– Откуда ты все это знаешь?

– Мне рассказала Бетти, она навещала нас на прошлый уик-энд. Разве Люси ничего не говорила тебе о юной леди, в которую влюблен Дэниел Розье?

– Нет. Но я никогда не спрашиваю ее о том, что происходит в доме хозяев.

Люси, тринадцатилетняя дочь Джо, недавно поступила служить к Чарлтонам, куда ее устроила Бетти, племянница Джона Хеверингтона, которая работала у них экономкой. Джо был доволен тем, что дочь работает под начальством Бетти, серьезной и уравновешенной женщины средних лет, которая держала под неусыпным надзором молодую прислугу. И все же он настоял на том, чтобы Люси не оставалась на ночь в господском доме. Никто, кроме его жены, не мог понять, почему он не позволяет дочери ночевать у Чарлтонов: ведь, возвращаясь каждый вечер домой, девочка на следующее утро встает чуть свет, чтобы успеть на семичасовую почтовую телегу, едущую в те края, а назад она идет две с лишним мили пешком и не приходит домой раньше семи вечера. Только Мэри, которая знала о том, что случилось когда-то с его сестрой, одобряла решение мужа. Нет, он никогда бы не позволил ни одной их своих дочерей ночевать у господ! Он слишком хорошо себе представлял, какими последствиями это чревато… А сейчас Джон спрашивал, что Джо имеет против молодого Розье. Что ж, если бы его тесть был в курсе событий, происшедших пару десятилетий назад в семье Малхолландов, он бы не стал задавать подобных вопросов.

– Насколько мне известно, эта юная леди – самая настоящая красотка, – задумчиво проговорил Джон.

– Ты надеешься, что тебя пригласят на свадьбу? – иронично осведомился Джо, и оба засмеялись.

Остаток пути они шли молча. Когда они подошли к его дому, Джо предложил:

– Может, зайдешь на минутку?

– Нет, нет. Ты ведь не хочешь, чтобы моя старуха набросилась на меня с кулаками за то, что я опоздал к ужину?

– Ну, тогда спокойной ночи, Джон. До завтра.

– До завтра, мой мальчик.

Немного позднее семья Малхолландов, поужинав, собралась возле огня. Мэри, воспользовавшись короткой паузой в непрекращающейся болтовне Люси, подняла глаза от шитья и обратилась к сыну:

– Ну а теперь, Томми, расскажи-ка, как прошел твой день. Были какие-нибудь интересные происшествия на фабрике?

Томми, который снял ботинки и сидел, вытянув ноги на каминной решетке и наслаждаясь теплом, кивнул.

– Да, было одно происшествие, ма. Умерла одна женщина.

– Умерла? – Джо обернулся от огня и посмотрел на сына. – Как же она умерла?

– Я точно не знаю. Я сам ее не видел. Ей вроде бы стало плохо, и ее вынесли из цеха и послали за ее мужем, но она сразу же умерла.

– Она была старая? – поинтересовалась Мэри.

– Да, ма, – Томми снова кивнул. – Ей было примерно столько же лет, сколько тебе.

Джо рассмеялся, запрокинув голову.

– Поняла, дорогая? Оказывается, ты у нас старуха, – сказал он, похлопав жену по руке.

Мэри, с трудом сдерживая смех, взглянула на сына.

– По-твоему, я старая, Томми? – спросила она.

– Ну, ты понимаешь, что я хотел сказать, ма. Я не говорил, что та женщина была старухой. Я просто хотел сказать, она уже была немолодая, – ответил мальчик с извиняющейся улыбкой.

– Ладно, ладно, Томми, мы тебя поняли, – Джо протянул руку и ласково взъерошил волосы сына. – А теперь расскажи нам все по порядку. Ты сказал, эта женщина умерла сразу?

– Говорят, что да. Она работала в красильном цехе и отравилась свинцом. Одна женщина, которая работает в ее цехе, рассказывала, что та женщина уже давно болела – она вся была покрыта красными волдырями и все время падала в обморок.

Несколько минут спустя Мэри молча встала со своего стула, отложила шитье и вышла из комнаты. Немного погодя Джо последовал за ней. Войдя в холодную спальню, он увидел, что жена неподвижно стоит возле окна. Она не зажгла лампу, и только тусклый свет уличного фонаря позволял ему различить ее профиль.

– Что случилось, дорогая? – спросил он, поняв по ее лицу, что она чем-то взволнована.

