Вполголоса чертыхнувшись, Джейсон оглянулся, не желая, чтобы их разговор кто-нибудь услышал.

– Меньше всего на свете я хотел бы читать вам какие-то нотации, Катрин. Но я просто обязан предупредить, что, приехав на маскарад в Мелверн-парк, вы подвергли себя большому риску.

– Риску? Что вы имеете в виду? – Катрин рассмеялась, пытаясь скрыть охватившую ее тревогу. – Разве этот маскарад – не обычное светское развлечение, и разве здесь не собралось лишь избранное аристократическое общество?

– Вы удивитесь, если я скажу, что нет? – Насмешливый взгляд сапфировых глаз скользнул по сжавшейся фигурке девушки. – Мне немного трудно объяснить это, Катрин, – серьезно продолжил Джейсон, – но сегодня здесь собрались действительно не самые достойные люди. Под масками знакомые лица становятся чужими, но я точно могу сказать, что среди моих гостей почти нет дам с незапятнанной репутацией и молодых девушек, только-только начинающих выезжать в свет.

– Знаю, – иронично усмехнулась Катрин. – Все это скучное и чопорное общество собралось сегодня в замке графини Ринделл. Скажу по секрету, что и моя сестра с мужем тоже отправились туда.

– Тоже мне секрет, – хмыкнул Джейсон. – Кстати, если уж разговор коснулся леди Кемпбелл… Как вы объясните то, что не поехали на раут графини Ринделл вместе с Вирджинией?

– Очень просто. – Катрин невинно взмахнула ресницами. – Я сказалась больной, и меня оставили дома.

Изумлению Стенфилда не было предела. С минуту Джейсон задумчиво крутил в руках опустевший бокал, а затем так странно посмотрел на девушку, что она даже немного испугалась.

– Значит, вы приехали сюда тайно, – уточнил он. – Ничего не скажешь, похвальный поступок для девушки, желающей сохранить безупречную репутацию.

Катрин заносчиво вздернула подбородок и с вызовом взглянула на графа.

– А с чего вы взяли, что для меня имеет значение такое нелепое понятие, как безупречная репутация? Не забывайте, что за свою недолгую жизнь мне довелось пережить столько ужасов, сколько и не снилось всем вашим благовоспитанным английским леди! Репутация… – Катрин подхватила со столика воздушную салфетку, положила ее на раскрытую ладонь и сдула на пол. – Вот что такое – ваша хваленая репутация! Один взмах ножа гильотины – и от вчерашней благовоспитанной дамы не осталось не только репутации, а вообще ничего! Просто нелепо упрекать в безрассудном поведении женщину, пережившую четырехмесячное заключение в тюрьме Консьержери!

Катрин могла ожидать от графа любой реакции на свои слова, но только не того, что он будет смеяться. Она молча смотрела на Джейсона в изумлении, не зная, то ли обидеться, то ли присоединиться к его веселью.

– Клянусь честью, моя отважная французская леди, вы – первая из женщин, кто осмелился так осадить меня, – ласково проговорил он, протягивая ей второй бокал. – Поделом мне, впредь буду знать, как строить из себя умудренного жизнью. Катрин, ради Бога, простите, что я позволил себе говорить с вами в таком тоне, – в голосе Джейсона звучали извиняющиеся нотки, и он посмотрел на девушку так нежно, что у нее перехватило дыхание. – Я вовсе не хотел обидеть вас, а лишь хотел защитить… Посмотрите вокруг. В этом зале полно людей, которые просто жаждут узнать ваше имя, а потом опутать его паутиной сплетен и грязных интриг. Поэтому, прошу вас, позвольте мне позаботиться, чтобы ваш приезд остался тайной. Лучше всего будет, если я сейчас же отведу вас наверх, в гостевую комнату, а потом незаметно отправлю домой. Видит Бог, мне совсем не хочется расставаться с вами, но иначе просто нельзя.

От пламенной речи графа Катрин совсем растерялась. С сожалением посмотрев на роскошный бальный зал, который так быстро вынуждена покинуть, покорно согласилась:

– Хорошо, пусть будет по-вашему, мистер Джейсон. Но только потанцуйте со мной еще немного, пожалуйста. Ведь вы же сами пригласили меня на второй танец, а вместо этого читаете нотации и уговариваете уехать!

