В тусклом свете луны Адзисава стал осматривать безжизненное тело, стараясь не поддаться новому приступу горя. На шее остались следы пальцев — совершая насилие, убийца держал свою жертву за горло. На лице девушки застыла маска страдания, изорванная в клочья одежда свидетельствовала об отчаянном сопротивлении. Адзисава был благодарен темноте за то, что она милосердно мешала ему как следует рассмотреть искаженное предсмертной мукой лицо Томоко. Но тело ее было так истерзано, что он содрогнулся, и, приглушенная первым потрясением, боль вновь стиснула его сердце.

Борясь из последних сил, Томоко звала на помощь его, Адзисаву. Ее отчаянный призыв каким-то образом достиг невероятно чуткого слуха Ёрико. Если бы только он реагировал на слова девочки быстрее!

Слезы потоком хлынули из глаз. Должно быть, не только от боли страдала Томоко в последние минуты жизни. Унижение, ярость и ненависть были запечатлены на мертвом лице.

Это сокровище по праву принадлежало Адзисаве. Двадцать с лишним лет росло это тело, наливалось жизнью специально для него.

Он видел, что Томоко защищала свою честь с исступлением: юбка была в лохмотьях, от нижнего белья остались одни обрывки. Нет, у Адзисавы не хватало сил хладнокровно искать следы убийцы.

Возможно, именно бешеное сопротивление обрекло Томоко на смерть. Она была гордой девушкой и предпочла умереть, но не поддаться зверю. Она погибла ради него, Адзисавы.

— Кто это сделал, Томоко? Кто?! — простонал он, обращаясь к убитой. Он не может вызвать полицию, пока не найдет хоть какую-то улику! Без этого ему ни за что не отыскать убийцу! — Кто убийца, скажи! — умоляюще повторил Адзисава. И тут нога задела за что-то упругое.

Он вгляделся в темноту. На земле лежал баклажан. Откуда он здесь? Как он попал сюда? Здесь одни кусты и деревья. Томоко не могла принести его с собой. Значит, его принес убийца?

Адзисаве показалось, что это Томоко отвечает на его мольбу. Месяц снова спрятался за тучу, и все скрыла плотная завеса тьмы.

Надо было звонить в полицию. И еще одна горькая миссия предстояла Адзисаве — сообщить матери Томоко о новом страшном несчастье, обрушившемся на многострадальную семью.

Полиция немедленно прибыла по вызову. Оперативную группу возглавил начальник уголовного розыска Такэмура. Он с самого начала отнесся к Адзисаве с нескрываемым подозрением.

Во-первых, Томоко Оти убили поблизости от дома страхового агента. Во-вторых, комиссару было известно, что Адзисава связан с журналисткой расследованием обстоятельств гибели Акэми Идзаки. Очень возможно, полагал Такэмура, что они повздорили между собой и страховой агент убил недавнюю сообщницу. Да и само то, что именно Адзисава, а не кто-либо другой обнаружил труп, казалось крайне подозрительным. Ведь Адзисава не стал объяснять, что выскочил из дому, встревоженный словами приемной дочери, в необычных способностях которой имел возможность убедиться и прежде.

— Стало быть, шли себе мимо и совершенно случайно забрели сюда — это в три-то часа ночи, да? — не скрывая издевки, спросил Такэмура.

— Собака лаяла. Я и решил посмотреть, в чем дело.

— Бродячих собак в городе полно. Вон, слышите, и сейчас лает где-то. Вы что, каждый раз любопытствуете, когда собачка залает?

— Лай показался мне необычным.

— Да черт с ней, с собакой. Вы мне вот что объясните: отсюда до вашего дома не так уж близко. Вряд ли вы стали бы среди ночи вставать с постели, только чтобы поглядеть, чего это собака разлаялась. Так объясните мне, зачем вы болтались на улице в такое время?

— Я… я ждал Томоко-сан и вышел ее встречать.

— Та-ак. А сначала вы об этом умолчали. И зачем же она решила нанести вам визит в столь поздний час?

— Ну это, положим, не ваше дело. Мы имеем право встречаться, когда захотим.

— Допустим. Думаю, выяснить причину вашего позднего свидания особого труда не составит. Побудьте-ка тут, пока вам не разрешат отправиться домой.

