Он зажег трубку.
- Как я указывал, мой квазитрон способен производить некоторые операции, недоступные булыжнику. Он может выделять субстанцию, имеющую отрицательный заряд по отношению к человеческому телу. Назовем эту субстанцию иксом и отметим, что в сочетании с человеческим телом она создает человека. Если же вычесть ее из человека, получится труп. Но вам на это наплевать.
Честно говоря, я растерялся. Я сказал резко:
- Сэр, боюсь, что я вас не понял.
- Я отлично знаю, что вы меня не поняли, - рявкнул он. - Все мы трупы, ясно? Трупы, населенные привидениями, одушевленные трупы! И на всем белом свете существует лишь один человек, который может разделить другого на составные части, не погубив его при этом. Это я. И существует единственный способ провести такую операцию - с помощью моего квазитрона! Лейтенант, вы тупица, идиот! Я...
Пожалуй, этого было достаточно.
- До свиданья, сэр, - сказал я вежливо, хотя он, оглушенный звуками собственного голоса, вряд ли слышал меня. Я кивнул капралу Мак-Кейбу. Он захлопнул записную книжку, бросился отворять передо мною дверь, и мы удалились.
Зачем нам было оставаться? Разве не ясно, что я набрал достаточно материала для анализа ситуации?
На всякий случай тем же вечером я вызвал к себе в комнату Ван-Пелта. Я желал получить подтверждение тому, что старик в своем уме.
- Он абсолютно в своем уме, полковник Уиндермир. Абсолютно! - Двойной подбородок Ван-Пелта трясся. - Но он опасен. Он крайне опасен. Особенно опасен для меря. Разумеется, я надеюсь на ваше покровительство и защиту. Разумеется. Он опасен. Я...
Он замолк, глядя на буфет, где стояла ваза с фруктами (я люблю побаловаться фруктами после ужина). Он кашлянул.
- Полковник, не разрешите ли вы...
- Берите сколько угодно, - сказал я ему.
- Большое спасибо! Большое спасибо! Какие яблоки! Честно говоря, полковник Уиндермир, я полагаю, что яблоко - лучшее произведение природы. Не считая, конечно, груш. Должен признаться, что груши...
- Дорогой доктор Ван-Пелт, простите меня, - перебил я его. - Мне нужны точные сведения о докторе Хорне. Что он имел в виду, говоря о привидениях.
Он посмотрел на меня пустыми глазами, вгрызаясь в яблоко.
- Привидения? - Он хрустнул яблоком. Хруп, хруп. - Боже мой, полковник, - хруп, хруп, - полковник Уиндермир, я не понимаю... А, привидения! - хруп! - Конечно, конечно. Это просто такое выражение, которое употребляет доктор Хорн. Вы же знаете его манеру. Понимаете, существует разница между живым и мертвым человеком, и эту разницу доктор Хорн называет привидением. - Он хихикнул, бросил огрызок в мою корзину для бумаг и взял другое яблоко. - Назовите это жизнью плюс интеллект плюс душа, если такое слово есть в вашем лексиконе, полковник. Доктор Хорн объединяет все это термином "привидение".
Я припер его к стенке!
- Значит, на этой машине выпекают привидения?
- Нет, нет! - воскликнул он, почти потеряв самообладание. Полковник, не давайте ввести себя в заблуждение! Доктор Хорн невоспитанный, беспринципный человек, но не дурак и не мошенник. Забудьте о слове "привидение", раз уж этот термин вас так пугает. Думайте о... о... - Он подыскивал нужное слово. - Думайте просто о разнице между жизнью и смертью. Вот эту разницу и улавливает машина доктора Хорна. Жизнь, интеллект - все это электрические явления, понимаете? И доктор Хорн может извлекать их из человеческого тела, хранить их, если считает нужным, заменять и даже вкладывать в другое тело.
Он кивнул, подмигнул мне и вгрызся во второе яблоко. Хруп, хруп, хруп.
Вот так-то!
Отделавшись от него, я какое-то время старался взять себя в руки.
Этот странный старик обладал машиной, которая может вытащить ум из тела и - да-да! - вложить его в другое тело!
Черт возьми, почему они не сказали об этом сразу, вместо того чтобы напускать туману?
Естественно, что я не поверил этому, пока не увидел собственными глазами. На следующее утро по моей просьбе доктор Хорн поместил курицу и спаниеля в свой так называемый поликлоидный квазитрон и поменял им умы.
Вот тогда я поверил. Я увидел, как курица старалась махать хвостом, а спаниель, всхлипывая, царапая нос, пытался склевать кукурузное зерно.
Глаза капрала Мак-Кейба чуть не вылезли из орбит. Он начал было что-то записывать, потом взглянул на меня, медленно покачал головой и уставился в пространство.
Хорошо, им я займусь позже. Я сказал:
- Да, вам это удается, доктор Хорн. Вы можете взять курицу и пересадить ее в спаниеля, и наоборот.
Он наклонил голову, так как был слишком заносчив, чтобы меня поблагодарить.
- Именно так, лейтенант.
- И вы можете проделывать это с людьми?
- Конечно могу! Конечно могу! - зарычал он. - Ох уж эти мне глупейшие законы, которыми руководствуются научные учреждения! Я пытался, клянусь, пытался получить разрешение на проведение простого обмена. Допустим, один человек умирает от рака, а другой лишен рассудка. Почему бы и нет? Вложите здоровый дух в здоровое тело, и пусть больные тела и души гниют вместе! И думаете, они мне это разрешили?
- Понимаю. Значит, вам так и не удалось это сделать?
- Ни разу. - Он глядел на меня, его старческие глазки сверкали. - Но теперь сюда приехали вы, лейтенант. Человек военный. Очень смелый человек, не так ли? А мне всего-навсего нужен один доброволец. Этот трусливый Ван-Пелт отказался, мой садовник отказался, все отказались! Но вы...
- Ответ отрицательный, сэр! - Нет, вы только посмотрите, как высоко он себя ценит! - Я не лейтенант, а старший офицер! И полагаю, что вы не имеете представления, как много вложили в меня наши вооруженные силы!
- Но, лейтенант, важность...
- Ответ отрицательный, сэр.
Тупость этого человека меня поражала. Предложить такое мне, полковнику! Как это отразится на моем деле N_201? А что тогда станет с выслугой лет? Пентагон будет взбешен, именно взбешен!
Стараясь сохранять спокойствие, я сказал:
- Вы не разбираетесь в военных делах, доктор Хорн. Могу вас заверить: если возникнет нужда в добровольцах, мы вам их предоставим. Верьте мне, сэр, мы здесь только для того, чтобы вам помогать! Любой из наших нижних чинов будет счастлив - нет, горд! - предложить себя... капрал Мак-Кейб! А ну-ка назад!