Ему стало страшно. Будь он один, он успел бы пробежать те несколько метров, что оставались до спасительных деревьев, но с Ёрико нечего было и пытаться. Адзисава испугался не хулиганов с их мощными мотоциклами, нет. Куда страшнее показались ему сограждане, взиравшие на бесплатный спектакль с безопасного расстояния. Словно весь город вдруг стал монолитной враждебной силой, и это было действительно жутко. Хасиро хотел раздавить чужаков, и эту миссию взяла на себя банда юнцов.

— Ёрико, держись за меня покрепче. Если они не наедут прямо на нас, все обойдется, — крикнул он замершей в шоке девочке и, прижав ее к себе, повернулся лицом к рокерам. Обдав их жаром, третья волна прокатилась мимо.

— За мной! — крикнул Адзисава, и они с Ёрико бросились к спасительным деревьям. Вынужденные отказаться от своей дикой забавы, мотоциклисты с улюлюканьем унеслись прочь.

— Ёрико, ты цела? — с тревогой спросил Адзисава, убедившись, что опасность миновала. У девочки кровоточили ободранные коленки. — Больно?

— Совсем чуть-чуть, — прошептала Ёрико, к которой вернулся дар речи.

— Чего, все, что ли? — донесся голос одного из зевак. Насладиться интересным зрелищем собралась целая толпа. Теперь она понемногу начинала расходиться. С жадным любопытством наблюдали эти люди за нападением, должно быть, с таким же равнодушием глазели бы они, если б мотоциклы раздавили мужчину и девочку в лепешку. «Сволочи», — процедил Адзисава, чувствуя, как в нем закипает слепая ярость, но тут его осенило: а что, если хулиганы действовали, подчиняясь чьему-то приказу? Еще одна угроза, смысл которой ясен — перестань искать убийц, иначе тебе не жить. Ну конечно, это была не просто хулиганская выходка, случайными жертвами которой стали они с Ёрико! Парни в шлемах атаковали их слишком уж организованно, явно по заранее разработанному плану.

Чья-то злая воля направила этот удар — недаром своим необыкновенным чутьем Ёрико уловила опасность. А за злой волей неизвестных лиц — враждебность всего города, сказал себе Адзисава. Эти людишки не просто пялились, забавляясь бедой, в которую мы попали, они хотели, чтоб нас убили! До сих пор «прямое видение» Ёрико служило нам защитой, но, если нас все-таки прикончат, эта публика, как один человек, поможет убийцам скрыть все следы.

«Мои враги — весь город», — прошептал Адзисава. Его пробрала дрожь — то было не возбуждение предстоящей схватки, а ужас.

— Ёрико, — обратился он к девочке, — отныне ты одна на улицу не выходишь. Из школы домой обязательно иди вместе с ребятами.

Еще не оправившаяся от испуга Ёрико молча кивнула.

Адзисава рассуждал так. Если нападение рокеров организовано убийцами Томоко, значит, тем известно, что он идет по их следу. Очевидно, выдала его Митико Ямада, и преступники установили слежку за опасным противником. Сегодняшняя их выходка свидетельствует о том, что Адзисава на правильном пути и не далек от цели. Все-таки он не ошибся: Митико Ямада и Томоко стали жертвами одной и той же шайки.

Теперь преступники переусердствовали и допустили серьезный промах — дали ему новую нить, которая потянется от мотобанды. Убийцы каким-то образом связаны с ней и имеют над нею власть. Может быть, они из числа черных мотоциклистов? Хозяин теплицы сказал, что насильники «оказались шустрыми и моментально смылись», так, может быть, они скрылись на мотоциклах? Надо заняться «черными», решил Адзисава.

План розыскной группы из Иватэ сработал: тело Акэми нашлось, Тэруо Идзаки и его любовница попали за решетку, однако ожидаемого эффекта не получилось. Репутация полицейского управления Хасиро, безусловно, пострадала, но не так сильно, как рассчитывали комиссар Муранага и его помощники. Слишком уж ловко было задумано преступление с имитацией «несчастного случая» — местная полиция получила нагоняй за выдачу свидетельства о смерти без надлежащего расследования, но доказать сговор не удалось. Формальные основания для подписания такого документа имелись — ведь все знали, что озеро у обрыва Куртизанки не возвращает своей добычи.

