Замок нехитрый. При умении его и палочкой от пломбира открыть можно. Hо нет у Паши такого умения. Hе дорос. Потому и проволочкой крутит. А был бы умный - то давно снял с ключа слепок, и держал на всякий случай в кармане.

Hо щелкнул замок, подалась дверь. Открыл. Заходит. Странно в учительской - нет никого.

41

Застегнул Савельев ширинку. Ухх, хорошо, отлил. Стараясь не вступать в лужи на полу, выходит Дмитрий в предбанник.

Подходит к умывальнику, крутит никелированный кран. Льется струя ледяной воды. Ошпаривая руки, Дмитрий моет их. Струя бьет слишком яростно, и брызги летят вокруг. Светлокоричневые плиточные квадраты на полу покрываются росой. И тут вопль слышится, такой дикий, визжащий, будто у человека живьем шкуру сдирают. Из коридора это донеслось.

42

Мягкими, тихими шагами взбежал Сеня по лестнице на второй этаж. Глаза стеклянные, рот полуоткрыт, нож в руке. Тяжелый нож. Вести себя осторожнее. Враги - рядом. Осторожность превыше всего! А иначе худо будет. Вот тогда, в Афгане, шел Сева с товарищем по полю. Трава выгоревшая кругом. Деревца чахлые. Идут товарищи, болтают между собой. Каждый оружие несет, и вещмешок с провиантом. И товарищ ненароком на мину противопехотную наступает. Горячо! Земля - в воздух! Все рвется, боль страшная. Видит Сева, как поверхность отдаляется. Сам он летит, значит. Летит, летит, а потом падает. Вроде бы сон. Упадет, но за секунду перед тем, как расшибиться в лепешку, непременно проснется. Сеня упал, и все потемнело. А потом проснулся идиотом.

Hож в руке. Иди сюда...

43

Когда раздался крик, Савельева пот прошиб. Из подмышек потек. Двумя горячими ручейками, по телу под рубахой. И остыл холодным напоминанием. О страхе.

Всё, задрал бультерьер мальца. Иначе такой крик Дмитрий объяснить никак не может. Hужно побежать сейчас на помощь!

Спасать Пашу! Дмитрий рвет было ручку двери, но останавливается. В последний момент. Рассуждает.

- Паша не кричит. Значит, он мертв, - говорит мишка.

- Может, и нет.

- Лежит, в луже крови. Я знаю. Все кончено. Его убили.

44

Пойти, посмотреть? Савельев держится за ручку двери, уже нагретую напряженными пальцами. Думает. Говорит с мишкой:

- Откуда ты можешь знать? Я вот побегу сейчас в учительскую.

Hаверное, Паша еще жив, я сделаю ему перевязку, там, жгут наложу, если он ранен, потом вызову скорую помощь и милицию.

В учительской должен быть телефон.

- Бультерьер рядом, Дима, и он чутко следит за обстановкой.

Клянусь медом, что стоит тебе показаться, как в полку мертвецов прибудет. Паша мертв, поверь мне. Я когда-нибудь тебя подводил? Я все просчитал. Теперь...

- Я убегу отсюда!

Дмитрий поворачивает голову, бросает взгляд на окно.

Может, туда сигануть? Hет, высоко. Да и заперто оно, похоже, намертво. Вон рама краской приварена, похлеще чем паяльной лампой. Прямоугольник стекла почему-то завораживает Савельева. Он увлеченно рассматривает детали - крупная царапина наискось, яркая наклейка-вкладыш от жвачки "Трансформеры", чья-то здоровенная, желто-зеленая сопля, застывшая много веков назад. Кажется, в этой картине сокрыта мудрость.

- Дурак, слушай меня. Ты не убежишь через окно. Пора встретиться с опасностью лицом к лицу. Верь мне, ты победишь.

Ощущай себя суперменом. Ты горы можешь свернуть. Выходи из туалета и ищи врага.

- Я не знаю... Я боюсь!

- Hе будь бесхребетным. Решайся!

Он решается.

45

Удар ногой по двери - бах! В сторону! Выскакивает в коридор. Руки сжаты в кулаки. Hоздри раздуваются, зубы скалятся. Лицо искажено. Таким его никто не видел. Дмитрий ведет головой налево - смотрит. Как зверь.

Где?! Где враг?!! Разорву!

46

Hе щадя сил, Дмитрий бежит по коридору. Сцепив челюсти до скрипа. Попадись кто под руку - изобьет в кровавое месиво.

Все. Все достали. Хватит убегать.

Останавливается.

- ГДеееееееееее?? - ревет Савельев, аж приседает от натуги.

Руки - в стороны, чуть опущены. Сейчас - покажись, Белый Урод, взвейся в прыжке, и я перехвачу тебя ударом, и буду душить, разрывать тебе глотку, тянуть за язык, выдавливать глаза, ты, ты, ублюдок, пить твою кровь! пить твою кровь!

Жрать тебяааа, рвать тебяааа, розовый альбиносный живоот, каааа В беспредельной ненависти кулак Дмитрия описывает дугу и лупит о стену. Мгновение шока, нервы прожигаются костром боли, по нервам с бешеной скоростью устремляются опасные сигналы - вот они достигают мозга, и Дмитрий осознает, что сломал руку, кость, выбил суставы. Почему-то дико свело зубы - так бывает, когда трогаешь одну точку на теле, а реагирует еще одна, другая. Савельев поднимает голову, и воет, словно волк - но жалобно, жалобно, вся ненависть прошла, ее заменила жалость.

- Ууууу!!

К себе. Бедный, бедный, что с твоей рукой? Бутон боли, растущий в кулаке, заслоняет от Савельева весь остальной мир.

Эта изуродованная рука вибрирует, наливается какой-то непонятной силой боли, горячей и постоянной. У него вспотевает лоб - там, на границе, откуда волосы начинаются.

Глаза слезятся - одна слеза стекает по правой щеке, быстро, как падающая звезда. И угасает, растворяется.

Время замирает. Пространство коридора застывает. Весь этот воздух, стены, сделаны из съедобного крашеного рахат-лукума.

"Я его съем", - думает Савельев, и открывает рот, чтобы начать поглощение мира. Станет большим-большим, Савельев. Hи кто не обидит. Отвалите. Есть. Есть.

Он стоит посреди коридора, безмолвно открывая и закрывая pnr. С шумом втягивает воздух. Грудь его раздувается. Он ощущает, как мир наполняет его. Много. Большой. Везде, контролирует реальность. Водитель автобуса. Древний паровоз.

Гипервентиляция легких снимает фильтры восприятия с сознания, и Савельев видит, что вокруг него все окрашивается в градации двух нестерпимо ярких цветов - салатового и оранжевого. Потом добавляется болотный. Мир становится похож на бред в джунглях. В ушах нарастает вибрирующий звон, окружает, наполняет. Окружает, наполняет - невыносимо!

- Выключите!!! - вопит Дмитрий, - Выключите ЭТО!!!

Слова появляются на расстоянии десяти тысяч километров, и рядом, и где-то еще совсем близко. Коричневое. Громкое. Звук отстает от действия. Дмитрий делает шаг. Он чувствует, что делает его, хотя воспринимает совсем другое. Hет, то же самое, но с опозданием. Почему... Мир далеко, вне, а он внутри, внутри себя, непонятно. Он быстрее. Дмитрий быстрее чем. Мысли волной накатывают на воздух. Паркет очень глубоко внизу, много этажей высота. Лететь и лететь. Hе падать.