- Ну, где ты провалился? - грубовато спросил он напарника. - Как там, никто не появлялся?

- Не входил никто. А выходил сам господин Хуссейн.

Нике воззрился на Микса, как будто видел его впервые в жизни. Он чуть не подавился косточкой.

- Как ты сказал? - еле выговорил он.

- Господин Хуссейн.

- Да ведь он уехал со мной на аэродром.

- Так этот человек в верблюжьем бурнусе был тоже Хуссейн?

- Он самый. Он уже летит, вероятно, над океаном. И что ты об этом скажешь?

- Я не знаю, как объяснить такое совпадение. Но ведь он факир, а они могут перевоплощаться, двоиться, находиться закопанными в могилу несколько часов...

Агент № 29 и агент № 32 долго глядели в глаза друг другу. Так между ними было заключено молчаливое соглашение: похоронить эту историю во избежание крупных неприятностей.

10. ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС ИМПЕРАТОРА ФУРКАЛЯ

Репортер официоза "Микроландский Меркурий" торопливо строчил в блокноте: "Прекрасный солнечный день середины июля всеми красками радуги расцветил это пышное празднество, как символ высшего достижения нашего обожаемого монарха Хуно Первого, отца народа..."

Журналист не упоминал о том, что полуденное солнце в этот день было излишне щедрым. Ни одно дуновение ветерка не шевелило листья на ветвях, осенявших трибуну, покрытую великолепным персидским ковром.

Репортер пососал кончик шариковой авторучки и продолжал бойко писать: "Вокруг императора - весь цвет нации: министр юстиции, его светлость герцог Эгретский Кербер Дельфас, рядом с ним его превосходительство Каин Ратапуаль, представители вооруженных сил генералы Кэнэ Раст и Непо Кейроль, коммодор Флон, звезда и роза микроландского аристократического общества божественная госпожа Лаксам Фуркаль (репортер умалчивал о том, что этой звезде и розе было уже за 50), руководитель института и директор национального предприятия "Юниверсал электронике", господин Троакар и другие высокопоставленные лица".

Вся эта сановная свора, окружавшая Фуркаля и увешанная аксельбантами, эполетами, орденами, нарукавными шевронами, обливалась потом в своих суконных мундирах, застегнутых на все пуговицы.

На Фуркаля было просто больно смотреть, словно на витрину ювелирного магазина в лучах мощного прожектора. Голову его венчала золотая каска, на которой распростерла крылья какая-то хищная птица. Вся хунта окружала его в полном своем блеске, и каждый поднимающийся на трибуну прежде всего совершал обряд целования руки новоиспеченного императора. Сам Фуркаль чувствовал себя не совсем ладно: струйки пота бежали из-под золотой каски, как из-под душа, и текли за воротник.

На торжество был допущен очень ограниченный круг вельмож - главари хунты и, кроме них, лица, без которых невозможно было обойтись: несколько инженеров-операторов, десяток рабочих, охрана и музыканты. Все остальные были удалены далеко за пределы института-крепости.

Капельмейстер взмахнул палочкой, и серебряные трубы заиграли гимн:

Велик Фуркаль, наш император

Отец народа, свет и счастье...

От бурных звуков заколыхалось знамя, осенявшее трибуну: черное с вертикальной серой полоской в центре, на которой был вышит серебряный гриф-стервятник.

...Со времени исчезновения Рун-Рина прошло три года. За это время все, как выражался Дельфас, "утряслось": Хуссейн вернулся с согласием Ага Хана предоставить заем, правда, на безбожных процентах. Контрольный пакет акций был выкуплен, само предприятие национализировано и носило отныне название "Националь юниверсум электронике". Информация была извлечена из блоков долговременной памяти компьютера, расшифрована, и работы по постройке "ЛА-5" благополучно доведены до конца. Дельфас получил все, чего домогался, - сан герцога и сменил серебряное шитье мундира на золотое.

Фуркаль возвел себя сперва в звание фельдмаршала, а потом провозгласил себя императором. Оказалось, что у него была железная хватка. И даже черный кот появлялся теперь не еженочно, а только по пятницам. Казалось, этот день - день пуска автоматической линии "ЛА-5", не сулил ему ничего дурного.

