Сергей облизнул пересохшим языком потрескавшиеся, разбитые губы. Голова страшно болела и кружилась. Очень хотелось пить. Тело мучительно ныло.

— Эй… кто-нибудь… — неуверенно позвал он: — Воды дайте…

В ответ на его просьбу с головы сняли мешок. Он сидел в открытом джипе на заднем сиденье рядом с незнакомым человеком в военной форме без опознавательных знаков. Слава Богу, была ночь, иначе его глазам пришлось бы туго после длительной, вынужденной темноты. Они ехали напрямик через поле, поросшее пучками низкой колючей травы. Вдалеке виднелись огни. Пахло сухой растрескавшейся землей, пылью и какими-то животными. С переднего сиденья Сергею протянули фляжку с водой. Огни приближались.

Скоро джип подъехал к высокому забору, обтянутому сверху колючей проволокой. В глаза бросилась освещенная наблюдательная вышка и на ней вооруженный охранник. Джип остановился у ворот и посигналил. Створки со скрежетом разъехались в стороны, пропуская его во двор. Взору открылся полевой палаточный лагерь.

Сергея провели в одну из палаток, по всей видимости, выполнявшую роль офиса, и усадили на стул. Внутреннее помещение освещалось тусклой лампочкой. Но на столе стоял открытый новенький сверкающий ноутбук. По крайней мере, так показалось Сергею из-за сияющего яркой голубизной экрана. Вдруг экран зажегся черным, и по нему поплыла цветная, постоянно меняющая форму геометрическая фигура.

Человек в камуфляже неожиданно возник из полумрака плохо освещенного угла. Оказывается, там была походная раскладная кровать, которую Сергей сразу не увидел. Похоже, человек какое-то время наблюдал за ним, воспользовавшись тем, что оставался незамеченным. Теперь человек открыто его рассматривал. Он был невысокий и крепкий, угадывалась военная выправка. На усталом лице суточная щетина. Неприветливые темные глаза. В коротко стриженных волосах ранняя седина. Сзади послышался странный звук. Сергей оглянулся. Ветер играл пологами палатки.

— Я Бронье, — процедил человек.

— А я Папа Римский, — представился Сергей.

— Ты мне должен, — угрюмо бросил Бронье.

— По-моему, наоборот.

— Мой человек мог бы сдать тебя полиции. И ты бы гнил в тюрьме до второго пришествия.

— Откуда вы знаете?

— Я знаю не только это. — Бронье придвинул себе свободный стул и уселся напротив, положив ногу на ногу. Руки он держал в карманах широких штанов. Выдержав эффектную паузу, он продолжил: — Ты не Витэк Збарский! — он снова замолчал, ожидая реакции.

— Ну и кто же я? — Сергей устало вздохнул, почесав плечом распухшее ухо.

— Ты Петер Градинас.

— Понятно… — Сергей зевнул. — Слушай, у тебя от башки чего-нибудь есть?.. А то мне ее на ринге целый день месили… а потом еще ваши… со своими уколами… с наркотой… Башка раскалывается… И блевать тянет…

— Ничего, потерпишь… Итак, ты Петер Градинас… двадцати семи лет, сын снабженца и домохозяйки. Ты совершил непреднамеренное убийство полицейского и в данный момент находишься в бегах. — Бронье испытующе посмотрел на Сергея.

— М-м-м?.. — удивленно промычал тот. — Интересно…

— Кроме того, ты мастер спорта по дзюдо. И даже один раз чемпион СНГ.

— Ах вот даже как… — Сергей неопределенно покачал головой и сморщился от боли, со свистом втянув воздух сквозь стиснутые зубы.

— По-моему, мы договоримся, — закончил Бронье. — Сейчас тебя отведут в изолятор, и до послезавтра чтобы пришел в себя. Только без фокусов! Здесь с фокусниками разговор короткий.

Сутки в медпункте пролетели незаметно. Сергей в основном отсыпался и отъедался. Правда, в самом начале пару часов его подержали под капельницей, чтобы вывести из крови наркотик. Несколько раз он пытался обдумать свое положение, но ничего не получалось. В этот раз назойливые мысли не мешали ему спать. Сон властвовал над ним безраздельно. Он только отметил, что пока все шло четко по плану. И на боях он оказался достойным звания экс-чемпиона СНГ, и куда надо попал, и запущенная Анной информация сработала. Наверняка его будут проверять. Что ж, пусть попробуют уличить его во лжи. ЕГО!!! Во лжи. Да он король лжи. Смешно, ей-богу.