На лице полицейского недвусмысленно читалось: «Я тебя, голубчика, в момент расколоться заставлю». Небо на востоке начинало сереть, но осмотр места происшествия решено было отложить до тех пор, пока совсем не рассветет.

Когда стало очевидно, что Томоко отчаянно сопротивлялась, подозрения комиссара несколько ослабли — одежда Адзисавы была в полном порядке, никаких следов борьбы не имелось. Ему позволили вернуться домой. Найденный на земле баклажан Адзисава никому не показал.

Дома его ждала Ёрико, так и не ложившаяся в постель.

— Что с тетей Томоко? — взволнованно спросила она. Ее маленькое тельце колотила нервная дрожь. Адзисава не мог сказать ей всей правды. Рано или поздно она узнает о гибели Томоко, но пока надо было уложить ребенка спать.

— Она немножко ранена, ее увезли в больницу. Ничего страшного, спи спокойно, — с тяжелым сердцем солгал он. Но в круглых внимательных глазах Ёрико было понимание. Казалось, девочка и так все знает. Ёрико молча кивнула. Она, несомненно, поняла, что он говорит неправду, но не хотела мучить его расспросами.

Уложив девочку, Адзисава достал из кармана баклажан и принялся его рассматривать. Зачем преступник таскал его с собой, если, конечно, баклажан принес преступник?

Взгляд Адзисавы замер. На лиловой кожице он разглядел пятнышко крови. Потер пальцем — действительно, кровь, хоть и успевшая засохнуть.

И тогда Адзисава все понял. Преступник специально прихватил с собой баклажан, чтобы надругаться над девушкой! Поистине оскорбленный дух зверски убитой Томоко помог Адзисаве найти в темноте эту улику, с помощью которой, быть может, удастся разыскать негодяя! Адзисава почувствовал, что его трясет от ненависти. Вся надежда на этот баклажан. С его помощью Томоко безмолвно подсказывает своему возлюбленному, как найти убийцу! Но где, где искать?!

По виду — обыкновенный баклажан. Только, пожалуй, менее глянцевый, чем обычно. И еще характерная примета: темно-лиловый он только с одной стороны, а с другой окраска гораздо светлее. Словно его нарочно подставляли солнцу только одним боком.

Должно быть, баклажан вырос в довольно затененном месте, куда не часто заглядывает солнце. Это все, что мог заключить Адзисава из осмотра единственной улики. Пожалуй, если обратиться к специалисту, удастся выяснить что-нибудь еще.

Адзисава решил на время отложить поиски, чтобы немного поспать: завтра — нет, уже сегодня — ему предстоит тяжелый день. В комнату проникал рассвет, издалека доносилось петушиное кукареканье. Адзисава знал, что уснуть не сможет, но все-таки заставил себя лечь.

К осмотру места убийства оперативная группа приступила только в 8.30 утра. Снова вызвали Адзисаву как первого, кто обнаружил труп. Отсюда до его дома было метров триста, до дороги — тридцать. Пострадавшая защищалась до последней минуты — трава кругом была вытоптана, ветки соседних кустов обломаны. Следов было множество.

— Это вы тут натоптали, — обрушился на свидетеля комиссар. — Как теперь прикажете искать?

— Я не топтал. Увидев тело, я почти не двигался с места.

— Ладно. Так или иначе, здесь орудовал не один человек.

— Сколько их было?

— Пока не могу сказать. Но явно не один, — ответил Такэмура и, спохватившись, что сболтнул лишнее, отрезал: — Мне еще нужно будет многое у вас выяснить. Встаньте вон там, в сторонке, и не мешайте нам.

Результаты осмотра были следующими.

Положение тела: головой к северо-востоку; лицо повернуто вправо, прижато щекой к камню; туловище немного развернуто влево; правая рука согнута в локте, ладонь обращена кверху, пальцы скрючены, словно пострадавшая пыталась за что-то ухватиться; левая рука вытянута вниз, ноги широко расставлены и немного согнуты в коленях. Блузка и юбка разодраны; нижнее белье сорвано. Лицо посинело, глаза закрыты. Белки под веками налиты кровью. На шее с двух сторон следы пальцев и ногтей: справа — отчетливо отпечаток большого пальца сверху и четырех снизу, слева — четырех сверху и большого снизу. Очевидно, преступник задушил Томоко Оти двумя руками, причем правая была выше.