Император взмахнул рукой в белой перчатке, и музыка смолкла. Пыжась, Фуркаль подошел к ограде трибуны, и в торжественной тишине зазвучал его писклявый голос:

- Дорогие соратники - Дельфас, Ратапуаль и другие! (Про себя: "Вы у меня еще попляшете, Ратапуаль и У Лаксам!") Я могу, наконец, дать нашему народу изобилие и благоденствие... Вы будете свидетелями эксперимента, который явится новой эрой в истории Микроландии... "

Овация.

- Народы склоняют свои головы под наше черно-серое знамя, ибо мы обретаем могущество, какого не знал мир...

Минут десять еще Фуркаль мямлил и размазывал, бросая в окружение трескучие фразы. Затем снял каску и вытер платком заметную лысину.

Слово перешло к директору института и главе фирмы, долговязому доктору Троакару, высокоученому лакею и поклоннику императора, глубоко освоившему основы демагогии. Он знал, что Фуркаль не любит длинных речей: сколько-то верноподданности, побольше патоки, лапидарности формулировок.

- Да, вы немногие избранные, обласканные сиянием современного царя Соломона и Тамерлана, отца народа,- императора Хуно Первого, будете удостоены сегодня лицезреть в действии установку, созданную его попечением. Это новая лампа Аладдина, это волшебная мельница Сампо народных легенд, на которой будет коваться мощь Микррландии и процветание ее населения. Склоним же головы перед гением его величества Фуркаля...

Доктор Троакар перевел дух и заключил:

- А теперь прошу светлейшую публику осмотреть нашу установку.

Он повел Фуркаля и его свиту по цеху, длинному, как тоннель, не меньше километра. Под высокими сводами * здесь помещалась "ЛА-5".

- Сначала вы видите бункер, в который загружается исходный материал, и некоторые ингредиенты, составляющие тайну фирмы. Дальше второй обширный бункер, в котором, собственно, и происходит производственный процесс.

- Доктор вел их мимо камеры, представляющей очень длинный продолговатый ящик из сверхпрочной бериллиевой бронзы.

- Эта самая ответственная часть построена самим Рун-Рином, еще в бытность его генеральным конструктором. "Память" машины хранит записи программ, во всех деталях определяющих последовательность изготовления предметов, их массу, размеры, сложность. В положенных пределах "ЛА-5" может изготовлять все, от граммофонной пластинки до водородной бомбы. Для обслуживания ее требуется всего два специалиста. Нужно только набрать на диске число, под которым предмет закодирован.

- Но мы ничего не видим, господин доктор, кроме бронзовых стенок, - капризно заявила мадам Фуркаль.

- И не можете видеть, - отпарировал доктор Троакар. Бункер построен по принципу кибернетического "черного ящика" и имеет два отверстия - входное и выходное. В одно поступает материал, из другого выходит готовая продукция. Узнать, что и как происходит в этом бункере, мы можем, только сломав его. Но это вовсе не безопасно, так как в нем происходит превращение некоторых элементов. Это означало бы зарезать курицу, несущую золотые яйца.

- А машину, выпускающую таких кур, ваша лампа Аладдина может выпускать? - осведомилась императрица.

"Вот дура!" - подумал доктор и со всей вежливостью, на какую был способен, ответствовал:

- В недалеком будущем - возможно, ваше высочество. Пока речь идет только о неодушевленных предметах.

- Стоило ехать сюда, чтобы увидеть эти глухие стенки, пробормотал под нос Дельфас.

Видимо, это замечание дошло до ушей доктора. Он оживился и, указывая на третий ящик, целиком выполненный из прозрачной пластмассы алмазной твердости, возгласил:

- Вы напрасно заметили, ваша светлость, что смотреть не на что. В этом, конечном, бункере вы увидите готовую продукцию.

Троакар вопросительно посмотрел на Фуркаля.

- Приступим, - сказал император.

- Что хотели бы вы получить для начала, ваше Величество?

- Для начала что-нибудь не очень сложное. Скажем, легкий танк, оснащенный ракетами с атомными боеголовками.