Боль понемногу отпускала. Отеки на лице заметно уменьшились, ссадины затягивались. Сергей давно заметил — все на нем заживало, как на собаке. Так что наутро второго дня он был почти как новенький. Новенький как новенький. Новенький в квадрате.

После раннего завтрака за ним пришел посыльный и препроводил в другую палатку, где ему определили место.

Это была большая палатка, разделенная на отсеки, по три человека в каждом. Сергей бросил на пол сумку и плюхнулся на свободную кровать, вовремя удержавшись, чтобы с размаху не облокотиться. Брезентовая стенка вряд ли смогла бы его выдержать, и он улетел бы в соседний отсек. На ближней к нему кровати сидел мелкий пацан лет двадцати пяти и что-то писал в блокноте. На дальней кровати полулежал молодой человек с заметным лицом. Такое раз увидишь и сразу запомнишь. Грустные выразительные глаза Пьеро на бледном лице, удивленно приподнятые, как нарисованные угольком брови, влажные темные волосы чувственно падали на высокий матовый лоб, волевой, но изящно вылепленный подбородок, в то же время его лицо не было женственным. «Ну и красавчик», — подумал Сергей и сказал вслух:

— Здорово, мужики! Гутен морген…

— Привет, можно по-русски, расслабься, — кивнул пацан. Красавчик тоже кивнул.

— Я С… — Сергей запнулся, — короче, меня зовут Петер Градинас.

— Я Пандис… — пацан почесал ручкой в затылке, — а это Красавчик-Вова, — он мотнул головой в сторону Пьеро. Красавчик снова кивнул.

Сергей прыснул в кулак, но сделал вид, что кашлянул, пододвинув ногой сумку. На тумбочке лежал лист бумаги с текстом и ручка.

— Это что за фигня? — спросил он.

— Не разглашать сведения и любую информацию, полученную в процессе обучения… — прочитал со своего листа Пандис.

— Ё-моё, я что, опять в школу попал? — Сергей весело хлопнул себя по коленкам и ойкнул от боли, попав по синяку.

— Ну… типа того… — Пандис поднял от текста глаза. — А что?

— А ничего, — буркнул Сергей.

— Ладно, — Пандис продолжил чтение: —…Не разглашать приметы, имена и клички сослуживцев и инструкторов… Не причинять сослуживцам смертельного вреда… Не выходить за периметр… За любую провинность — смерть… Правильно? — Пандис посмотрел на Сергея.

— Ну… и что с этим дерьмом делать? — Сергей взял ручку.

— Это надо подписать или не подписать, — ответил Пандис, — Все, кто здесь, подписали… — он в раздумье склонил голову набок.

— А кто не подписал, тог в пустыне лежит и ему все равно! — хохотнул Красавчик-Вова.

— Понятно. — Сергей коряво вывел чужую подпись.

— Градинас… Ты эстонец? — спросил Пандис, чтобы переменить тему.

— Нет. — Сергей мотнул головой, с удовольствием отметив, что уже не кривится от боли.

— А я эстонец. — Пандис пожал плечами и улыбнулся. — Здесь вообще все русские. Двадцать человек и все русские.

— Да? — Сергей снова поводил шеей. — Ну что ж, хорошо. Не будет языкового барьера… Слышь, братан, а мы где?

— Вообще-то в Турции…

В тот же день Бронье вызвал в штабную палатку одного из участников программы.

Кряжистый казах по кличке Чилиец сидел за столом и рассматривал фотографию. Бронье по-хозяйски развалился напротив.

— Петер Градинас… борец. — Бронье ткнул пальцем в лицо на фото. — Ты ему чемпионат проиграл. Помнишь его?..

— Помню… — Чилиец задумчиво кивнул.

Отодвинув брезентовый полог, в палатку заглянул инструктор.

— Здесь новенький пришел.

— Давай его сюда. Пусть заходит. — Бронье махнул рукой.

— Меня вызывали. — Сергей подошел прямо к столу.

Бронье поднялся ему навстречу.

— Ты эти слова забудь: «вызывали», «мама, можно в туалет»… Ты теперь солдат! Кстати, мама у тебя есть?… Да ты садись… садись, — он вдруг смягчился и кивнул Чилийцу: — А ты иди. Иди.

Сергей сел на освободившийся стул.

— Мама?.. — удивленно переспросил он. — Нет… умерла…