И все же в какой-то степени цель акции была достигнута. Хоть Идзаки и молчал, его связь с полицией сомнений не вызывала, а группе из Иватэ это и требовалось — бросить тень на местных стражей закона, заставить империю Ооба затаиться.

В этом смысле замысел, можно сказать, удался. Семейство Ооба, напуганное скандалом, затрепетало, теперь оно будет вести себя крайне осторожно. А это давало Адзисаве шанс уцелеть. «Давай не теряй времени даром, выдай себя», — мысленно подгонял страхового агента инспектор Китано, следивший за каждым шагом Адзисавы.

Именно в это время произошли события, представившие «Дело Фудо» в ином свете.

Хотя Такэси Адзисава и забрал с собой осиротевшую Ёрико Нагаи, официально акт удочерения оформлен не был. Дальние родственники со стороны матери, к которым девочка попала после смерти родителей, так обрадовались возможности избавиться от лишнего рта, что даже не потрудились выяснить степень родства явившегося невесть откуда чудака.

Однако прав отцовства Адзисава не добивался, Ёрико по-прежнему носила фамилию Нагаи. Комиссару Муранаге это казалось подозрительным, он периодически посылал запросы в управу села Какиноки, но каждый раз ему отвечали, что все остается без изменений: документы на удочерение не поступали.

Чем подозрительнее становилось поведение Адзисавы в Хасиро, тем больше беспокоил «Деда» вопрос: с какой целью Адзисава взял к себе девочку? И Ёрико Нагаи, и Томоко Оти, каждая по-своему, были связаны с поселком Фудо, поэтому человек, проявивший такой интерес к ним обеим, не мог остаться вне поля зрения розыскной группы.

И вот Томоко Оти убита, из всех, кто имел отношение к погибшему поселку, в живых остается одна Ёрико. Чего же от нее хочет Адзисава?

До сих пор следствие, потратив массу усилий, почти ничего не добилось. Ну что ж, рассуждал «Дед», старатель тоже не всегда сразу нападает на золотую жилу, можно горы земли перекопать, и все впустую. Надо — значит, надо, и он в очередной раз послал запрос в Какиноки, не столько в надежде узнать что-то новое, сколько для порядка.

Однако на сей раз реакция оказалась несколько неожиданной. Служащий сельской управы позвонил комиссару и сообщил, что в закон о регистрации населения внесена поправка, согласно которой подобные запросы имеет право посылать лишь родственник. Собственно говоря, «Дед» знал это и сам, но строгая отповедь, которую дал ему служащий, показалась комиссару странной: ведь в бумагах Ёрико Нагаи все было предельно ясно — в регистрационном списке семьи Нагаи оставалась она одна. Муранага и просил всего лишь сообщить, не изменилось ли семейное положение ребенка. Если бы изменений не было, рассуждал «Дед», зачем бы чиновник стал артачиться, ответил бы: «Все по-прежнему», да и дело с концом. Ладно бы еще запрос был послан в какое-нибудь солидное столичное учреждение, а то деревенская управа в горном захолустье.

Похоже, изменения есть, решил Муранага и послал повторный запрос, теперь уже приложив к нему санкцию прокурора.

Ответ, полученный из управы, гласил: «Ёрико Нагаи в регистрационных списках жителей села Какиноки более не значится, поскольку ее удочерил Такэси Адзисава». Фамилия Нагаи прекратила свое существование.

Оформляя отцовство, Адзисава предоставил в управу различные документы, благодаря которым тайна, до сих пор окутывавшая его прошлое, наконец начала рассеиваться.

«Дед» так и впился в присланные бумаги.

Оказалось, что Такэси Адзисава зарегистрирован в городе Яматакэ префектуры Тиба, где и поныне здравствуют его родители.

В Яматакэ немедленно командировали одного из сотрудников штаба розыска с заданием как можно подробнее выяснить биографию подозреваемого. Вернувшись из поездки, инспектор доложил комиссару, что Адзисава сразу после окончания школы уехал из Яматакэ, завербовавшись в Силы самообороны.