой в сторону дома,- Не думай о всякой чепухе, иначе потеряешь то, что ты можешь здесь обрести.

Дэв посмотрела в сторону и нервно пробежала пальцами по волосам, приподняв шляпу. Повертела ее немного в руках и решительно нахлобучила обратно на голову, мысленно приготовившись сказать вслух то, что до этого момента боялась говорить даже себе самой.

– Она не принадлежит мне… и никогда не будет принадлежать так,как я хочу.

Хэнк покачал головой и усмехнулся.- Тогда вы двое- единственные, кто еще ничего не понял.- и он загадочно улыбнулся женщине.

Дэв тоже улыбнулась, зараженная радушием друга, шутя, ударила его кулаком по плечу и потянула к дому обедать.

– Если ты уже сейчас думаешь, что она особенная, то подожди, пока попробуешь ее стряпню!- Ухмыльнулась Дэв.

Хэнк с интересом наблюдал за тем, как Дэвлин общается с Сарой и ее детьми. Он с трудом мог поверить, что видит перед собой ту же самую женщину, что он знал последние годы. Она улыбалась и позволяла Саре поддразнивать ее, иногда отвечая женщине добродушными насмешками. Такое впечатление, что у них была своя маленькая семья. Он заметил, как они обе смотрели друг на друга, когда думали, что другая не замечает. Сердце его наполнилось радостью оттого, что его обычно тихая и молчаливо-угрюмая подруга, наконец, счастлива и довольна. Одно только удручало, он никак не мог завоевать доверие маленькой Ханны.

Ребенок старался держаться от него как можно дальше. Большую часть вечера она цеплялась за юбку матери или сидела на коленях Сары, настороженно наблюдая за ним. Когда Сара поднялась из-за стола, чтобы принести десерт, Хэнк и Дэвлин учтиво встали. Хэнк взглянул на малышку. Ребенок не пошел на кухню за матерью, а к его огромному удивлению, проворно взобрался на колени Дэвлин. Ни уговоры Сары, ни ее грозный взгляд не могли заставить малышку спуститься с колен наездницы. Ханна устроила голову на плече Дэвлин, обняв ее за шею, и Хэнк поразился, как спокойно и умиротворенно чувствовала себя при этом наездница. Весь оставшийся вечер Дэвлин ласково обнимала девочку.

Поздно вечером, когда Хэнк уехал, а дети улеглись спать, Дэвлин и Сара сели подышать воздухом на крыльце. На то, что вечер был довольно прохладный, они внимания не обращали. Дэвлин сама приготовила кофе и вынесла его на крыльцо. Сара даже немного удивилась. Она-то думала, что Дэвлин совсем не дружит с готовкой. Поставив свою чашку на пол, Дэвлин обернула вокруг Сары свой кожаный плащ и присела рядом.

– А ты не хочешь чего-нибудь покрепче, чтобы согреться?- с улыбкой спросила Сара.