– За это мне просто нет прощения, – согласился граф, обнимая Катрин и уводя ее в круг.

Как только танец закончился, Джейсон проводил девушку в гостевую комнату, а сам спустился в зал. Но маскарад больше не занимал графа, а все его мысли были о Катрин: она здесь, в его доме, совсем одна. В это просто невозможно поверить!

Сумасбродная девчонка! Он сбежал из Лондона, чтобы не встречаться с ней, а она взяла и сама пожаловала в гости. Что толкнуло ее на этот безрассудный поступок? Только желание увидеть его, побыть рядом? Другого ответа просто не может быть, ведь должна же Катрин понимать, как сильно рискует своей репутацией, появившись на маскараде без сопровождения старшей сестры! А если это так, то скорее всего Катрин влюбилась в него и утратила всякую осторожность. Тогда какого же черта он все еще здесь, а не там, куда так поспешно упрятал ее от посторонних глаз?

Джейсон задумчиво нахмурился: интересно, понимает ли Катрин, какому сильному искушению подвергает его своим присутствием? Однако можно и не воспользоваться ее положением, правда, если она сама этого не захочет… А сумеет ли он сам теперь остановиться? В мыслях графа царил полный разброд.

В дверь тихо постучали, и Катрин невольно вздрогнула, испугавшись нежданного визитера. В комнату вошла горничная, неся поднос с фруктами. Поставив его на столик рядом с графином с вином и серебряной вазочкой, полной шоколадных конфет, служанка вежливо поклонилась Катрин и вышла.

Вновь оставшись один на один с окружавшей ее роскошью, девушка попыталась определить, сколько времени прошло с тех пор, как Стенфилд привел ее сюда. Голова Катрин гудела от выпитого вина, мысли путались, и легкая слабость охватила тело. В растерянности побродив немного по комнате, она сняла мешавшую полумаску и присела на край высокого ложа с резной спинкой.

До чего же здесь было красиво! Все выглядело совершенным: дорогие обои из белого шелка, затканного цветами и листьями в нежных, пастельных тонах, покрывали стены; над застеленной бледно-голубым покрывалом кроватью нависал высокий балдахин из такой же ткани. На всех стенах комнаты висели длинные зеркала в позолоченных рамах, позолота украшала и мебель, и резной деревянный каркас балдахина, и мраморный камин. Пышный обюссоновский ковер с рисунком из роз повторял роспись потолка, а освещала комнату потрясающе красивая ярко-алая с белым люстра – единственное яркое пятно в приглушенном интерьере, наполнявшее комнату каким-то живым теплом.

Оглядев убранство помещения, Катрин наполнила бокал вином и выпила его до дна. По телу мгновенно разлилось приятное согревающее тепло. Съев дольку кисло-сладкого апельсина, девушка собралась сбросить туфли и растянуться на голубом покрывале, чтобы расслабиться и собраться с мыслями. Но в этот момент дверь резко распахнулась. Вскрикнув от неожиданности, Катрин вскочила и оказалась лицом к лицу с хозяином дома. Его появление повергло девушку в замешательство. Ведь Стенфилд должен был бы сейчас заниматься гостями.

– Не стоит так пугаться, моя прекрасная леди. – На губах графа блуждала столь странная улыбка, а синие глаза в прорезях полумаски так блестели, что Катрин насторожилась. – В моем доме вы можете ничего не бояться.

– Да я вовсе и не боюсь, – дрогнувшим голосом отозвалась Катрин, невольно отступив на шаг. – С чего вы это взяли, мистер Джейсон? Я уже не в первый раз пользуюсь вашим гостеприимством.

Усмехнувшись, граф снял свою полумаску, Пригладил растрепавшиеся волосы и потянулся к графину с вином. Катрин с тревогой следила за его движениями. Тщательно продуманный ею план поведения с лордом Стенфилдом рушился: Джейсон вел себя крайне непредсказуемо, что совершенно сбивало Катрин с толку.

– Кстати, Катрин, вы не голодны? – внезапно спросил граф, не глядя на нее. – Может, стоит позвать горничную, чтобы она принесла что-то более существенное?

– Нет, нет, мистер Джейсон, не стоит беспокоиться, я совсем не хочу есть, – поспешно ответила Катрин.