Когда он подошел к ней вплотную, она повернулась к нему и тихо сказала:

– Ты должен найти для него другую работу, Джо. Ему больше нельзя оставаться там. Он может отравиться химикатами и заболеть на всю жизнь. Эти химикаты почти так же опасны, как свинец. Неужели ты не можешь найти ему место на вашем заводе?

– Его не возьмут туда на три дня в неделю, дорогая. У Палмеров ему придется работать каждый день. В любом случае эта работа пока слишком тяжела для него, ему еще надо подрасти. Но, когда он закончит школу, я попытаюсь подыскать для него что-нибудь другое. Ты только не волнуйся. Пойдем, здесь слишком холодно. Мы оба окоченеем.

Он обнял жену за плечи, и она, прижимаясь к нему, прошептала:

– Я очень беспокоюсь за Томми, Джо. Я все время думаю, что он может отравиться химикатами.

– Все в руках Господа, дорогая.

– Да, да, я все время повторяю себе, что все в руках Господа, но я все равно волнуюсь за нашего сына.

– Успокойся, Мэри, ничего страшного не случится.

Обнявшись, они вышли из комнаты и направились по узкому темному коридору на кухню. Но, прежде чем они переступили порог кухни, Джо убрал руку с плеча жены – он считал неприличным такие проявления нежности между ними в присутствии детей. На кухне Люси что-то восторженно рассказывала.

– О, она красивая! Очень красивая! – говорила Люси. – А ее тетушки обожают ее, и они обе тоже очень симпатичные. Правда, мисс Роз нравится мне больше, чем мисс Анн.

– А как ее зовут, эту девушку, в которую влюбился молодой мистер Розье?

– Сара. Ее зовут Сара.

При звуке этого имени Джо остановился как вкопанный на пороге, чувствуя, как что-то взрывается у него в голове. В ту же секунду перед его мысленным взором предстал сад, в котором целыми днями гуляли две женщины, и одна из них, та, что помоложе, постоянно заговаривала с ним, расспрашивая его всякий раз об одном и том же – об очаровательном младенце его сестры.

– В чем дело, Джо?

Мэри, которая уже успела сесть на свой стул возле огня, недоуменно посмотрела на мужа, неподвижно стоящего в дверях.

– Ничего, моя дорогая, ничего, – пробормотал Джо, медленно качая головой из стороны в сторону. Подойдя к камину, он тяжело опустился на стул и обратился к дочери: – Ты, кажется, рассказывала о людях, которые гостят у Чарлтонов, Люси. Как, ты сказала, их зовут?

– Мисс Роз, мисс Анн и мисс Сара.

– А мисс Роз и мисс Анн старые? Такие же старые, как ваша мама? – Говоря, Джо заставил себя улыбнуться, его шутке и дети дружно засмеялись.

– Да, па, они действительно старые, – ответила Люси. – Только они старше мамы, намного старше. Мисс Анн всегда очень разговорчивая и живая, а ходит так прямо, словно аршин проглотила. А мисс Роз, наоборот, молчаливая и задумчивая.

– Ты сказала, они приехали вместе с племянницей?

– Да, па. Ее зовут мисс Сара.

– А эта мисс Сара – она старая?

– Нет, что ты, па! – Люси шутливо хлопнула отца по плечу. – Она совсем молодая, и она такая хорошенькая! О, она просто удивительно красивая, па. У нее такие большие глаза – я ни у кого еще не видела таких больших глаз, как у мисс Сары. Они величиной с блюдца.

Джо, который наклонился к камину, собираясь поворошить угли, замер с кочергой в руке. Глаза величиной с блюдца! Такие большие глаза были у его сестры. Неужели… О Боже, нет, только не это. Нет, такого не могло случиться. Ведь если эта юная леди – дочь Кэти, у нее и у Дэниела Розье один и тот же отец… Он выпрямился на стуле, стараясь придать своему лицу спокойное выражение.

– А как фамилия этих дам? – спросил он, с минуту помолчав.

– Чапмэн. Их фамилия Чапмэн, па.

Джо с усилием сглотнул и прочистил горло, прежде чем заговорить снова.

– А почему они сюда приехали? – поинтересовался он, делая вид, что просто любопытствует. – Может, они собираются отмечать помолвку в доме у Чарлтонов?

– Нет, па, – Люси засмеялась неосведомленности отца в делах подобного рода. – Они ни за что не станут праздновать помолвку у Чарлтонов, они устроят прием в своем собственном доме.